Культура  ->  Литература  | Автор: | Добавлено: 2015-03-23

«Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского и «Ф. М. » Б. Акунина

«11 мая 2006 года писатель Борис Акунин, он же литературовед и переводчик Григорий Чхартишвили, представляет журналистам свой новый роман – двухтомный «ФМ», признание в любви Федору Михайловичу Достоевскому. Презентация была устроена с размахом: с окровавленным топором, золотым перстнем с бриллиантом и охраной и самым настоящим Борисом Гребенщиковым».

Итак, что же это за «признание в любви» к Достоевскому? Что за современный роман, вызвавший столько критики? Нужен ли Достоевский Акунину и Акунин Достоевскому? И почему именно Достоевский? Эти вопросы поставил передо мной новый современный детектив «ФМ». И я попыталась получить на них ответы, исследовав произведения классика Достоевского и современного писателя и литературоведа Бориса Акунина

Тонкий психологизм, необыкновенно точные описания Петербурга и состояний героев, мотивы преступления, душевные переживания и исцеление, поиск истины – все это так ярко и образно описано Достоевским, что я не могла остаться равнодушной к этому роману. Позже мною был прочитан роман «Ф. М. », на который изначально я смотрела как на современный фантастический детектив. Но, когда я проанализировала произведение Акунина, мне захотелось перечитать роман и биографию Достоевского, уточнить некоторые детали. Начав анализировать и сравнивать оба романа, я нашла много интересной критики, которую невозможно было оставить без внимания.

Таким образом, мною поставлена задача, проанализировать и сравнить оба романа. Я попыталась найти, что связывает эти произведения и в чем их отличия. Поэтика, структура, истории создания, язык произведений - все это затронуто в моей работе. И на основании анализа, мнения критиков, а также собственных впечатлений от прочтения романов мною были сделаны определенные выводы.

1. История создания романа «Преступление и наказание».

Истоки «Преступления и наказания» восходят, вероятно, ко времени каторги Достоевского. 9 октября 1859 года он писал брату из Твери: «В декабре я начну роман. Не помнишь ли, я тебе говорил про одну исповедь-роман. Все сердце мое с кровью положится в этот роман. Я задумал его на каторге, лежа на нарах, в тяжелую минуту грусти и саморазложения. Исповедь окончательно утвердит мое имя. »

Но в 1859 году «исповедь-роман» не был начат. «Вынашивание» замысла длилось шесть лет. За это время Достоевский написал «Униженные и оскорбленные», «Записки из Мертвого дома» и «Записки из подполья». Главные темы этих произведений: тема бедных людей, тема бунта и тема героя-индивидуалиста – синтезировалась затем в «Преступлении и наказании».

8 июня 1865 года, прося денег у Краевского, Достоевский предлагал ему для «Отечественных записок» свой новый роман «Пьяненькие». 11 июня Краевский ответил Достоевскому отказом. 2 июля 1865г, испытывая большую нужду, Достоевский вынужден был заключить кабальный договор со Стелловским. За те же три тысячи рублей, которые Краевский отказался выплатить за роман, Достоевский продал Стелловскому право на издание полного собрания сочинений в трех томах, да еще и обязался написать для него новый роман объемом не менее 10 листов к 1 ноября1866 года.

Этот договор помог Достоевскому выплатить неотложные долги и выехать в конце июля 1865г за границу. Но за пять дней в Висбадене Федор Михайлович проиграл в рулетку все, что имел, вплоть до карманных часов. Отчаянная нужда принимает катастрофические размеры. В отеле его лишают обеда, света, не чистят платья и сапоги.

Итак, в маленькой комнатке, без денег, без еды и без света, «в самом тягостном положении» и «в совершенном отчаянии», «сжигаемый какой-то внутренней лихорадкой», Достоевский приступает к работе над своим величайшим созданием – романом «Преступление и наказание».

В сентябре 1865 года Достоевский решил предложить новую повесть журналу «Русский вестник». В письме к издателю этого журнала Каткову Достоевский излагает подробную программу произведения, главную идею «психологического отчета одного преступления».

