Анализ стихотворений Пушкина и Есенина

Нет ничего более полярного и противоречивого, чем оценка Сергеем Есениным классиков русской литературы. Эти оценки часто менялись на прямо противоположные, в зависимости от времени и зрелости его взглядов, от отрицания до благоговейного признания.

В полной мере это относится к оценке Есениным творчества А. С. Пушкина.

Обратимся к фактам. Юный Есенин, категоричный, с неустоявшимися взглядами, пишет своему школьному другу Григорию Панфилову в конце 1912 года: «Разумеется, имею симпатию и к таковым людям, как например, Белинский, Надсон, Гаршин, Златовратский и другие. Но как Пушкин, Лермонтов, Кольцов, Некрасов – я не признаю. Тебе, конечно, известны цинизм А. Пушкина, грубость и невежество М. Лермонтова, ложь и хитрость А. Кольцова, лицемерие, азарт, карты и притеснения дворовых Н. Некрасова. Гоголь – это настоящий апостол невежества, как и назвал его Белинский в своём знаменитом письме».

А всего несколько месяцев спустя, в 1913 году, в Москве Есенин не менее горячо доказывал своему товарищу по Константинову и первым годам жизни в Москве Николаю Сардановскому(1893-1961) : «А. С. Пушкин бесспорно самый выдающийся человек в истории России»

В это же время Евгений Михайлович Хитров, преподаватель русского языка и литературы в Спас – Клепиковской школе, где Есенин учился в 1909-1912 г. , вспоминал: «Сам я очень любил Пушкина. Пушкиным больше всего и занимался с учениками, читал его, разбирал и рекомендовал, как лучшего учителя в литературе. Есенин любил Пушкина и любил слушать моё классное чтение. Помню, я читал «Бориса Годунова», «Евгения Онегина» в течение нескольких часов, но обязательно всё произведение целиком. И, пожалуй, не было у меня такого жадного слушателя, как Сергей. Он впивался глазами, глотал каждое слово, в печальных местах у него первого от слёз заблестят глаза, он первый расхохочется при смешном»(.

Наверное, нет оснований не верить Е. М. Хитрову, который в памяти Сергея Есенина остался одним из лучших учителей школы. Об этом говорят не только постоянные поклоны, которые он посылал старому учителю, уже став знаменитым поэтом, но и дарственная надпись на первой изданной книге стихов «Радуница», посланной Е. М. Хитрову: «Доброму старому учителю Евгению Михайловичу Хитрову от благодарного ученика, автора этой книги. 1916. 29 января. Петроград».

Сергей Есенин сделал эту надпись в день выхода своей книги, что, на наш взгляд, позволяет судить о том, как он уважал учителя. А значит, и свидетельство Хитрова не может вызвать сомнений.

Об отношении Сергея Есенина к Пушкину в школьный период, о любви его к творчеству гения пишет и Николай Сардановский : «В юношеские годы Сергей Есенин поражал необыкновенной памятью на стихотворные произведения: он мог наизусть прочесть «Евгения Онегина», а также своего любимого «Мцыри» М. Ю. Лермонтова»(.

Едва ли стал бы Есенин учить наизусть роман «Евгений Онегин», если б считал тогда А. С. Пушкина «циником».

Как видим, между временем, когда Есенин «полюбил Пушкина» и письмом поэта Григорию Панфилову, в котором он отзывается о великом поэте резко отрицательно, прошло не более года. А какие взаимоисключающие оценки!

Давайте зададимся вопросом : почему же это произошло?

Как известно, в этот период (в декабре 1912 года) вышел сборник футуристов «Пощёчина общественному вкусу», где, например, читаем следующее: «Прошлое – тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов.

Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и пр. и пр. с Парохода Современности. Кто не забудет своей первой любви, тот не узнает последней

С высоты небоскрёбов Мы взираем на их ничтожество!. »(

Удар нанесли не только по всем современникам, от Брюсова и Блока до Бунина (разве только Горького не тронули), но и «замахнулись» на Пушкина, Достоевского и Толстого!

А под манифестом стояли подписи Д. Бурлюка, В. Маяковского, В. Кручёных, В. Хлебникова.

