О трудности стихотворного перевода в поэзии Р. Киплинга

Стихотворный перевод труднее остальных видов перевода из-за особой ритмичной структуры, лаконизма слов и средств актуализации, т. е. это формальные трудности, степень качества преодоления которых зависит от опыта работы в данной сфере перевода. Переводятся мысли, содержание оригинала, а не просто слова или грамматические конструкции. Кроме того, не следует забывать, что языковыми средствами можно выразить не только мысли, но и чувства, а без выражения чувств автора перевод нельзя считать полноценным.

Воздействовать на чувства читателей так же, как это сумел сделать автор-поэт (или ещё сильнее) – задача переводчика стихотворений. Не зря В. Г. Белинский писал: «Правило для перевода художественных произведений одно – передать дух переводимого произведения, чего нельзя сделать иначе, как передавши его на русский язык так, как бы написал его по-русски сам автор, если бы он был русским»

Выявление критериев точности художественного перевода всегда спорно в теории и практике этого вида деятельности. Возможно откровенное пренебрежение точностью, но, по мнению многих учёных (А. А. Илюшин, М. И. Шапир), это уже не перевод, а подражание, переделка, переложение.

Художественный перевод требует точности. Однако тех, кто усердствует в её достижении, часто упрекают в буквализме. Дословный перевод считается коверканием языка и возможен только в черновом варианте подстрочного перевода, но никак не в конечном варианте готового художественного произведения. Желательно, чтобы перевод был органичен, естественен, как басни Крылова (переводы из басен Лафонтена). В практике художественного перевода допустимо «коверкать» синтаксис, но не лексику.

Особый вопрос о том, насколько точно поэтический перевод способен воспроизвести или передать стиховые формы автора оригинала, а именно его метрику, ритмику, рифмовку. Непрояснённость многих вопросов, касающихся стихотворного перевода, усугубляется и тем, что во многих литературных источниках наметился отказ от традиции точных стихотворных переводов: предпочитаются подстрочники (т. е. дословные прозаические переводы с разбивкой на как бы стихотворные строки). Однако отступление от традиций точных переводов было бы значительной потерей как для поэзии в целом, так и для расширения филологического кругозора читателя. Поэтому для достижения наилучших результатов при работе с художественным переводом требуется скрупулезная проработка на каждом этапе. И здесь невозможно обойтись без довольно серьёзной организации рабочего процесса. Алгоритм работы над переводом включает следующие этапы:

▪ ознакомление с оригиналом; общее понимание содержания; работа со строкой – подсчёт количества слогов, выделение ударных слогов; определение размера и рифмы стиха; выделение двустиший или четверостиший).

▪ черновой перевод текста без словаря для уяснения основного смысла (подстрочник).

▪ черновой перевод текста со словарём с выделением многозначности некоторых слов, обсуждение вариантов чернового перевода с руководителем.

▪ окончательный перевод стихотворения, обоснование авторской позиции переводчика.

Обсуждение черновых вариантов с руководителем помогает решить проблему рифмовки строчек, точнее выразить идеи стихотворения. Обоснование авторской позиции переводчика не менее важно, т. к. это способ выражения собственной индивидуальности. Не обязательно добиваться высокой степени адекватности количеству слогов в строке, метру оригинала, т. к. эти условия не под силу и опытным переводчикам – велика разница грамматического и фонетического строя английского и русского языков. Особое внимание уделяется пониманию и передаче основной мысли стихотворения и по возможности его деталей.

Краткая биография и основные вехи творчества Редьярда Киплинга (1865-1936)

Киплинг родился в Бомбее (Индия) 30 декабря 1865 г. Его отец был художником и смотрителем музея в Лахоре. Первые шесть лет своей жизни Редьярд Киплинг провёл в Индии, учился в Англии. В 1881 году, когда ему исполнилось всего шестнадцать лет, его родители за свой счёт издали небольшим тиражом его сборник «Школьные стихи».

