История кубанских казаков в свете православной веры

Будущее России во многом зависит от того, каким будет ее население. Демографическая ситуация в стране сейчас очень тревожная. Количество населения уменьшается, здоровье народа ухудшается, нравственный уровень падает, семьи разваливаются. Молодежи предоставлено самостоятельное право выбора жизненных установок. Но та безнравственная картина жизни, которую они видят на экранах телевизоров, не может служить опорой для семейного строительства. Воспитание мотивации к семейной жизни отсутствует.

В то же время в недалеком прошлом на Кубани среди черноморского казачества существовали очень прочные и благополучные семейно-брачные отношения. Основой воспитания будущих супругов являлась Православная вера. Непосредственным проводником духовно-нравственных установок являлась Церковь. Жизнь казачьего населения строилась вокруг храма.

В работе показана положительная роль христианства в возрастании духовного уровня славян от язычества до Крещения Руси. Прослеживается история черноморского казачества, в частности жителей станицы Уманской (в 1934 году переименована в Ленинградскую). Описаны их традиции и обычаи, методы воспитания детей и организация семейной жизни. Впервые в описании истории казаков используются свидетельства о путешествия Патриарха Антиохийского Макария в Россию в XVII веке. Описана история постройки храма. Впервые обращается внимание на однотипность архитектуры Уманского храма с собором Александра Невского в Софии. Поставлен вопрос об авторстве проекта.

Целью работы является привлечение внимания молодежи к образу жизни наших предков. Утверждение необходимости использования в работе с детьми и молодежью основ православной культуры, воспитание патриотизма, приобщение к истории Кубани.

Сейчас проблема сохранения семьи, как гаранта благополучной демографической ситуации в России, поставлена, наконец, Президентом РФ Владимиром Путиным на первый план. Известно, что чистота физическая имеет корни в чистоте духовной. Хорошо бы найти эталон семейных отношений, причем, не одной какой-нибудь выдающейся семьи, а целого народа. Такой эталон есть. Это семьи черноморских казаков.

Несмотря на разделяющие нас во времени два столетия, мы можем рассматривать особенности жизни казачьих семей в свете тех духовно-нравственных установок, которые существовали на Кубани с момента переселения и особо строго соблюдались до 60-х годов XIX века, т. е. до появления переселенцев после отмены крепостного права. Впрочем, эти установки присущи до сих пор любой культуре, которая возникла на основе христианства.

В работе использованы исследования кубанских историков и публикации в прессе.

Вступление

В 1906 году в станице Уманской Кубанской области был освящен уникальный по своей архитектуре храм Трех Святителей. Его построили казаки - потомки Запорожских казаков, переселенных в конце XVIII века в Кубанские степи, и другие достойные люди, по Божьей воле оказавшиеся в станице Уманской. Вся жизнь казаков строилась вокруг храма. Простоял храм всего 30 лет, но в памяти народной он живет вечно, как корабль Веры, Любви и Надежды, как символ спасения в лихую годину.

История храма - это не только история архитектурного сооружения. Это история земли, на которой он стоит, история народа, который его построил, каждодневная жизнь тех, кто приносит в храм свои беды и радости.

Сейчас, когда вопрос о будущем России стоит очень тревожно, следует оглянуться назад и посмотреть, как жили наши предки. Они выстояли в вековой борьбе за существование, заслонили собой Европу от порабощения, сохранили свой язык, культуру, национальные особенности. Нужно помнить о том, что Россия, приняв от Византии Православную Веру, пронесла ее неповрежденной через века и сделала основой для утверждения христианских основ в семейно-бытовых и общественных отношениях.

Причерноморская арена борьбы народов.

Широко раскинулась Кубанская степь. Покрывало плодородного чернозема, спускаясь с седых Кавказских гор, неся с собой живительные струи горных потоков, открывая ключи подземных вод, прорастает цветущими травами, деревьями, кустарником, давая пищу и укрытие всякому зверью и птицам, сохраняет природную влагу широких рек. Издревле стремился сюда и человек, чтобы поохотиться и набраться сил для дальних походов и сражений.