Есенин в это время работал в книжной лавке, а потом в знаменитой типографии Сытина и, думается, не мог не познакомиться с "манифестом" футуристов. Это знакомство, видимо, и повлияло на его литературные взгляды (в том числе и взгляды на Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Гоголя и Кольцова), высказанные в цитировавшемся письме к Григорию Панфилову.

В какой-то степени такие взгляды были присущи и руководителям Суриковского литературно-музыкального кружка, в котором группировались в основном "писатели-самоучки" из народа, не знавшие ранее ничего, кроме нужды и тяжёлого труда. А Сергей Есенин в это время состоял в Суриковском кружке: посещал его заседания, читал там свои произведения, участвовал в неразрешённых литературных экскурсиях – маёвках Видимо, и это повлияло на его "литературные" взгляды этого периода и стало причиной крайне нигилистического отношения к Пушкину, Лермонтову, Некрасову и другим писателям-классикам.

Александр Блок в статье "Без божества, без вдохновенья" писал: "Несколько поэтов и художников из футуристов оказались действительно поэтами и художниками, они стали писать и рисовать как следует: нелепости забылись, а когда-то, перед войной, они останавливали и раздражали на минуту внимание; ибо русский футуризм был пророком и предтечей тех страшных карикатур и нелепостей, которые явила нам эпоха войны и революции"(.

Одной из "нелепостей" футуристов было провозглашение лозунга "Бросить Пушкинас Парохода Современности". Но на какое-то время этот лозунг завладел и Сергеем Есениным, и ему понадобилось время, чтобы отказаться от этого нелепого лозунга и оценить Александра Сергеевича Пушкина в соответствии с его ролью в развитии русской литературы.

В некоторых воспоминаниях о пребывании Сергея Есенина в Петрограде в 1915 - 1818 годах отмечается, что поэт, захваченный эйфорией успеха в литературных кружках и в аристократически-богемных салонах, считал себя выше не только современников, но и великих классиков, в том числе и Пушкина.

У З. И. Ясинской (1896 - 1980), наиболее объективно рассказывающей о Есенине этого периода, хорошо знавшей поэта (её отец Иероним Иеронимович Ясинский был председателем литературно-художественного общества "Страда", помогал вместе с дочерью Есенину, часто приглашал его к себе) есть такой эпизод:

«-Пишите просто, к этому вы всё равно придёте, милочка. Читайте больше Пушкина, читайте и перечитывайте Пушкина по два часа ежедневно, - советовал Есенину отец.

-Что мне Пушкин! – возразил Есенин. – Разве я не прочёл Пушкина? Я буду больше Пушкина

Это было на заседании кружка имени К. Случевского. После я упрекнула Есенина за эту демонстрацию самоуверенности. Никого из литераторов на этот раз не было. Думала, что Есенин обидится на меня, что он ответит надменно и насмешливо. Ничуть не бывало: он сказал подчёркнуто мягко:

-Если бы Иероним Иеронимович упрекнул меня наедине сказал бы с глазу на глаз А то сидит Фёдор Сологуб с бородавкой на щеке и думает, что я не читал Пушкина. А я Пушкина люблю. Но сейчас России нужны другие стихи, иная поэзия»(.

Из этих строк З. И. Ясинской видно, что, несмотря на браваду и заявление о том, что «сейчас России нужны другие стихи, иная поэзия», Есенин, по его собственным словам, «Пушкина любил». И глубинная связь с «солнцем русской поэзии» прослеживается в творчестве Есенина тех лет. В первом сборнике «Радуница», вышедшем в1916 году, Есенин находит необычайные образы, эпитеты, метафоры. Его стихотворения отличаются особой напевностью, близкой к русской лирической песне. Назовем хотя бы «В том краю, где желтая крапива» или «Запели тесаные дроги». Переплетение образов Есенина с образами Пушкина происходило и дальше. В 1917 году в его поэзии появилось новое настроение озорства и бунтарства, что видно по названиям некоторых стихотворений: «Исповедь хулигана», «Стихи скандалиста». Вспомним, что юному Александру Сергеевичу также не были чужды подобные настроения.

Сходство можно обнаружить в форме «Маленьких трагедий» и «Пугачева». А разве одно из сильнейших произведений Есенина, его поэма «Черный человек», не эхо пушкинской трагедии «Моцарт и Сальери» ?

