Интернационализмы

Первая тема, которую я хотела взять себе как тему исследовательской работы, называлась «Сходные слова в английском и русском языках». Меня заинтересовало присутствие таких слов, как “sport” в английском и “спорт” в русском языках, как “bar” и “бар”, как “diplomat” и “дипломат”. В ходе моей исследовательской работы я узнала, что это – интернационализмы.

«Интернационализмы – слова, совпадающие в разных языках по своей внешней форме (с учетом закономерных соответствий звуков и графических единиц) и полностью или частично совпадающих по смыслу. Источник интернационализмов – какой-нибудь язык (ср. русское «спутник», немецкое «Sputnik», английское «sputnik») или греко-латинские корни слов, лежащие в основе интернациональной терминологической лексики».

Новая Иллюстрированная Энциклопедия.

Интернационализмы способствуют лучшему взаимодействию языков и культур. Эта проблема стояла перед человечеством практически со времен самоидентификации. Сегодня же их распространению и употреблению не только в научной литературе, но и в поверхностной жизни способствует и развитие электронных средств массовой информации. Интернационализмы также относятся к числу важных достижений современного научно-технического прогресса. Их объем заметно увеличивается. Активный и пассивный лексикон современного человека неизбежно включает сегодня значительное число интернационализмов и заимствованных слов, ведь мы живем в век грандиозных успехов и необыкновенно высокого социального престижа техники. Сегодня практически каждый является, если не потребителем, так свидетелем ёё достижений. Практически трудно представить дом без радиоприемника, телевизора, холодильника, пылесоса, современной стиральной машины, видеомагнитофона, различных музыкальных центров, домашних кинотеатров. В быт многих уже вошли кондиционеры, кухонные комбайны. Улицы бороздят автомобили различных марок. Не является новинкой сверхзвуковой пассажирский самолет, суперэкспресс или корабль с подводными крыльями. Уже и компьютер стал неотъемлемой частью рабочего места делового человека. Мы давно не удивляемся космическим полетам, и если какое-то затишье, то это из-за временного экономического состояния страны. Мы знаем о достижениях электронно-вычислительной техники, о роли медицинской техники при сложнейших операциях о лазерных технологиях, компьютерной диагностике, как в медицинских целях, так и в технических. Даже рассчитанная на неспециалиста информация обо всех технических новшествах, поступающих через газеты, журналы, по радио и телевидению, неизбежно несёт с собой большое количество интернационализмов. Поэтому я считаю, нужно рассмотреть интернационализмы и особенности их использования.

Глава 1.

Теория перевода

Тема интернационализмов особенно важна в среде переводчиков, поэтому я немного расскажу о теории перевода.

Дословно, перевод – это текст, переведенный с одного языка на другой. Другими словами, перевод – это сложное многогранное явление, отдельные аспекты которого могут быть предметом исследования разных наук. В. Гумбольдт сказал: «Всякий перевод является, безусловно, попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника». И таких определений существует огромное множество. Так, одно слово можно трактовать по-разному. Каждое слово может находиться, в зависимости от контекста, в различных значениях и интерпретациях. И все это в рамках одного языка. При переводе же переводчику требуется найти точный смысл слова, передаваемый автором, попробовать перенести его из системы чужого языка в систему родного. Все это усложняется огромным количеством лексических особенностей и особенностей грамматического строения каждого отдельного языка.

Предмет, задачи и методы теории перевода.

В широком смысле термин «теория перевода» противопоставляется термину «практика перевода» и охватывает любые концепции, положения и наблюдения, касающиеся переводческой практики, способов и условий ее осуществления, различных факторов, оказывающих на нее прямое или косвенное воздействие. При таком понимании «теория перевода» совпадает с понятием «переводоведение». В зависимости от предмета можно выделить психологическое переводоведение (теорию художественного или литературного перевода), этнографическое переводоведение, историческое переводоведение и т. п. Ведущее место в современном переводоведении принадлежит лингвистическому переводоведению (лингвистике перевода), изучающему перевод как лингвистическое явление. Отдельные виды переводоведения дополняют друг друга, стремясь к всестороннему описанию переводческой деятельности.