Достоевский продолжает усиленно работать над планом новой повести в Висбадене, затем на пароходе, возвращаясь из Копенгагена в Петербург, и, наконец, в самом Петербурге. Именно в Петербурге повесть перерастает в большой роман, и Достоевский решает пожертвовать всем, что уже написано, и начать все сначала. «Я все сжег, - теперь в этом можно признаться», - пишет Достоевский Врангелю 18 февраля 1866 года Главы нового романа в середине декабря 1865г. Достоевский отправил в «Русский вестник», и первая часть романа уже появилась в январском номере журнала за 1866г. Его успех обрадовал и окрылил Достоевского. 29 апреля 1866г он пишет священнику Янышеву: «Вся моя будущность в том, чтобы закончить его хорошо».

В последующем Достоевскому пришлось одновременно с «Преступлением и наказанием» думать над другим романом, обещанным Стелловскому при заключении кабального договора. «Я хочу сделать небывалую эксцентрическую вещь: написать в 4 месяца30 печатных листов, в двух разных романах, из которых один буду писать утром, а другой вечером, и кончить к сроку. » И Достоевский совершил писательский подвиг, правда, не в 4, а в 6 месяцев. В Люблине был составлен план «Игрока» - романа для Стелловского – и продолжалась работа над «Преступлением и наказанием». Однако, возвратившись в Петербург, Достоевский совсем забыл об обязательстве Стелловскому: за месяц до истечения срока контракта ни одной строчки «Игрока» еще не было написано

4 октября 1866 года Достоевский начал диктовать «Игрока» стенографистке, Анне Григорьевне Сниткиной – своей будущей жене, другу и помощнику. 1 ноября 1866 года рукопись «Игрока» была доставлена Стелловскому, и Достоевский снова вернулся к «Преступлению и наказанию». В ноябре и декабре были написаны последняя, шестая, часть романа и эпилог, и «Русский вестник» в декабрьской книжке 1866 года закончил публикацию романа.

1. 2. Роман «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского.

Сохранились три записные тетради с черновиками заметками к «Преступлению и наказанию»: первая (краткая) редакция, вторая (пространная) редакция и третья (окончательная) редакция, характеризующие собой три стадии, три этапа работы: Висбаденский этап, петербургский этап (с октября по декабрь 1865 года), и, наконец, последний этап (1866 год).

Висбаденская «повесть», как и вторая (пространная) редакция, еще задумана в форме исповеди преступника: «Я под судом все расскажу. Я все запишу. Я для себя пишу, но пусть прочтут и другие, и все судьи мои, если хотят. Это исповедь. Ничего не утаю». Но в процессе работы, когда в «исповедь» вливается материал романа «Пьяненькие» и замысел усложняется, прежняя форма «исповеди» от имени убийцы, который фактически отрезал себя от мира и полностью ушел в свою «неподвижную идею», становится слишком тесной для нового психологического и социального содержания. Достоевский останавливается на «новой форме» – рассказ от имени автора – и сжигает в ноябре 1865 года первоначальную редакцию «повести».

Раскрывая тайны человеческого духа, Достоевский создал особое искусство – редчайшее искусство мысли.

Раскрытию особой духовности помогают художественные особенности, поэтика его произведений: язык и стиль, место и время действия, пейзаж и композиция.

Язык в «Преступлении и наказании» служит могучей творческой мысли, которая без особых видимых усилий укладывает в свой стиль обычный, будничный материал человеческой речи. Лишь в минуты особого просветления, в эпилоге романа, речь льется плавно и ровно. Как правило, она психологически неустойчива, логически зыблема, нервна и прерывиста. Отсюда масса предположений, оговорок, уступительных предложений, все эти ограничивающие «впрочем», «как будто», «как-то», «хотя». Однако ритм Достоевского, как горная лавина, преодолевает и «ограничения-препятствия». Достаточно открыть первую страницу «Преступления и наказание», как невольно и незаметно втягиваешься в ритм романа.

Язык и стиль «Преступления и наказания» поражает естественностью и непосредственностью. Но это давалось Достоевскому нелегко. В третьей редакции романа есть запись: « полная откровенность вполне серьезная до наивности, и одно только необходимое».

Все герои «Преступления и наказания» характеризуются словесно, но языковой портрет Раскольникова – самый выразительный. Достоевский показал раздвоение главного героя романа, использовав для этого целый ряд стилистических приемов: неблагообразие слога Раскольникова, дисгармонию его синтаксиса, раздражающую прерывистость речи, но, прежде всего, контраст между внешней и внутренней формой речи героя.