В последние же годы жизни Есенина, как сам он признавался, к Пушкину «тянуло всё больше». Об этом красноречиво говорит, например, эпизод пребывания великого поэта на родине, о котором вспоминал его земляк, учитель, а потом директор школы в селе Константинове Сергей Николаевич Соколов. В его записках «Встречи с Есениным» читаем: «В августе 1919 года я переехал из села Кузьминского в село Константиново учительствовать.

С тех пор я встречался с Есениным почти каждое лето, когда он приезжал в село навестить отца и мать и отдохнуть в родных местах

В последний раз мы встречались с Есениным летом 1925 года.

Заговорили о поэзии. Я в то время был увлечён Надсоном и с восторгом говорил о его стихах и даже процитировал:

Тяжёлое детство мне пало на долю.

Из прихоти взятый чужою семьёй,

По тёмным углам я наплакался вволю,

Изведав всю тяжесть подачки людской.

Есенин слушал внимательно, а потом сказал: «Ты брось свои затеи с Надсоном. Это сплошное слюнтяйство. Читай побольше Пушкина. Это наш учитель. Я ведь тоже когда-то шёл не той дорогой. Теперь же я вижу, что Пушкин – вот истинно русская душа, вот где вершины поэзии»(.

Читая эти строки, невольно вспоминаешь слова, сказанные Есенину семь лет назад И. И. Ясинским: «Читайте больше Пушкина». Сергей Александрович тогда отвечал: «Что мне Пушкин! Разве я не читал Пушкина? Я буду больше Пушкина»

Как изменилась позиция! И об этом свидетельствует не один С. Н. Соколов.

В апреле 1926 года с воспоминаниями о Сергее Александровиче Есенине выступил в печати Иван Васильевич Грузинов (1893-1942) – поэт, автор нескольких сборников стихов, публицист. Как и С. Н. Соколов, он знал Есенина с 1919 года. Воспоминания назывались «Есенин». Потом И. В. Грузинов написал очерк «С. Есенин разговаривает о литературе и искусстве»(. Он привёл несколько эпизодов из встреч с Сергеем Есениным, которые показывают, как в 1924-1925 годах Сергей Александрович относился к гению русской литературы.

«1923 год. Осень. Идём по Тверской. Есенин в пушкинском испанском плаще, в цилиндре. Играет в Пушкина. Немного смешон. Но в данную минуту он забыл об игре. Непрерывно разговариваем. Вполголоса: о славе Пушкина».

А вот эпизод, датированный годом позже:

«1924 год. Лето. Полдень. Нас четверо. Шестой этаж дома №3 по Газетному переулку. Есенин вернулся из деревни. Спокойный, неторопливый, уравновешенный. Чуть-чуть дебелый. Читает «Возвращение на Родину»:

Я посетил родимые места,

Ту сельщину,

Где жил мальчишкой,

Где каланчой с березовою вышкой

Взметнулась колокольня без креста.

Как много изменилось там,

В их бедном неприглядном быте.

Какое множество открытий

За мною следовало по пятам

Я был в плохом настроении: жара, не имею возможности выбраться из города. И тем не менее меня взволновали его стихи.

- Часто тебя волнуют мои стихи? – спросил Есенин.

- Нет. Давно не испытывал волнения. Меня волнуют в этом стихотворении воскрешающие пушкинские ритмы».

Помните?

Вновь я посетил

Тот уголок земли, где я провел

Изгнанником два года незаметных.

Уж десять лет ушло с тех пор – и много

Переменилось в жизни для меня,

И сам, покорный общему закону,

Переменился я

«Явное подражание, - продолжает вспоминать Грузинов, - а хорошо. Странная судьба у поэтов: Пушкин написал «Вновь я посетил» после Баратынского. Пушкина помнят все, Баратынского помнят немногие»

«Пушкина помнили все»! Это всё глубже постигал Есенин. И прежде всего помнил сам, «воскрешая» пушкинские ритмы, мотивы, чувства. Обращение поэта «золотого века» русской литературы:

Здравствуй, племя

Молодое, незнакомое! Не я

Увижу твой могучий поздний возраст,

Когда перерастешь моих знакомцев

И старую главу их заслонишь

От глаз прохожего. Но пусть мой внук

Услышит ваш приветный шум, когда

С приятельской беседы возвращаясь,

Веселых и приятных мыслей полон,

Пройдет он мимо вас во мраке ночи

И обо мне вспомянет и мысль Александра Сергеевича о неотвратимости нового, о необходимости принять его и передать эстафету жизни найдет отклик у поэта «серебряного века». Есенин отзовется словами :

Цветите, юные! И здоровейте телом!