Теория перевода ставит перед собой следующие основные задачи: раскрыть и описать общелингвистические основы перевода, т. е. указать, какие особенности языковых систем и закономерности функционирования языка лежат в основе переводческого процесса, делают этот процесс возможным и определяют его характер и границы.

Помимо теоретических разделов, лингвистика перевода включает разработку ряда прикладных аспектов, связанных с методикой обучения переводу, составлением и использованием всевозможных справочников и словарей, методикой оценки и редактирования переводов, а также различными практическими вопросами, решение которых способствует успешному выполнению переводчиком своих функций.

Перевод – это средство обеспечить возможность общения (коммуникации) между людьми, говорящими на разных языках. Поэтому для теории перевода особое значение имеют данные коммуникативной лингвистики об особенностях процесса речевой коммуникации, специфике прямых и косвенных речевых актов, о соотношении выраженного и подразумеваемого смысла в высказывании и тексте, влиянии контекста и ситуации общения на понимание текста, других факторах, определяющих коммуникативное поведение человека.

Кроме того обязательно надо обратить внимание на различие между терминами «единица языка» (ночь) и «речевая единица» (ночами, в ночи, белая ночь, бессонные ночи, в час ночи, ночью все кошки серы). Одна и та же лексическая единица, будучи единицей речи, подлежит переводу, а качестве единицы языка – не подлежит. Объясняется этот феномен достаточно просто, если обратиться к таким особенностям языка и мышления, как полисемия (многозначность), объем значений слов и лексический фон (информация, которую получает коммуникант в связи с восприятием слова).

Если различать слова с точки зрения их отношения обозначаемому, то следует выделить слова нарицательные, те имеющие прямую связь с предметами, явлениями, их признаками (ландыш, купаться, красивый). Прецизионные слова (имена собственные, числительные, дни недели и названия месяцев), одним словом, общеупотребительные однозначные слова-субституты, те заместители слов (местоимения, наречия), служебные слова (артикли, союзы, предлоги и т. п. ). Лексический фон имеют только два вида слов. Слова-субституты несут лексический фон тех слов, которые они заменяют, служебные слова актуализируют речь и выполняют грамматические функции. Вот почему слова-субституты и служебные слова могут переводиться вне контекста (их частотность в языке значительна, а потому они предлагаются обычно учащимся на самом раннем этапе обучения).

Семантическое поле объединяет близкие по смыслу существительные (скрипка, смычок, струна, симфония), а также обслуживающие их слова (играть на скрипке, настраивать скрипку, первая скрипка).

Слова «обслуги» произносятся со своим хозяином подсознательно составляя как бы одно целое. При этом мы, не задумываясь, говорим по-русски: сесть за стол, сесть в трамвай и т. д. Но конструировать эти словосочетания с помощью перевода опасно. В немецком это будет так: sich an den Tisch setzen; die Strassenbahn nehmen. Нужно внимательно переводить тексты, иначе не избежать самостоятельных попыток создать свое словосочетание, как правило, по образу и подобию родного языка.

Разговорные клише, особенно ситуационные клише, т. е. клише, обязательные в определенной ситуации, заучиваются так же как и словосочетания, через перевод и через многократное повторение.

Что касается полноценных высказываний, составляющих монологическую речь, то тут место перевода сводится к минимуму. Перевод фраз с родного языка на иностранный в грамматических целях или в целях контроля приводит буквализмам, как в области грамматических форм и структур, так и в вопросах употребления лексики. Гораздо более эффективно в этих случаях опор в родном языке в виде различных логико-синтаксических схем, которые содержат вербальные опоры или условных знаков-символов переводческой скорописи.

В каждом языке имеются синонимические структуры, которые можно вывести из исходной структуры или, напротив, свести к ней при помощи определенных преобразований. Такие структуры обладают общностью основных логико-синтаксических связей, и в то же время каждый из них имеет и собственное синтаксическое значение, отличающее его от значений других структур такого синонимического ряда. Достигается максимальная степень близости содержания оригинала и перевода, которое может существовать между текстами на разных языках. Слова, к которым можно подобрать такое же определение, называются интернационализмами.

Глава 2.