Тысячелетия назад по богатым прикубанским степям, сменяя друг друга, прошли разные народы. Мифология поселила сюда богатырей, амазонок, кентавров, невдалеке на Эльбрусе - Прометея. Откуда-то появились сообщения о людоедах с песьими головами. Раскопки показывают, что здесь были стоянки первобытного человека. Арийцы тоже отсюда родом. Исследователи-лингвисты приходят к выводу, что жили они здесь еще тогда, когда не существовало ни египетской, ни вавилонской, ни индийской цивилизаций. И двигались они из Европы в Азию, а не наоборот, как утверждают многие историки. Этой землей владели киммерийцы, скифы, сарматы.

Кубанской земле первой пришлось принять натиск завоевателей из Азии. Один за другим шли хазары, гунны, авары, венгры, печенеги, терки, половцы, монголы Они воевали, вытесняя друг друга. Смешивались их языки, культура, религия.

Они брали у этой земли то, что им подходило, и уходили, оставив высокие земляные курганы и загадочные каменные дольмены. До нас дошли эти следы религиозных культов языческих племен.

В начале первого века нашей эры, возвещая миру весть о Воскресшем Христе, здесь прошел апостол Андрей Первозванный. Впервые среди гор, степей и рек Причерноморья прозвучало Слово Божье, а вместе с ним и утверждение новых человеческих отношений, основанных на любви. Затихли звуки голосов, произносивших совершенно новые, животворящие молитвы, но незаметно прорастали семена Веры Христовой, изменившей жизнь всего мира. Эти просторы Господь приготовил для особого народа.

И вот более двух веков назад, по историческим меркам - совсем недавно, здесь появились люди, которые поклонились этой земле, освятили ее и превратили степные просторы в поля и сады. Они получили эту благодатную землю в награду за свою святость. Сюда пришло казачество - лучшее в мире войско. Казаки – это не сборище беглых разбойников, как иногда пишут в наших учебниках, а народ, сохранивший себя в течение тысячелетий. На кубанской земле православные воины-аскеты превратились в самое крепкое семейное содружество. Не успев как следует обустроить свое жилье, они в первую очередь возводили то, что связывало их с небом – храмы, увенчанные православными крестами. Храму они отдавали самое лучшее. Вокруг храмов и строилась жизнь этих людей, являвших собой пример мужества, целомудрия, благочестия. В церковной жизни они находили ответы на вопросы и черпали силу для преодоления трудностей. Именно Православная Церковь давала установки на духовно-нравственные отношения в семье и обществе.

Духовно-нравственное состояние языческой Руси.

Чтобы понять, какой благодатный переворот произвело в наших предках приобщение к Православию, стоит кратко описать дохристианские обычаи. Древние славяне, которые были предками наших казаков, рассматривали мир, как арену борьбы между добрым Белбогом и злым Чернобогом. И тот и другой требовали соответствующих жертв. Мнимая самостоятельность злого начала служила оправданием его неизбежности, рождая культовые формы славянского сатанизма. Позже они обрели свое законченное воплощение в почитании Перуна – верховного божества языческого пантеона дохристианской Руси.

Летописи VI века, рассказывая о столкновении славян с Византией, самым мрачным образом изображают их жестокость. В середине десятого века, незадолго перед крещением, в войне с империей, высадив десант на северном побережье Малой Азии, русы отличались таким зверством, какое было непривычным даже в те смутные времена. Пленных распинали, расстреливали из луков, вбивали гвозди в черепа. Жгли монастыри и церкви, оставляя после себя горы трупов и груды дымящихся развалин. Сжигая своих мертвецов, закалывали множество пленных мужчин и женщин. После этого душили нескольких младенцев, отдавая жертву богу реки.

Со своими сородичами они тоже поступали далеко не лучшим образом: собираясь заложить Новгород, народные старшины по указанию жрецов велели в основание городской крепости замуровать ребенка как «строительную жертву» богам.

Столь же беспощадны были и семейные обычаи. Древние славяне признавали многоженство. Вместе с умершим воином на погребальном костре сжигались и его жены. Закон позволял матери умертвить новорожденную дочь, если ее рождение казалось излишним. В свою очередь, признавалось и право детей на убийство родителей, обременяющих семейство старостью или болезнью. Из поколения в поколение передавался обычай кровной мести за нанесенную кем-то из предков обиду.