Также в романе встречаются примеры одухотворения материи. Например, жилища героев: «желтая каморка» Раскольникова, которую Достоевский сравнивает с гробом, противопоставляется комнате Сони. Жилища героев Достоевского не имеют самостоятельную функцию – они лишь одна из функций сознания героев.

Это же относится и к описанию Достоевским природы. Мир, окружающий человека, всегда дается как часть души этого человека, становится как бы внутренним пейзажем человеческой души, в немалой степени определяет человеческие поступки. В душе Раскольникова убийцы так же «холодно, темно и сыро», как в Петербурге, и «дух немой и глухой» города звучит в Раскольникове, как тоскливая песня одинокой шарманки.

В мире Достоевского время, как и пространство, является функцией человеческого сознания, оно одухотворено и может, в зависимости от духовного состояния героев, то бесконечно растягиваться, то сжиматься, то почти исчезать. Недаром в одной из черновых тетрадей к «Преступлению и наказанию» Достоевский записывает: «Что такое время? Время не существует; время есть цифры, время есть отношение бытия к небытию».

В центре каждого большого романа Достоевского стоит одна какая-нибудь необыкновенная, загадочная личность, и все герои писателя занимаются самым важным жизненным делом – разгадкой тайны этого человека.

Раскольников – главный центр романа: он участник большинства сцен романа. В «Преступлении и наказании» много мемуарных эпизодов: исповедь Мармеладова, исповедь Свидригайлова, письмо Пульхерии Александровны и многие другие. Однако все эти мемуарные эпизоды не имеют в романе самостоятельного значения, они неразрывно связаны с главным героем и воплощают его мысли и идеи.

Главная тема (Раскольников) и все три побочные (история Мармеладовых, история матери и сестры Раскольникова, история претендентов на ее руку – Свидригайлова, Лужина и Разумихина) развиваются параллельно, причем побочные темы – часть судьбы героя, реализация его борющихся мыслей. Уже в первых четырех главах первой части романа все три темы романа выведены на сцену и соединяются одна с другой через Раскольникова.

С Порфирием Петровичем Раскольников знакомится через Разумихина. Это тоже побочная линия романа. Однако роль Порфирия Петровича в судьбе, в возрождении Раскольникова настолько велика, что, как отмечает критик Истомин, три встречи преступника со следователем «представляют собой как бы законченную трагедию с тремя действиями по строго проведенному плану развития сюжета. Первая встреча намечает нам характер борьбы героев трагедии. Вторая встреча – интрига достигает своего высшего пункта напряжения: впавший в уныние Раскольников опять воспрянул духом после неожиданного признания Николая. Заканчивается она смелым замечанием Раскольникова: «Теперь мы еще поборемся». Третье действие – встреча противников в комнате Раскольникова – завершается неожиданной катастрофой: «с серьезной озабоченной миной» Порфирий представляет Раскольникову все выгоды добровольного показания».

Таким образом, поэтика романа подчиняется одной главной и единственной задаче – воскресению Раскольникова, избавлению «сверхчеловека» от преступной теории и приобщения его к миру остальных людей.

1. 3. Роман «Ф. М. » Б. Акунина

Перед тем как перейти непосредственно к рассмотрению романа «Ф. М. », обратимся к биографии автора.

Страна околдована Акуниным.

Домохозяйки и пенсионеры, бизнес-леди и неформалы, в метро, электричках и лимузинах – все и везде читают его детективы. Серьезный исследователь японской культуры Григорий

Чхартишвили свое творчество под псевдонимом

Борис Акунин называет "литературным и деловым проектом".

Георгий Александров – журналист.

Я беллетрист. Разница состоит в том, что писатель пишет для себя, а беллетрист – для читателя. Никогда не буду писать в стол, упаси меня Боже.

Б. Акунин.

Эссеист, литературный переводчик, беллетрист Григорий Шалвович Чхартишвили родился 20 мая 1956 года в Грузии. С 1958 года живет в Москве. Учился в школах № 23 и 36. Под впечатлением от японского театра Кабуки поступил на историко-филологическое отделение Института стран Азии и Африки МГУ и стал японоведом. Работал заместителем главного редактора журнала «Иностранная литература», однако в начале октября 2000 года ушел оттуда, чтобы заниматься исключительно беллетристикой.

Главный редактор 20-томной «Антологии японской литературы», председатель правления проекта «Пушкинская библиотека» (Фонд Сороса).