Интернационализмы

Интернационализм – слово, возникшее первоначально в одном языке и затем из него заимствованное в большинство (почти все) другие языки для обозначения этого понятия. Таковы прежде всего специальные термины большинства наук, названия технических устройств (микроскоп, телефон, Интернет), общественных институтов (полиция, республика, академия), спортивная лексика (прежде всего само слово «спорт»), разного рода «экзотизмы» (самурай, томагавк и т. п. ). Интернационализмы (кроме последнего случая) редко бывают стопроцентными, т. к. в ряде языков для них часто создаются не заимствования, а кальки.

✓ В лексикологии калька – особый тип заимствования иноязычных слов.

В русском языке 2 вида калек:

• словообразовательные. Слова, полученные поморфемным переводом иностранного слова на русский язык. Калька обычно не ощущается как заимствованное слово, т. к. составлена из исконно русских морфем. Поэтому реальное происхождение таких слов зачастую оказывается неожиданным для человека, впервые его узнающего. Например, слово «насекомое»: с латинского insectum [in-на, sectum-секомое]. Также: с греческого – летописец, живопись; с латинского – водород, наречие; с немецкого – представление, полуостров, человечность; с французского – подразделение, сосредоточить, впечатление.

• семантические. Русские слова, которые получили новые значения под влиянием соответствующих слов другого языка. Например, значение «вызвать сочувствие» слова трогать пришло из французского языка. Аналогично: плоский – «пошлый, неостроумный».

Иногда одна часть слова заимствуется как есть (материально), а другая калькируется. Пример такой полукальки – слово «телевидение», в котором первая часть – интернациональная, по происхождению греческая, а вторая – русский перевод латинского слова «visio» - «видение», или его отражений в современных языках (ср. с тем же значением и укр. «телебачення», где второй компонент от «бачити» - ‘видеть’).

Среди материальных заимствований нужно различать устные, происходящие «на слух», часто без учета письменного образа слова в языке-источнике, и заимствования из письменных текстов или, во всяком случае, с учетом письменного облика слова. Устные заимствования особенно характерны для более старых исторических эпох – до широкого распространения письма. Более поздние заимствования обычно бывают связаны с более «квалифицированным» освоением чужеязычной культуры, идущим через книгу, газету, через сознательное изучение соответствующего языка. Примером устного заимствования может служить болгарское слово /parax’ot/ ‘пароход’, пришедшее из русского языка еще в XIX веке. В этом слове русская соединительная гласная передана соответственно ее живому звучанию, тогда как в других подобных словах, заимствованных болгарским языком в наши дни (трудоден, самокритика и др. ), в согласии с русской орфографией пишется о, которое по-болгарски и читается как /о/.

Заимствование может быть прямым или опосредованным (второй, третьей и т. д. степени), т. е. заимствованием уже заимствованного слова. Так, в русском языке есть прямые заимствования из немецкого, например, эрзац - ‘суррогат, заменитель (обычно плохой)’ (нем. Ersatz с тем же значением), рейхстаг, бундестаг и т. д. , а есть заимствования через посредство польского языка, например, бляха (ср. польское blacha с тем же значением и немецкое Blech – «жесть»), крахмал (ср. польское krochmal и немецкое Kraftmehl с тем же значением), рынок (ср. польское rynek «площадь, рынок» и немецкое Ring «кольцо, круг»). В языки народов Балканского полуострова за время турецкого ига вошло много «турцизмов», но значительная часть этих слов в самом турецком языке – заимствования из арабского или персидского. Есть заимствованные слова с очень долгой и сложной историей, так называемые «странствующие слова», например, «лак»: к нам оно пришло из немецкого или голландского, в эти языки – из итальянского, итальянцы же заимствовали его скорее всего у арабов, к которым оно попало через Иран из Индии (ср. в пали, литературном языке индийского средневековья, lakha ‘лак из красной краски и какой-то смолы’). История такого «странствующего слова» воспроизводит историю соответствующей реалии.

Заимствование есть активный процесс: заимствующий язык не пассивно воспринимает чужое слово, а так или иначе переделывает и включает его в сеть своих внутренних системных отношений.

Ярче всего активность заимствующего языка выступает в процессах калькирования. Но и при материальном заимствовании она проявляется вполне отчетливо.