Впрочем, у славян были и привлекательные черты, которые составили ту благодатную почву, на которую упали семена христианства. Они не знали ни хитрости, ни обмана, хранили древнее простодушие и простоту нравов. С пленными, которые оставались живыми после расправы с их товарищами, наши предки обращались дружелюбно, назначая лишь определенный срок их рабства, по истечении которого пленник мог, по выбору, либо покинуть своих бывших хозяев, либо остаться с ним на равных правах, как вольный житель.

Свято соблюдаемый обычай гостеприимства делал славянские земли безопасными для путешественников. Хозяин головой отвечал обществу за безопасность гостя-чужеземца. Купцы охотно посещали славян, потому что между ними не было ни воров, ни разбойников, хотя выгодной торговли в славянских землях ждать не приходилось. Суровые воины не прельщались роскошными товарами и не ценили золота.

Вот в таком духовно-нравственном состоянии находились наши предки перед принятием Православия. Сверхъестественный Промысел Божий, Свет Христов изъял Россию из тьмы язычества.

Спасительная роль христианства

Единая христианская вера чудесным образом утвердившаяся на Руси в X-XI веках, вопреки множеству препятствий придала необходимый объединительный импульс к русской государственности. Киевская держава святого Владимира превратилась в Святую Русь и стала в один ряд с имперской Византией и сильнейшими государствами Западной Европы. С падением Византийской Империи бремя ответственности хранителя и защитника Вселенского Православия легло на плечи молодого Российского государства. «Русь стала подножием Престола Господня», - так определил ее роль в мироздании святой праведный Иоанн Кронштадтский. Христианством же утверждалась семья, как ячейка государства, как основа бытия.

В имперском государственном механизме Православного Царства «симфония», т. е. тесное сплетение Церкви и Империи, стало основой жизнеспособности и крепости светской и церковной властей. Ревнителями и защитниками русского престола стало казачество. Этот народ нес с собой высокую христианскую культуру человеческих взаимоотношений.

Разделение единого русского народа.

В XIII веке большая часть территории и населения Руси оказалась под властью Золотой Орды. Меньшая, западная часть вошла в состав Литовского государства, а позднее Речи Посполитой. Единый народ разделился на три части. Развиваясь в несколько иных исторических условиях, население Западной (Малой и Белой) Руси постепенно обособилось от великороссов в языке, быту, хозяйственной деятельности. Но при этом малороссы и белорусы крепко держались православной веры, сохраняли сознание единства своего происхождения, языковой и культурной близости с великорусским народом. Вплоть до начала ХХ века определение «русский» вбирало в себя «великоросса», «малоросса» и «белоруса» вместе взятых.

Появление казаков в истории России.

Возникновение Запорожской Сечи.

Достоверные упоминания о казаках относятся к концу XV века. И уже в 1503 году в польских хрониках упоминаются черкасские казаки, состоявшие в ведении старост – управителей областей, городов и замков Литовского государства и охранявшие границы от набегов татар. В русских источниках XVI-XVII веков украинских казаков обычно именовали черкасами по названию казачьей роты в городе Черкассы. Наряду со служилым казачеством появляются и вольные казаки. Поначалу их поселения были временными. Однако ужесточение на Украине крепостной зависимости от польских и литовских шляхтичей вынудило к бегству тысячи крестьян и ремесленников.

1568 год называют датой, когда казаки основали Запорожскую Сечь (от слова «засека» - укрепление). Южнее днепровских порогов, т. е. скалистой гряды, пересекающей Днепр, использовав выгодные природные условия – днепровские острова и плавни с их густыми зарослями лозы и тростника, казаки построили целый ряд укреплений. Сюда и стремились попасть православные люди, не желавшие мириться с католической панщиной. Здесь были и те, которые чувствовали в себе «волю огненную, силу богатырскую», и носившие в груди «тоску лютую». Запорожская Сечь стала оплотом вольности и независимости, настоящей христианско-демократической республикой на Украине. Здесь можно было встретить людей самых разных национальностей, но большинство приходивших были родом из Украины и Великороссии.