С 1882 по 1888 г. снова жил в Индии, где работал журналистом в «Гражданской и военной газете» и опубликовал сборник стихов «Департаментские песни» (1886) и сборник новелл «Простые рассказы с гор» (1888). Киплинг прославлял «цивилизаторскую» миссию англо-саксонской расы среди «отсталых» народов Востока. Во время англо-суданской войны и I мировой войны Киплинг воспевал действия британских военных сил. В своём первом романе «Свет погас» (1890) он описал талантливого художника, потерпевшего крушение в личной жизни и нашедшего смерть на поле боя в рядах английских колониальных войск. В романе «Ким» (1901) возвеличивается шпионская деятельность мальчика англо-индийца на благо Британской империи.

Своей всемирной славой Киплинг обязан поэтическим сборникам «Песни казармы» (1892), «Семь морей» (1896), «Пять наций» (1903) и другие. Киплинг рисует будничную жизнь английских солдат, механиков, мелких чиновников, прославляет преданность долгу рядовых строителей империи и освещает империалистическую политику, которой они служат, как необходимую и даже возвышенную. Критикуя английскую колониальную администрацию, упрекая английское правительство в самонадеянности, в невнимании к нижним чинам, одинаково восхваляя в «Балладе о Востоке и Западе» храбрость англичанина и афганца, Киплинг создаёт обманчивое впечатление беспристрастной объективности своих воззрений.

Позднее творчество Киплинга в художественном отношении считается малозначительным – сборники рассказов «Действие и противодействие» (1909), «Самые разные существа» (1917), «Рассказы о суше и море» (1923), «Дебет и кредит» (1926). В этих и в значительной части других произведений Киплинга сказывается двойственность писателя. Он воспевает труд, волю, энергию, подвиг «маленького» человека. Но с другой стороны, оптимизм многих его произведений прямо или косвенно связан с обрисовкой колонизаторской деятельности британских империалистов.

Лучшие стихи Киплинга близки по стилю английским народным песням, балладам, отличаются динамичным, упругим ритмом, энергией языка, насыщенного грубоватым юмором, образным просторечием. Ещё большей популярностью его повести и рассказы для детей: «Отважные мореплаватели» (1897), «Сказки просто так» (1902) и особенно рассказы о жизни человеческого детёныша Маугли среди зверей – «Книга джунглей» (1894) и «Вторая книга джунглей» (1895). Увлекательные «анималистические» рассказы Киплинга, описания животных, роднящие эти рассказы с животным эпосом, сочетаются с характерной для Киплинга поэтизацией «Закона джунглей».

18 января 1936 года Редьярд Киплинг скончался.

В России многочисленные переводы сказок и рассказов Киплинга появились уже в 90-х годах. В советское время его стихи переводили М. Л. Лозинский, С. Я. Маршак, Е. Полонская и другие переводчики

.

IV. Анализ оригинала и творческого перевода на русский язык.

Для художественного перевода было выбрано стихотворение Редьярда Киплинга «Cities and thrones and powers» из книги «An anthology of English and American verse» , впервые опубликованное как вступительное стихотворение к сборнику рассказов «Puck of pook’s hill» (1906) :

Cities and Thrones and Powers

Stand in Time’s eye,

Almost as long as flowers,

Which daily die:

But, as new buds put forth

To glad new men

Out of the spent and unconsidered Earth

The Cities rise again.

This season’s daffodil,

She never hears

What change, what chance, what chill,

Cut down last year’s;

But with bold countenance

And knowledge small

Esteems her seven day’s continuance

To be perpetual.

So time that is o’er-kind

To all that be,

Ordains us e’en as blind,

As bold as she:

That in our very death

And burial sure,

Shadow to shadow, well persuaded, saith,

«See how our works endure!»

В процессе проработки подстрочного перевода был выбран следующий вариант:

Города и троны и державы

В глазах времени

Столь же недолговечны, как цветы,

Живущие один день.

Но, как новые бутоны пускают побеги,

Радуя новых людей,

Появляясь из бренной земли,

Города вырастают вновь.

Недолговечное, как весенний нарцисс,

Оно никогда не слышит,

Что изменяется, что случается и что печалит,

Делая незначительным всё, что было в прошлом.

Но с дерзким видом

И малыми познаньями,

Считает, что его седьмой день,

Становится бесконечным.