Во-первых, все фонемы в составе экспонента чужого слова заменяются своими фонемами, наиболее близкими по слуховому впечатлению; соответственно закономерностями заимствующего языка изменяются слоговая структура, тип и место ударения и т. д. Ср. русское слово «совет» и заимствованные из русского французское soviet /sovjiet/, английское soviet /s’ouviet / или / s’aviet /, немецкое Sowjet /zio:vjet/ или /zavj’et/: несвойственное французскому и другим языкам русское палатализованное (смягченное) /v/ всюду заменено сочетанием /vj/ или /vi/; поскольку при заимствовании учитывалось написание русского слова, гласный первого слога везде передан буквой «о», которая читается по правилам соответствующих языком либо как открытый, либо как закрытый гласный, либо как дифтонг; начальный согласный в немецком произносится как звонкий в соответствии с правилами чтения буквы S. Подобная субституция (подстановка) фонем происходит, разумеется, и при заимствовании на слух (только в этом случае не примешивается влияние письменного облика слова). Так, в русском «флигель», заимствованном из немецкого (нем. Flugel ‘крыло’), вместо немецкого /y:/ имеем /i:/, вместо /l/ и /g/ соответственно /l’/ и /g’/. Изменение слоговой структуры при заимствовании ярко, обнаруживается, например, в японской форме нашего слова «комсомол»: по-японски оно звучит как /komisomori/ с превращением всех слогов в открытые путем добавления /и/ (а также с заменой /л/ на /г/, поскольку японский язык не знает звука /л/).

Во-вторых, заимствуемое слово включается в морфологическую систему заимствующего языка, получая соответствующие грамматические категории. Так, «система», «панорама» в русском языке женского рода, как это нам представляется естественным для существительных (не обозначающих лиц), оканчивающихся на –а, хотя в греческом их прототипы среднего рода; при этом –а превратилось в окончание именительного падежа единственного числа и заменяется в других формах другими русскими окончаниями, тогда как в греческом оно принадлежало основе (неусеченная основа systemat - видна в косвенных падежах, ср. также систематический). В иных случаях, напротив, окончание чужого слова воспринимается при заимствовании как часть основы. Так, русское «рельс», «кекс» заимствованы из английского (ср. английское rail, cake), причем заимствованы были формы множественного числа, осмысленные как формы единственного; поэтому английский аффикс множественного числа вошел в состав основы русского слова. То же наблюдаем в слове бутсы (из английского boot – ботинок), но здесь заимствованные слово было сразу оформлено как множественное число, а формы единственного числа были образованы от множественного. Если заимствуемое существительное оканчивается нетипичным для русского языка образом, оно попадает в разряд неизменяемых по падежам и числам, но синтаксически получает все полагающиеся существительному формы (что проявляется в согласовании: маршрутное такси, интересного интервью, белому какаду) и тот или грамматический род (чаще всего средний). Заимствованные прилагательные, независимо от того как они оформлены в языке-источнике, получают в русском языке один из суффиксов прилагательного, обычно –н-, и полагающиеся окончания; глаголы тоже получают все глагольные категории вплоть до специфически славянской категории вида (правда, иногда возникает «двувидовость», т. е. омонимия форм совершенного и несовершенного, разграничиваемая контекстом, например, у глаголов линчевать, стартовать, у многих глаголов на –ировать). Естественно, при заимствовании происходит и утрата (вернее, невосприятие) грамматических категорий, чуждых заимствующему языку.

В-третьих, заимствуемое слово включается в систему семантических связей и противопоставлений, наличных в заимствующем языке, входит в то или иное семантическое поле или, в случае многозначности, в несколько полей. Обычно при этом происходит сужение объема значения (ср. dog ‘собака’ и заимствованное русское дог ‘коротко-шерстная крупная собака с тупой мордой и сильными челюстями’) или сокращение полисемии: многозначное слово чаще всего заимствуется в одном из своих значений [ ср. французское depot ‘1) вклад, взнос; 2) подача, предъявление; 3) отдача на хранение; 4) вещь, отданная на хранение; 5) хранилище, склад, депо; 6) сборный пункт; 7) арестантская при полицейском участке; 8) осадок, отложение, нагар’ и заимствованное русское ‘депо’, сохраняющее, и то лишь частично, пятое значение французского слова ]. Кроме того, при заимствовании слово часто утрачивает мотивировку.