Перед Богом все равны, поэтому к национальному и сословному происхождению запорожцы относились безразлично. Вступающие в Сечь, беря на себя определенные обязательства, становились казаками. Главным условием было исповедание Православной веры, признание ее догматов, соблюдение постов, знание «Символа Веры» и «Молитвы Господней» («Отче наш»). В повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» описана церемония приема в Сечь: «Пришедший являлся только к кошевому, который обыкновенно говорил: «Здравствуй! Что, во Христа веруешь?» - «Верую!» - « И в церковь ходишь?» - « Хожу!». - « А ну, перекрестись!» Пришедший крестился. «Ну, хорошо, - отвечал кошевой, - ступай же, в который сам знаешь, курень». Если новичок был католиком или лютеранином, то он должен был креститься в «русскую веру».

Случалось, приходили и люди с темным прошлым – разные убийцы, преступники, проходимцы. Но им приходилось либо в корне изменяться, либо принимать лютую казнь от запорожцев. Заповеди Божьи касались всех без исключения.

Конечно, костяк составляли казаки, главным образом, славянского происхождения, сильные, хорошо сложенные, отличавшиеся отвагой в бою и обязательно безбрачные, или, по крайней мере, порвавшие свои брачные узы.

От куреня к станице Уманской.

В войсковом отношении Запорожская Сечь делилась на 38 куреней. Название «курень» происходит от слова «курить», т. е. «дымить», и имеет в своем образовании одинаковое значение с русским словом «курная изба». Курени служили жильем казакам, но вместе с тем, каждый курень был хозяйственной организацией, располагавшей подсобным хозяйством в виде зимовников (хуторов), рыночных будок, отдавшихся в наем торговцам и ремесленникам. Кроме того, курени являлись военно-административными единицами и составляли Запорожское войско. Курени носили разные названия – по имени атаманов – их основателей, или по названиям городов-метрополий, откуда пришли первые казаки в Запорожскую Сечь.

В будущем, когда запорожцы будут переселяться на Кубань, они сохранят названия своих куреней. Вот список 38 запорожских куреней, а значит, и первых кубанских станиц:

Батуринский, Брюховецкий, Васюринский, Величковский, Вышестеблиевский, Деревянковский, Джерелиевский, Динской, Дядьковский, Ивановский, Ирклиевский, Калниболотский, Каневский, Кисляковский, Конеловский, Кореновский, Корсунский, Крыловский, Кущевский, Леушковский, Медведовский, Минский, Мышастовский, Неземаевский, Нижестеблиевский, Пашковский, Переяславский, Пластуновский, Платнировский, Полтавский, Поповический, Роговской, Сергиевский, Тимашевский, Титаровский, Уманский, Шкуринский, Щербиновский.

Таким образом, мы теперь знаем, что станицу Уманскую основали Запорожские казаки Уманского куреня. В свою очередь, курень образовали жители города Умань, о котором в дальнейшем пойдет речь.

Семейно-нравственные особенности казачьей жизни.

В семейном отношении запорожцы делились на сичевых и зимовых казаков. Первые составляли цвет войска и назывались «лыцарством» или «товариством». Они сохраняли безбрачие и целомудрие. Им грозила смерть в случае связи с женщиной или совершения содомского греха. Если вдруг казак посмеет опорочить женщину, то его тоже ждала суровая кара. Лыцари полагали, что «подобное деяние к обесславлению всего войска запорожского простирается» Смертью наказывались и те, которые совершали насилие в христианских селениях, а также за самовольную отлучку и пьянство во время похода. Не менее серьезное наказание ждало казака за оскорбление начальства и не отдание долга товарищу.

За воровство обычно приковывали к позорному столбу, где преступника забивали палками свои же товарищи. За воровство в особо крупных размерах виновных ждала виселица. От казни осужденного могла избавить девушка, согласившаяся выйти за приговоренного замуж. Самым великим преступлением было убийство товарища: братоубийц закапывали живыми в землю в одном гробу с убитым.