Время, которое сверхмилосердно

Ко всему сущему,

Ведёт нас, как слепцов

Так смело,

Что в самой нашей смерти

И погребении,

Где тень преследует тень, говорит:

«Как долго существует созданное мной!»

Проанализируем стихотворение по форме. Оно состоит из трёх строф, каждая строфа в свою очередь состоит из двух четверостиший. Всего в стихотворении 24 строки. Стихотворение построено на перекрёстной рифмовке (первая строка рифмуется с третьей, вторая – с четвёртой и т. д. ). Во втором четверостишии первой строфы, во второй строфе и в первом четверостишии третьей строфы автор использует мужскую рифму – ударение в клаузуле падает на последний слог (men – again, forth – Earth, daffodil – chill и др. ). В первом же четверостишии первой строфы и во втором четверостишии третьей стопы ударение падает на предпоследний слог клаузулы (powers – flowers, sure – endure). Это пример употребления Киплингом женской рифмы. Такое чередование мужской и женской рифмы выстраивает необычную плавную, «качающуюся» напевность, гармоничность ритмики стихотворения.

Теперь о художественно-изобразительных средствах, используемых Киплингом в своём стихотворении. Так как центральным в произведении является образ времени, то именно с ним так или иначе связана львиная доля тропов стихотворения. Наиболее часто встречаются олицетворения. Это и понятно, без них невозможно было бы создать такой яркий и живой образ времени: через олицетворения автор наделяет это абстрактное понятие многими качествами, свойственными живому существу. Время имеет глаза, причём эти всевидящие очи способны контролировать всё живое и управлять всеми процессами на планете. Кроме того, Киплинг наделяет время таким чувством, как слух. Можно выделить ещё один очень удачный художественный приём – перенос на расплывчатое понятие многих черт, присущих человеку. Среди них можно назвать дерзость, самоуверенность, неумолимость и, как ни странно, введенное по принципу антитезы, милосердие.

В результате автору удалось представить абстрактное время в виде вполне осязаемой личности, обладающей определённым характером, и в процессе чтения стихотворения в сознании человека складывается впечатление о времени, как о реально существующем главном герое. Не самую последнюю роль в произведении играет приём сравнения. Так, например, в начале первой строфы города и державы сравниваются с цветами, причём сразу по двум характерным признакам: недолговечности (цивилизациям, как и цветам, свойственно в определённый момент погибать) и способности к возрождению (подобно цветам, появляются новые города взамен погибших). Соединение двух трудно сопоставимых понятий (города и цветы) добавляет в стихотворение несколько афористичный контекст, вносит черты мудрой и справедливой пословицы. Так же при внимательном прочтении можно заметить присутствие в стихотворном шедевре Киплинга градации – в третьей строке второй строфы представлен ряд контекстных синонимов (изменяется – случается – печалит), построенный по принципу усиления производимого на человека эффекта. Таким образом, применяя различные выразительные средства, Киплинг создал высоко художественное мудрое стихотворное произведение.

Редьярда Киплинга, как поэта, не могла не заинтересовать философская тематика. Анализируемое произведение он посвятил проблеме, всегда волновавшей умы многих известных поэтов и прозаиков всего мира: что есть время? Как оно влияет на окружающий мир и живущих в нём людей?

Киплингу удалось найти необычное для авторов того периода поэтическое решение. В его произведении время представлено живой всемогущей субстанцией, определяющей абсолютно всё в нашем мире. У читателя возникает впечатление ожившего, мыслящего времени благодаря многочисленным олицетворениям, введённым в строй поэтического текста - Киплинг наделяет время способностью видеть происходящее. Причём, оно не является простым созерцателем, а способно самостоятельно оценивать ситуацию, отмеривая всему живому свой определённый срок существования.

Благодаря удачному сравнению великих и могущественных держав с беззащитными цветами, Киплингу удалось показать всю мощь времени и его безраздельную власть над всеми процессами, происходящими в мире. Перед ним, как перед слепой богиней правосудия Фемидой, равны все. Но образ времени у Киплинга не однобокий: кроме своей разрушительной функции оно также наделено правом давать жизнь.