После того как заимствованное слово вошло в язык, оно начинает «жить своей жизнью», независимой, как правило, от жизни его прототипа в языке-источнике. Его звуковой облик еще больше приближается к структурам, типичным для данного языка; так, в заимствованных словах русского языка, по мере их более полного освоения («обрусения»), происходит замена твердых согласных перед орфографическими с соответствующими палатализованными (ср. , с одной стороны, «необрусевшие» декольте, декорум, реквием, секанс, тембр, тент, термы, с другой – «обрусевшие» декада, декрет, декан, рейс сейф, театр, телефон; особенно поучительны сопоставления слов, содержащих исторически одни и те же морфемы, но произносимых по-разному в зависимости от степени «обрусения»: демос, но демократия, сервис, но сервиз, террарий, но территория). Заимствованное слово может подвергаться новым грамматическим преобразованиям, устраняющим черты «чуждости» (ср. переход несклоняемых в литературном языке пальто, жалюзи и т. д. в просторечии в разряд склоняемых существительных); оно «обрастает» производными, претерпевает семантические изменения наравне с «исконными» словами и может получить совсем новое значение. Так, русское текло, древне-русское стъкло представляет собой старое, еще обще-славянское заимствование из готского, где соответствующее слово stikis значило «кубок»; на славянской почве название было перенесено на материал.

Многие заимствованные слова настолько осваиваются языком, что перестают ощущаться как чужие, а их иноязычное происхождение может быть вскрыто только этимологическим анализом. Так, в русском языке совершенно не ощущаются как заимствованные слова корабль, кровать, тетрадь, фонарь, грамота (пришли из греческого); очаг, кабан, казна, кирпич, товар, утюг, карандаш (из тюркских языков); лесть, князь, холм, хлеб, хижина, художник (старые заимствования из германских языков, в двух последних прибавлены русские суффиксы).

Какие элементы языка заимствуются? Главным образом заимствуются, конечно, «номинативные», назывные единицы, и больше всего существительные. Заимствование служебных слов имеет место лишь изредка. В составе знаменательных слов заимствуются корни и могут заимствоваться аффиксы – словообразовательные и редко формообразовательные, причем при благоприятных условиях такие заимствованные аффиксы могут получить продуктивность. Так, многие греческие и латинские словообразовательные аффиксы стали очень продуктивными во многих языках. При контактах между близкородственными языками заимствуются порой и формообразовательные аффиксы. Так, например, русский литературный язык использует в системе причастий суффиксы церковнославянского происхождения. Устойчивые словосочетания материально заимствуются реже; ср. , впрочем, тет-а-тет из французского tete-a-tete «с глазу на глаз» (букв. ‘голова к голове’) или сальто-мортале из итальянского salto mortale ‘смертельный прыжок’ и некоторые другие. Однако устойчивые сочетания, пословицы и т. п. часто калькируются, буквально переводятся «своими словами». Ср. : древнегреческое typhlos ho eros= русское ‘любовь слева’; латинское divide et impera= русское ‘разделяй и властвуй’; французское le jeu ne vaut pas la chandelle= русское ‘игра не стоит свеч’; немецкое aufs Haupt schlagen= ‘разбить наголову’.

Среди заимствованной лексики выделяется особый класс так называемых интернационализмов, т. е. слов и строительных элементов словаря, получивших (в соответствующих национальных вариантах) распространение во многих языках мира. Ср. , например, русское революция, немецкое Revolution, английское revolution, испанское revolucion, итальянское rivoluzione, польское rewolucja, чешское revoluce, литовское reuoliucija, эстонское revolutsioon и т. д.

Каковы источники интернационализмов?

Прежде всего, это греко-латинский фонд корней, словообразовательных аффиксов и готовых слов, заимствуемых целиком. Так, из греческого в состав интернациональной лексики вошли (русские варианты) атом, автономия, автомат, демократия, философия, софист, диалектика, эвристика, тезис, синтез, анализ и многое другое, из латыни – нация, республика, материя, натура, принцип, федерация, индивид, прогресс, университет, факультет, субъект, объект, либеральный, радикальный, генеральный и т. д.