У вас иная жизнь, у вас иной напев,

А я пойду один к неведомым пределам,

Душой бунтующей навеки присмирев.

В год 125-летия со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина Есенин отвечал на анкету с вопросами о великом поэте(. Вот вопросы и ответы на них:

1 вопрос: Как вы теперь воспринимаете Пушкина?

Ответ: Пушкин – самый любимый мною поэт. С каждым годом я воспринимаю его всё больше и больше как гения страны, в которой я живу. Даже его ошибки, например, характеристика Мазепы, мне приятны, потому что это есть общее сознание русской истории.

2 вопрос: Какую роль вы отводите Пушкину в судьбах современной и будущей русской литературы?

Ответ: Постичь Пушкина – это уже нужно иметь талант. Думаю, что только сейчас мы начинаем осознавать стиль его основной походки.

3 вопрос: Как дать Пушкина современному русскому читателю?

Ответ: Я не поклонник отроческих стихов Пушкина. По-моему, их нужно просмотреть и некоторые выкинуть. Из зрелых стихов я считаю ненужными все случайные стихотворные письма и эпиграммы, кроме писем к Языкову и Дельвигу.

Здесь можно усмотреть явное противоречие: «Пушкин – самый любимый мною поэт», «гений страны» и «ошибки» великого поэта, стихи, которые «нужно просмотреть и некоторые выкинуть».

Но заметим, что, готовя стихи и другие свои произведения к первому собранию сочинений, Есенин некоторые из юношеских своих творений тоже считал ненужными и не включил в это издание.

Год спустя, Сергей Есенин вновь пишет о Пушкине. В его автобиографических заметках «о себе» читаем: «В смысле формального развития теперь меня тянет всё больше к Пушкину»(.

Может быть, самую высокую оценку роли Александра Сергеевича Пушкина в своём творчестве Есенин даёт в стихотворении, посвященном 125-й годовщине со дня рождения великого поэта.

Как это было?

В июне 1924 года, шестого числа, в Москве проходило торжество, посвящённое знаменательной дате. Главное событие этого торжества состоялось у памятника Пушкину. Писатели, приглашённые к Дому Герцена на Тверском бульваре, под красным знаменем двинулись к памятнику. Когда все здесь собрались, началось главное – выступления поэтов.

Литературовед, историк русской литературы Иван Никанорович Розанов (1874-1959), знавший Есенина с 1920 года, вспоминал:

«Есенин стоял на ступеньках пьедестала, светлые его кудри резко выделялись в толпе. В руках он держал букет цветов, который от Союза писателей он возложил к подножию памятника. Он читал своё известное стихотворение, посвящённое Пушкину, громко и чётко, размахивая, как обычно, руками»(.

Автор воспоминаний приводит только два последних четверостишия из стихотворения, прочитанного Сергеем Александровичем Есениным. Но, думаем, для более полного представления об отношении Есенина к Пушкину стоит процитировать его полностью.

Пушкину

Мечтая о могучем даре

Того, кто русской стал судьбой,

Стою я на Тверском бульваре,

Стою и говорю с собой.

Блондинистый, почти белесый,

В легендах ставший как туман,

О, Александр! Ты был повеса,

Как я сегодня хулиган.

Но эти милые забавы

Не затемнили образ твой.

И в бронзе выкованной славы

Трясёшь ты гордой головой.

А я стою, как пред причастьем,

И говорю в ответ тебе:

Я умер бы сейчас от счастья,

Сподобленный такой судьбе.

Но обречённый на гоненье,

Ещё я долго буду петь

Чтоб и моё степное пенье

Сумело бронзой прозвенеть.

Беспредельное преклонение перед гением Пушкина, неодолимое стремление «сподобиться» ему – вот главное, чего жаждал теперь поэт! Но путь его к такому восприятию Пушкина был, как мы увидели, долог и сложен.