«Зимовчаки», т. е. семейные казаки в Запорожскую Сечь допускались, но жили отдельно на хуторах, по слободам, или зимовникам. Там они занимались хлебопашеством, скотоводством, торговлей, ремеслами и промыслами. Их называли также «сиднями», «гниздюками». Конечно же, дети с первых дней жизни воспитывались в духе преданности идеалам казачества. Молодежь из хуторов пополняла запорожское войско. В случае войны сечевики и зимовники составляли единое войско. В дальнейшем, при переселении на Кубань, семейным казакам будет отдаваться предпочтение.

Казаки - воинство Христово.

Некоторые историки, описывая быт запорожцев и их широкую натуру, утверждали, что они безбожники и к религии равнодушны. Это совсем не так.

Известен призыв, с которым они обращались к отважным и честным сынам своего племени: «Кто хочет за веру христианскую быть посажен на кол, кто хочет быть четвертован, кто готов претерпеть всякие муки за святой крест, кто не боится смерти – приставай к нам!» И принимали к себе тех, кто веровал во Христа и Божью Матерь, ходил в церковь и мог доказать это наложением на себя креста.

Уже при выборе местности для размещения коша лучшее место отводилось для храма, который строился в первую очередь на самом красивом и открытом месте.

Чаще всего это был храм в честь Покрова Божией Матери. Внутреннее убранство храма всегда отличалось благолепием, дорогой ризницей и богатой церковной утварью. Царские врата в церкви отливались из серебра, иконы горели золотыми украшениями. Иконы для запорожцев писали лучшие византийские иконописцы. Священные книги имели драгоценные серебряные оклады с драгоценными камнями, ризы обрамлялись золотом.

Несмотря на ограниченные средства, запорожцы содержали 14 церквей в разных местах, в том числе и свой монастырь. Сичевая церковь считалась богатейшей в православных странах.

В случае отступления казаки первым делом забирали с собой церковную утварь.

При всей кажущейся разгульности запорожцы отличались искренней и глубокой верой. Так, вечернее богослужение в Сечи совершалось раньше принятого в монастырях времени, заутреня отпускалась всегда до свету, а литургия начиналась до восхода солнца. Войсковая старшина и куренные атаманы в мирное время не пропускали дня, чтобы не побывать в храме.

Историк Ф. А. Щербина пишет: «Запорожцы, как и их наследники, черноморцы, отличались особенною религиозностью и приверженностью к православной религии. И это понятно. В девизе Запорожья стояла борьба за веру. Черноморцы наследовали этот девиз, идя на Кубань оберегать русские границы от людей иной, не христианской веры Духовные потребности казака всецело сводились к делам веры и церкви, как к одному из коренных условий народного быта, сложившегося исторически».

Антиохийский Патриарх Макарий в городе Умань

Историю наших, т. е. жителей станицы Уманской, прямых предков, на примере которых ведется данное исследование, можно проследить с VII века. Недавно в журнале «Славянка» появилась очень редкая публикация. Обычаи жителей казачьего города Умань были описаны архидиаконом Павлом Алеппским, сыном Антиохийского Патриарха Макария, который вместе с отцом дважды посещал Россию в царствование Алексея Михайловича. Побывали они, в том числе, и в городе Умань. Патриарх Макарий и его приближенные не переставали удивляться благочестию наших предков.

« Во всех казацких церквах до земли московитов вовсе нет сидений, даже для архиереев. Представь себе, читатель, они стоят от начала службы до конца неподвижно, как камни, беспрестанно кладут земные поклоны и все вместе, как бы из одних уст, поют молитвы; и всего удивительнее, что во всем этом принимают участие и маленькие дети. Усердие их в вере приводило нас в изумление. О Боже. Боже! Как долго тянутся у них молитвы, пение и литургия! Но ничто так не удивляло нас, как красота маленьких мальчиков и их пение, исполняемое от всего сердца, в гармонии со старшими.

По всей земле русских, то есть казаков, мы заметили возбудившую наше удивление прекрасную черту: все они, за исключением немногих, даже большинство их жен и дочерей, умеют читать и знают порядок церковных служб и церковные напевы; кроме того, священники обучают сирот и не оставляют их шататься по улицам невеждами.