Далее назовем греческие строительные элементы интернациональной лексики: био-(жизне-), гео-(земле-),гидро-(водо-), демо- (народо-), антропо- (человеко-), теле- (далеко-), пиро- (огне-), стомато- (рто-), хроно- (време-), психо- (душе-), тетра- (четверо-), микро- (мелко), макро- (крупно), нео- (ново-), палео- (древне-), поли- (много-), моно- (одно-), псевдо- (лже-), -графия (описание, наука о), -логия (словие, наука о), -метрия (-метрие, измерение), -фил (люб), -фоб (ненавистник), -оид (подобный, -изм, -ст) и другие (ср. биология, биография, автобиография, геология, география, геометрия, гидография, демография и др. ). Приведем строительные элементы латинского происхождения: социо- (общество), аква- (водо-), ферро- (железо-), интер- (между), суб- (под), супер- (над), ультра- (сверх, слишком), квази- (как будто), -аль-, -ар- (в русском языке всегда с наращением: -альн-, -арн-) – суффиксы прилагательного. Нередко латинские и греческие элементы комбинируются между собой, например, социология, социализм, телевизор (в последнем слове вторая часть – из латинского). В принципе любой элемент древнегреческого и латинского словаря может быть использован при необходимости создать новый термин. Сюда же относятся греческие и латинские «крылатые слова» и пословицы, калькируемые национальными языками.

Вторым источником интернационализмов являются национальные языки. В разные исторические эпохи наиболее существенный вклад в фонд интернациональной лексики был сделан разными народами. Одной из первых стран, вступивших на путь капиталистического развития, была Италия, и она же была первым очагом, из которого стали распространяться в другие языки Европы интернационализмы. В частности, это были (привожу итальянскую и русскую формы) слова, относящиеся к области финансов: baпca (первоначально ‘скамейка менялы’, старое заимствование из германских языков, ср. немецкое Bank ‘скамейка’), банк, credito кредит, bilancia (первоначально ‘равновесие’) баланс, saldo сальдо; относящимся к строительству, архитектуре: facciata фасад, galleria галерея, balcone балкон, saloпe салон; к живописи и музыке: fresca (‘свежая’) фреска, sonata соната, cantata кантата, solo соло, названия нот и нотных знаков; некоторые военные термины battaglione батальон и др.

В XVII-XVIII вв. в центр культурной и политической жизни Европы выдвигается Франция, и теперь уже французский язык пополняет состав интернационализмов многочисленными словами, относящимися к области моды, светской жизни, домашней обстановки, одежды, кулинарии (привожу французскую и русскую формы): mode мода, dame дама, etiquette этикет, compliment комплимент, teble мебель, boudoire будуар, paletot пальто, bouillon бульон, omelette омлет; такими прилагательными, как elegant элегантный, galant галантный, delicat деликатный, frivol фривольный. В конце XVIII в. к этим словам присоединяются общественно-политические термины, в значительной своей части Греко-латинского происхождения, но наполнившиеся новым содержанием на почве французского языка в предреволюционную и революционную эпоху: revolution -> революция, constitution -> конституция, patriotisme -> патриотизм, proletaire -> пролетарий, reaction -> реакция, terreur -> террор, ideologue -> идеолог.

С конца XVIII, XIX и XX вв. в состав интернациональной лексики вливается поток английских слов, в частности (привожу английскую и русскую формы) термины, относящиеся к общественно-политической жизни и к экономике: meeting митинг, club клуб, leader лидер, interview интервью, reporter репортер, import импорт, export экспорт, dumping демпинг, trust трест; спортивные термины: sport спорт, box бокс, match матч, trainer тренер, record рекорд, start старт, finish финиш; слова, относящиеся к быту: comfort комфорт, service сервис, toast тост, flirt флирт, jumper джемпер, jeans джинсы, bar бар и т. д.