Автор книги «Писатель и самоубийство» (М. : Новое литературное обозрение, 1999), литературно-критических статей, переводов японской, американской и английской литературы (Юкио Мисима, Кэндзи Маруяма, Ясуси Иноуэ, Корагессан Бойл, Кобо Абэ, Такако Такахаси, Малкольм Брэдбери, Питер Устинов и др. ) и беллетристических произведений, написанных под псевдонимом Борис Акунин (романы и повести серий "Приключения Эраста Фандорина", "Приключения сестры Пелагии" и "Приключения магистра").

Составитель сборника наиболее ярких произведений современных западных беллетристов "Лекарство от скуки".

В 2000 году Б. Акунин был выдвинут на соискание премии «Smirnoff-Букер 2000» за «Коронацию», однако в число финалистов не вошел. В сентябре 2000 года на Московской книжной ярмарке был назван российским писателем года. Лауреат премии «Антибукер» за 2000 год за роман «Коронация».

Книги об Эрасте Фандорине вышли в Италии, Франции, Японии и, вероятно, в нескольких других странах тоже.

«Романы Бориса Акунина можно читать в любой последовательности, ибо каждый из них представляет собой особый замкнутый мир. Эти книги можно и глотать, как увлекательное бульварное «чтиво», и медленно смаковать, как хитроумные (тщательно зашифрованные) постмодернистские тексты ("центоны"), в которых невероятно талантливо стилизуются (пародируются: нет — одномоментно стилизуются и пародируются) сюжетные ходы, темы,"дух и плоть" великой русской классической литературы (Лермонтов, Толстой, Достоевский и т. д. и т. п. )», - пишет Василий Пригодич (март 2000).

Борис Акунин , обращаясь к классической литературе, вводит в современную культуру явление инородное по жанру и стилю – русскую литературу XIX века. По словам современных исследователей в области литературы именно роман «Ф. М. » является наиболее ярким и удачным примером этой «игры»,: в современный детектив врезана литературная мистификация. Фигурирующая в книге повесть «Теорийка» - это якобы первая версия романа «Преступление и наказание», написанная Достоевским в период острого безденежья.

Читая роман, можно понять, что Акунин пишет не только ради развлечения читателя (что делают большинство современных писателей). Детектив ориентирован на несколько уровней читательской аудитории: любителей детективов, вдумчивых любителей детективов, любителей русской литературы и поклонников литературных игр. Первые две категории найдут в романе мистические захватывающие сюжеты и немного окунуться в мир и творчество Достоевского. Третьи смогут взглянуть новыми глазами на хорошо знакомое произведение, а четвертые с интересом начнут искать, где в тексте звучит умелая стилизация под Достоевского, а где – подлинная цитата из «Преступления и наказания».

Главной сюжетной линией романа, на которой развивается все происходящие, является рукопись Достоевского. Акунин обыгрывает широко известный факт: договор Достоевского с издателем Стелловским, обросший кучей мифов. По версии Акунина, Стелловский не просто навязал писателю кабальный договор, но и поучал его, как надо писать, требовал уголовный роман «в духе Эдгара По».

Одним из замыслов Акунина было написать текст в стиле Достоевского. Речевая манера писателя старательно копируется: характерные обороты, словосочетания, часто встречающиеся слова: «по недостатку средств вышел из университета», «жительствует», «сладострастник», «речений», «надобно» «кофей». Повторены описания предметов одежды, Порфирий Петрович говорит с теми же «словоерсами». Встречаются фрагменты из «Преступления и наказания», перенесенные из оригинала без изменений: портрет Раскольникова и Дуни, письмо матери Раскольникова (с сокращениями), обморок Раскольникова.

Однако Акунин не выступает таким тонким психологом, как Достоевский. Персонажи современного писателя плоски и статичны, даже если они носят имена героев Достоевского и иногда говорят фразами из великого романа. Но, также в критике встречается мнение, что Акунин сдерживает свои амбиции и заставляет прервать мнимую повесть Достоевского фразой: «Мочи нет! Все чушь! Надо не так, не про то! И начать по-другому».