Как мы заметили, в этой стране, то есть у казаков, есть бесчисленное количество вдов и сирот, ибо со времени гетмана Хмеля (Богдана Хмельницкого) и до настоящей поры не прекратились страшные войны

Мы прибыли в большой город, разделенный на три крепости, из коих каждая на одной стороне. Имя города Хумано (Умань). Этот город есть первый большой город в земле казаков; его дома высоки и красивы Горожане одеты в очень хорошее платье. В городе девять великолепных церквей с высокими куполами

В домах этой страны мы видали людей, животных и птиц вместе и весьма удивлялись изобилию у них всяких благ. Ты увидишь, читатель, в доме каждого человека по десяти и более детей с белыми волосами на голове они погодки и идут лесенкой один за другим, что еще больше увеличивало наше удивление. Дети выходили из домов посмотреть на нас, но больше мы на них любовались: ты увидел бы, что большой стоит с краю, подле него пониже на пядень, и так все ниже и ниже до самого маленького с другого края.

Да будет благословен их Творец! Что нам сказать об этом благословенном народе? Из них убиты в эти годы по время походов сотни тысяч, и татары забрали их в плен тысячи; моровой язвы они прежде не ведали, но в эти годы она появилась у них, унеся из них сотни тысяч в сады блаженства. При всем том они многочисленны, как муравьи, и бесчисленнее звезд. Подумаешь, что женщина у них бывает беременная и родит три, четыре раза в год и всякий раз по три, по четыре младенца вместе. Но вернее то, как нам говорили, что в этой стране нет ни одной женщины бесплодной

Нам рассказывали, что в этой стране казаков, когда захватят в прелюбодеянии мужчину или женщину, тотчас собираются на них, раздевают и ставят на позор, могут и убить. Таков у них закон, которого никто не может избегнуть

В земле казаков мы вообще не видели человека, пораженного уродством, телесным недостатком или слепотой, расслабленного, прокаженного или иного больного, а если и встречаются, то это кто-нибудь из богачей, страдающий болью в ногах – подагрой»

Вот из такого общества и тянется корень родословного дерева Уманских казаков, пришедших в Черноморию из Запорожской Сечи, Уманского ее куреня.

Казаки – хранители державного престола.

Именно казачеству было дано в руки религиозно-национальное знамя защиты державного строительства. Этот момент отмечает в своих исторических исследованиях историк Ключевский В. О.

В XVI веке Запорожская Сечь находилось на территории Речи Посполитой, государственное устройство которой не давало малороссийскому казачеству основы для его существования. Казачество осталось без отечества и, значит, без веры. Тогда весь нравственный мир восточно-европейского человека держался на этих двух неразрывно связанных одна с другой основах: на отечестве и на отечественном Боге. Речь Посполитая не давала казаку ни того, ни другого Но произошли события, которые заставили казаков подумать и о душе.

«С появлением в Литве иезуитов в 1569 году, католическая пропаганда скоро сломила здесь протестантизм и набросилась на православие. Она встретила сильный отпор в городском населении, в братствах

Сила, за которую могли ухватиться духовенство и мещанство,- казачество со своим резервом, русским крестьянством С начала XVII века казачество постепенно втягивается в православно-церковную оппозицию. Казацкий гетман Сагайдачный со всем войском Запорожским вписался в киевское православное братство. В 1620 году через иерусалимского патриарха самовольно, без разрешения своего правительства, восстановил высшую православную иерархию, которая и действовала под казацкой защитой. В 1625 году глава этой новопоставленной иерархии, митрополит киевский, сам призвал запорожских казаков на защиту православных киевлян»

В 1654 запорожские казаки совместно с гетманом украинских (малороссийских) казаков Богданом Хмельницким приняли присягу на верность России, но через 4 года атаман Запорожской Сечи изменил присяге и поддержал Польшу в войне с Россией. С 30 января 1667 года по условиям перемирия Запорожское войско стало считаться одновременно в российском и польском подданстве.

В 1670 году часть Запорожского Войска, находящаяся на русской стороне Днепра, получила название Низового Запорожского Войска. Во главе этого войска встал гетман Демьян Многогрешный. Другая часть Сечи осталась в подданстве Польши.