Вклад других национальных языков в интернациональную лексику в силу ряда причин был количественно меньше. Некоторые немецкие термины вошли в нее в форме калек. Это относится к таким философским терминам, как Ding an sich вещь в себе, Weltanschauung мировоззрение; к лексике немецкого рабочего движения и научного социализма Маркса и Энгельса, например, Mehrwert прибавочная стоимость, Klassenkampf классовая борьба, Diktatur des Proletariats диктатура пролетариата.

Из русского языка до Октябрьской революции в интернациональную лексику вошло лишь немного слов, главным образом, обозначающих специфически русские реалии, элементы русского ландшафта и т. д. : степь (немецкое Stepe, английское steppe /step/, французское steppe), самовар, тройка но также и слова интеллигенция (английское intelligentsia /intelig’encja/, шведское intelligentia, польское inteligencja, болгарское интеллигенция), нигилист и нигилизм (английское nihilism/n’anlizm/, немецкое Nihilismus), хотя и построенные из латинских и отчасти греческих (суффиксы –изм, -ист) элементов, но возникшие на почве русской культуры и русской истории XIX в. После Октябрьской революции появляются новые интернационализмы – так называемые «советизмы». Как отмечал еще в 1919 году В. И. Ленин, «мы достигли того, что слово «Совет» стало понятным на всех языках». Это же можно сказать о словах большевик, ленинизм, спутник. Кроме того, ряд русских слов и выражений советской эпохи калькируется другими языками. Ср. : самокритика немецкое Selbskritik, французское autocritique, английское self-criticism. В некоторых языках калькируется также слово совет в его новом значении и слово советский: ср. украинское рада, радянский, польское rada, radziecki, эстонское noukogu, noukogude.

В числе интернационализмов есть слова, пришедшие из других языков, в частности, из чешского (робот), польского (мазурка), финского (сауна), арабского (алгебра, алгоритм, алкоголь, адмирал, гарем, зенит, кофе, тариф, цифра), из языков Индии (веранда, джунгли, пижама, пунш), китайского (женьшень, чай), японского (джиу-джитсу, соя), персидского (жасмин, караван), малайского (орангутанг), африканских (шимпанзе) и т. д.

«Ложные друзья переводчика»

Однако помимо интернационализмов есть слова, называемые переводчиками «ложные друзья переводчика».

Ложные друзья – это небольшая группа слов русского и английского языка, схожих по причине похожести написания или произношения, но значение которых различается в обоих языках. Эта «похожесть» приводит к неправильному истолковыванию слова. При переводе могут возникнуть неточности, неверная стилистическая окраска или употребление слов и выражений. В настоящее время существует 4 типа «ложных друзей»:

• первый тип: слова и выражения, обозначающие в обоих языках различные явления и предметы;

• второй тип образуют слова, более-менее похожие по значению, но не совсем совпадающие;

• третий тип: слова с одинаковым значением, но с различной стилистической окраской или областями применения.

• четвертый тип: слова, значения которых перекрываются в обоих языках, но которые могут быть полными противоположностями при употреблении в определенных выражениях и словосочетаниях.

Например, английское «professor» и французское «professeur» могут соответствовать не только русскому «(университетский) профессор», но и означать преподавателя колледжа и даже средней школы, учителя танцев, пения, физкультуры и т. д.

В процессе чтения или перевода необходимо понять слово правильно. Это можно сделать двумя средствами: во-первых, стремиться овладеть всеми лексическими и стилистическими тонкостями как исходного языка, так и языка перевода; во-вторых, не доверяться кажущемуся совпадению значения с похоже звучащим словом в языке перевода и в случае малейших сомнений выверять значения по толковым словарям и словарям иностранных слов.

Термин «ложные друзья» был введен М. Кёсслером и Ж. Дероккиньи в 1928 году в книге: Maxime Kœssler, Jules Derocquigny. Les faux amis ou Les pièges du vocabulaire anglais (Paris, 1928).