Таким образом, в стихотворении поэт отождествляет время с мировой колыбелью, в которой находит вечный покой всё, что отжило свой положенный срок, и обретает жизнь то, чему суждено занять освободившееся место. В первой строфе органично показан процесс возрождения павших городов подобно цветам, «пускающим новые побеги», чтобы продолжить своё существование в новом обличье.

Вторая строфа дополняет авторское видение времени чертами беспощадного непредвзятого судьи, выносящего приговор: жить или кануть в Лету, сгинуть без следа. При этом каждый вердикт будет вынесен без оглядки на прошлое. Здесь время показано глухим к мольбам и страданиям распределителем милостей и казней, и нам не остаётся ничего иного, кроме как подчиниться очередному приказу «свыше».

Третья строфа у Киплинга кардинально меняет наше восприятие времени. В первой же строке автор называет время «сверхмилосердным ко всему сущему». Чем можно объяснить такую перемену? При анализе дальнейших строк можно выделить версию, которая заключается в том, что мы, идя по жизненному пути, не можем знать, что нас ждёт впереди – время, взяв на себя функцию проводника человечества по тропе истории, освобождает нас от излишних знаний о своём будущем, скрывая от нас эту информацию.

Если брать эту версию за основу, то становится ясен смысл эпитета «слепцы», применяемого автором по отношению к каждому из нас. Ведь, по сути, все мы идём вперёд, строя определённые планы, не подкреплённые точным знанием о своём будущем, идём, как слепцы. А если вспомнить мудрую пословицу «всему своё время», то можно понять, почему Киплинг называет время «милосердным» к нам. Ведь, если подумать, человек может наслаждаться каждым мгновением жизни только благодаря тому, что он не знает точную дату своей смерти – милосердное время освобождает нас от лишней, мешающей жить информации.

Итак, подводя итог анализированию философского значения стихотворения можно сказать, что Киплингу удалось создать полноценный и всеобъемлющий образ времени – вездесущего судьи, разрушающего до основания могучие империи и дающего возможность на возрождение, подобно фениксу из пепла.

В результате совместного обсуждения с руководителем метрики, строфики и способов рифмовки конечного варианта перевода был создан такой окончательный вариант:

Державы, троны, города

У времени в глазах

Недолговечны, как звезда,

Как вспышка в небесах.

Как вновь расцветшие цветы

Волнуют в людях кровь,

Из бренной и глухой земли

Жизнь возродится вновь.

Оно не слышит никогда,

Столь хрупко, как цветок,

Что испарилось без следа,

Как прошлого виток.

Слепцы мы времени подстать,

Но сущему всему

Оно дарует благодать

И сердцу, и уму.

И даже в самый смертный час

Теней двух диалог

Явит земле последний глас:

«Ты сделал всё, что смог!»

Основным принципом подборки лексики в переводе являлась максимально точная передача основной смысловой нагрузки стихотворного оригинала, насколько это позволяет техника выполнения художественного перевода. Однако при этом следует уточнить, что данный перевод является художественной интерпретацией мысли, выраженной Киплингом в оригинале, поэтому некоторая вольность вполне допустима во избежание полной дословности, банального пересказа. К тому же вольность (в пределах разумного, конечно) не запрещается законами жанра.

Перейдём к подробному анализу представленного в работе авторского перевода. Перевод состоит из пяти четверостиший, таким образом, он стал короче оригинала на четыре строки. Нами была сохранена киплинговская система рифмовки – во всех четверостишиях она перекрёстная. Также все четверостишия объединяет то, что они все зарифмованы мужской рифмой – ударение в клаузуле падает на последний слог (города – звезда, глазах – небесах). В переводе точно воспроизведена ритмика стихотворного оригинала: оба варианта написаны ямбом, причём ямбом разностопным: первая и третья строка каждого четверостишия состоит из четырех стоп, а вторая и четвертая – из трёх стоп. Такое различие в количестве стоп придаёт стихотворении при чтении некоторую стремительность.