Как и все современные детективы , начинается роман с «Форс-Мажора», и далее названия всех глав начинаются на «Ф»-«М», все происходит в диапазоне FM, вращается вокруг задуманных Достоевским тем и образов, то предстающих в первозданном виде, то просвечивающих сквозь современные декорации и типажи. В современных главах автор представляет нам целую серию Раскольниковых, любой ценой жаждущих хлеба, т. е. наркотиков – Рулет, власти над умами – доктор Зиц-Коровин, имени в вечности – Сивуха-отец, реванша за физическое уродство и власти над людьми – Сивуха-младший. Также мы встречаемся с меркантилистом Лужиным – скупщик Лузгаев, жадной бессмертной старухой – эксперт Элеонора Ивановна Моргунова, и, конечно, с Сонечкой Мармеладовой – Саша Морозова. Все герои современных глав «ФМ» выполняют сходную функцию посредников, разогревают читателя перед обещанным сюрпризом в следующей части «Теорийки». По словам Акунина, так и было задумано: «Текст в моей встроенной повести, якобы написанной Достоевским, гораздо более реалистичен, чем современная линия. Этот прием я не прячу, он выставлен наружу».

Одной из особенностей «Теорийки», встроенной в роман «ФМ», является замена главного героя: если в «Преступлении и наказании» главный герой – Раскольников, а остальные лишь помогают ему воскресить его душу и полностью раскрыть образ, то в современном детективе в роли главного героя выступает Порфирий Петрович. Акунин при этом связывает его с современной линией романа, относя следователя к роду Фандориных. Сам Акунин рассказывает: «Не люблю Раскольникова, зеваю от Сони Мармеладовой, а вот следователь Порфирий Петрович мне безумно интересен. Достоевский про него мало сообщил, хочется больше, и Порфирий у меня главный герой». Тем не менее, Акунин лишает своего любимого героя профессионального торжества, направляя его по следу, проторенному героем Достоевского, но оказавшемуся ложным. И как его дальний потомок Николас Фандорин в современной части, Порфирий Петрович поймал не того, кого ловил, - точнее даже, сам поймался, попал в поставленные им самим силки.

А вот убийцей у Акунина является самый темный герой «Преступления и наказания» - Аркадий Иванович Свидригайлов. Свидригайлов Достоевского – совершенно условный, романтический злодей, созданный не фактами, а знаками и ассоциациями. Свидригайлов Акунина – идейный серийный убийца, сам себя выводящий в нуль, за каждую свою невинную жертву, уничтожая существо, по его мнению, «вредоносное», - вполне логичная вариация на тему Раскольникова.

Итак, Акунин предлагает не подражание бурливому потоку прозы Достоевского, а стилистический намек на эту неповторимую манеру и незаметно для читателя вовлекает его в обсуждение, приручение и переосмысление продуцируемых писателем и воплощаемых его героями идей.

2. Заключение.

Проанализировав роман Достоевского и роман Акунина, я отчетливо представляю себе все сходства и различия этих произведений. Роман «Ф. М. », изначально предстает перед нами как пародия с современным оформлением на роман великого классика Ф. М. Достоевского, но, анализируя прочитанное, мы понимаем, что Акунин предлагает нам не подражание, а стилистический намек на неповторимую манеру Достоевского, и, главное незаметно для читателя вовлекает его в обсуждение, приручение и переосмысление продуцируемых писателем и воплощаемых его героями идей.

Прочитав много критической литературы, я обратила внимание на большое количество негативной критики романов Акунина. Но я считаю, что книги писателя-беллетриста и филолога Г. Ш. Чхартишвили пронизаны «отсветом чудесного сияния» великой классической литературы – это один из секретов их успеха и одновременно один из шансов для нее самой не перейти в разряд элитарной пищи для избранных и музейной реликвии для большинства, а остаться живой собеседницей и активной соучастницей длящегося, вопреки усилиям многочисленных «бесов», процесса бытия. Можно сказать, что не только Акунину нужен Федор Михайлович, но и Достоевскому нужен Акунин.

Что же касается конкретно каждого романа, то роман «Преступление и наказание» остается в моем понимании шедевром психологической литературы. Раскрывая тайны человеческого духа, Достоевский создал особое искусство – редчайшее искусство мысли. Это произведение заставляет мыслить и рассуждать и затрагивает тему актуальную до сих пор. А роман «Ф. М. », по моему мнению, сначала увлекает, как фантастический детектив, потом возвращает в мир Достоевского и в конечном итоге заставляет размышлять и сравнивать психологизм человеческой души в прошлом и современности.

Комментарии


Войти или Зарегистрироваться (чтобы оставлять отзывы)