Список наиболее часто встречающихся английских «ложных друзей»: accurate — точный, а не аккуратный (tidy); actual — фактический, действующий, текущий, а не актуальный; aggressive — энергичный, инициативный, а не только агрессивный (например, aggressive salesman); alley — переулок, а не только аллея; blind alley — тупик; ammunition — боеприпасы, а не амуниция; anecdote — интересный или поучительный случай из жизни известных людей, а не анекдот в современном значении слова (joke); это слово переводят неправильно почти всегда; angina — стенокардия, а не ангина (tonsillitis); aplomb — уверенность в себе, а не апломб [1]; artist — человек, занимающийся искусством, особенно художник; творческая личность; мастер своего дела; очень редко это слово означает «артист» (artiste, performer artist, performer); banner — девиз; крупный заголовок (не только баннер); сabin — каюта корабля, салон самолёта, кабинка (в туалете и т. д. ), будка, лачуга (кабина одноместного самолёта/гоночного автомобиля — cockpit, кабина тяжёлого (пассажирского) самолёта — (crew) compartment, кабина грузовика/автобуса/поезда — cab, кабина лифта — car); cabinet — шкаф (не кабинет); cable — трос (не только кабель);

Caucasian — европеоидный (гораздо реже кавказский или кавказец); to champion — поддерживать кого-либо (а не побеждать); chef — шеф-повар (а не шеф — chief, boss, patron); class (в военной технике) — тип (а не класс; Ohio-class ship — корабль типа «Огайо»); незнакомые с военной терминологией люди часто переводят неправильно; compositor — наборщик, а не композитор (composer, musician); conductor — гид, ж. -д. проводник, погонщик, дирижёр, интендант (не только кондуктор — чаще controller); control — управлять (не контролировать или проверять — verify, check); decade — 10 лет (а не дней); director — глава, режиссёр, дирижёр, духовный отец (не только директор, руководитель компании — чаще CEO — chief executive officer); dock — причал, пристань (не только док — помещение для ремонта кораблей); engineer — моторист, машинист (не только инженер); episode 1 — часть 1, выпуск 1, серия 1 (а не только эпизод 1); gallant — хpабpый (не только галантный); general — основной, общий, обычный (не только генеральный); genial — добpый (а не гениальный); idea — мысль (гораздо реже идея); instruments — измерительные приборы; музыкальные инструменты (а не инструменты — tools); lunatic — сумасшедший (не лунатик — sleep-walker); matron — стаpшая медсестpа, кастелянша (не только матрона); mayor — мэp гоpода (а не майоp — major); methodical — методический (а не методичный); nationality — гражданство, принадлежность к стране происхождения (а не национальность, принадлежность к этносу — ethnicity); novel — роман (чаще, чем новелла); это слово очень часто переводят неправильно; officer — чиновник, должностное лицо (а не только офицер); original — настоящий, подлинный (не только оригинальный); pathetic — трогательный, грустный, жалкий (а не патетический или пафосный); patron — спонсор, уважаемый клиент (не только в значении босса или патрона); plaster — замазка, штукатурка (а не только пластырь); professionals — «лица свободных профессий», то есть профессионалы, работающие по заказам; realize — чётко пpедставлять, осознавать (не только pеализовывать — implement); resin — смола, канифоль, камедь (а не резина — rubber); romance — рыцарский стихотворный роман (не только романс); satin — атлас, атласное платье (а не сатин — sateen или chintz); это слово очень часто переводят неправильно; silicon — кремний (а не силикон — silicone); student — не только студент, но также и школьник; sympathy — сочувствие, а не симпатия (attraction); легко запоминается, если обратиться к этимологии слова: sym- — со-, вместе + pathos — чувство; отсюда: слова с идентичным смыслом sympathetic, sympathize и пр. : sympathetic — сочувствующий (и никогда симпатичный — cute); speculation — предположение, умозрительное построение (без негативного оттенка, который есть в русском языке); urbane — учтивый (а не урбанистический — urban); utilize — использовать (а не только утилизиpовать); velvet — бархат (а не вельвет — corduroy); это слово очень часто переводят неправильно.

virtual - действительный, фактический, не кажущийся;

Заключение

В моей работе были рассмотрены интернационализмы и их особенности, а также противопоставленные им «ложные друзья переводчика». Также я включила в свою работу рассказ о теории перевода. Процесс перевода текста с одного языка на другой сложен, но интернационализмы помогают переводчику лучше справиться с его проблемой. Но при переводе не доверяться кажущемуся совпадению значения с похоже звучащем словом в языке перевода и в случае малейших сомнений выверять значения по толковым словарям и словарях иностранных слов.