Теперь о художественно-изобразительных средствах, использованных в переводе. Так как основным образом стихотворения все так же является образ времени, то основная масса тропов связана по-прежнему с этим образом. Для «оживления» такого абстрактного понятия нами были выбраны олицетворения (наделение времени слухом, зрением), перенос на образ времени человеческих качеств (как и в оригинале, это самоуверенность, решительность) - это позволило максимально «очеловечить» абстрактный образ времени. В первом четверостишии содержится прием сравнения, но он имеет одно отличие от стихотворного оригинала: у Киплинга города сравниваются с цветами, в нашем переводе к этому прибавляется сравнение со звездой. Это один из случаев художественной интерпретации. Оба сравнения строятся по признаку недолговечности предметного ряда «цветы-звезды-города», но в примере со звездой троп наполнился новым смыслом: города проживают короткую, но красивую, как цветы, и яркую, как звезды, жизнь. Таким образом, сравнение, имеющееся в переводе, более информативно и выразительно, несет в себе больше смысловой нагрузки.

Во втором четверостишии довольно трудное для перевода выражение «spent and unconsidered Earth» было заменено на «из бренной и глухой земли». По сути, прилагательные «бренный» и «глухой» являются в данном случае контекстными синонимами выражений, употреблённых Киплингом, они играют одну и ту же роль - показать несовершенство земли. Поэтому в данном случае вольность, не искажающая смысла стихотворения, вполне уместна. Ещё одно изменение - вторая строка второго четверостишия оригинала «To glad new men» со значением «радовать новых людей» была заменена оборотом «Волнуют в людях кровь». Данная замена выражает то же свойство цветов – они никого не оставляют равнодушным. Но выражение, используемое в нашем переводе, передает суть предложения более образно, а так как образность – одно из самых важнейших требований, предъявляемых к стихотворениям и художественным переводам, то можно сказать, что эта замена не только обоснована, но и целесообразна.

Четвертое четверостишие также претерпело некоторые изменения при переводе. Так, например, если в оригинале Киплинг просто указывает на милосердие времени, то в нашем переводе это проиллюстрировано конкретным действием со стороны времени: «сущему всему / оно дарует благодать / и сердцу, и уму». Таким образом, несмотря на увеличение смысловой нагрузки и добавление новой лексики, была соблюдена стихотворная форма оригинала, а смысл произведения был передан максимально соответственно содержанию оригинала.

Последнее, пятое, четверостишие перевода содержит логическое завершение всего стихотворения и вносит заключительный штрих в образ времени. Здесь проявлена его задача: стереть с лица планеты все, что отжило положенный срок. В своем монологе, содержащемся в последней строке стихотворения, время подводит своеобразный итог жизни: «Ты сделал всё, что смог!». Особенно необычно такое циничное завершение воспринимается после прочтения предпоследнего четверостишия, где время называется милосердным. Образ времени создается на основе контрастов, которые хорошо передают его неоднозначную роль: несмотря на то, что время неумолимо отсчитывает секунды человеческой жизни, приближая смерть, именно оно и определяет эти сроки, именно оно дает право на жизнь. Право на жизнь – это та самая благодать, которую время дарует «и сердцу, и уму».

Все представленные смысловые нюансы стихотворного оригинала нашли отражение в предложенном переводе, поэтому можно сделать следующий вывод: несмотря на меньший объём перевода по сравнению с оригиналом, не был искажен смысл произведения Киплинга, к тому же была сохранена первозданная ритмическая организация оригинала. Были соблюдены основные правила создания интерпретационного художественного перевода.

V. Заключение

На наш взгляд, мы сделали попытку качественного перевода данного стихотворения на русский язык. Подчиняясь логике авторского перевода, мы сократили количество четверостиший, но сохранили рифмы стихотворения. Переданы мысли и чувства автора. В стихотворении основными выразительными средствами являются лексика, сравнения, инверсия, анафора. В своем переводе мы сохранили часть этих средств. Часть средств невозможно было сохранить из-за разницы в фонетическом и грамматическом строе английского и русского языков. Предела совершенству нет и, возможно, дальнейшие попытки перевода английских стихотворений будут более удачными.

В процессе исследования автор расширил свой филологический кругозор, усвоил ряд приемов художественного анализа, усовершенствовал навыки перевода иноязычного текста на русский язык, получил представление об исследовательской работе.