В 1686 году по мирному договору с Польшей вся Запорожская Сечь была передана в российское подданство.

Наказание за измену гетмана Мазепы.

В октябре 1708 года Украинский гетман Мазепа присоединился к армии шведского короля Карла XII, к нему перешла часть запорожцев. В наказание за эту измену укрепления Запорожской Сечи были срыты, у запорожцев были отняты артиллерийские орудия. Многие запорожцы во главе с атаманом Гордиенко бежали в Крым под защиту турецкого султана и организовали «Новую Сечь». О возвращении на родину запорожцы «Новой Сечи» стали ходатайствовать в 1725 году. Императрица Анна Иоанновна разрешила бывшим запорожцам вернуться на Днепр в 1733 году. Им были пожалованы знамя, булава, литавры и пр.

После подавления восстания Емельяна Пугачева, случаев разбойного нападения казаков на поселения Юга Малороссии в 1775 году Указом императрицы Екатерины II Запорожская Сечь была окончательно ликвидирована, ее укрепления срыты, а курени сожжены. Часть казаков ушла за Дунай, к туркам, основав там «Сечь Задунайскую». Часть осталась на Украине, между Бугом и Днестром. Из них князем Потемкиным был организован «Кош верных казаков черноморских».

Казаки снова на защите рубежей России.

Заслуги перед Отечеством и высокая боевая ценность казачьих войск в трудное для России время побудили правительство превратить идею казачества в средство обороны обширных границ государства. К России присоединялись Крым, Тамань, Кубанское правобережье, ранее находившееся под властью турок. Это испортило отношения России с Турцией. Границы нужно было укреплять. Ранее Петр I уже переселил на Кавказ тысячу казачьих семей с Дона. И вот Екатерина II, во время угрозы возникновения очередной русско-турецкой войны согласилась с князем Потемкиным, что армии без казачества не обойтись. Ведь казачье войско было лучшим войском в мире. К этому времени на правом берегу Кубани с 1777 по 1784 год строил военные укрепления великий полководец Александр Васильевич Суворов. Потом он всю жизнь следил за охраной границы казаками, интересовался их жизнью. Во многом благодаря Суворову, Прикубанье входит в состав России.

Как уже было сказано, в 1775 году, за свою вольность, весьма бездарно была уничтожена Запорожская Сечь. Казаков, прежде выселенных оттуда, привлекают к государственной службе.

Причерноморье дарят казакам.

1791 год открывает новую главу в истории Черноморского войска. В этом году окончилась русско-турецкая война (1787-1791 гг. ), в которой так славно зарекомендовали себя казаки. В этом же году умер Великий гетман войска светлейший князь Г. А. Потемкин. Это было величайшим горем для казаков, потому что они оказались в критическом состоянии. Дело заключалось в том, что казаки не имели на руках никакого документа, кроме указа Потемкина, который временно поселил войско между Днестром и Южным Бугом. Однако взоры казаков были устремлены на Тамань и прикубанские земли, в то время пустовавшие. Эту местность казаки неплохо знали, ибо не раз случалось сюда заезжать. Разведка подтвердила, что кубанские земли гораздо лучше. Да и положение казаков в Забужье было незавидным. Местные помещики взяли на работу немалое число запорожцев и теперь не хотели их отпускать на вольное житье. Зачастую у них отбирали скот и имущество.

В начале 1792 года в Петербург к императрице Екатерине II была направлена делегация, во главе с войсковым судьей А. И. Головатым. Эта миссия много раз была описана в книгах и фильмах, документальных и художественных. Красочное зрелище представляла собой эта группа казаков в царских палатах. В складчатых широких шароварах, нависающих на сапоги, с шелковыми поясами, увешанные ремешками и украшениями, расшитой галунами верхней одежде, вооруженные отделанными чеканкой саблями и пистолетами, усатые, бритоголовые, но с длинными чубами (оселедцами), закрученными за левое ухо, эти лихие воины смиренно стояли перед царицей на коленях, подавая ей войсковое прошение. Черноморцы сумели расположить к себе Екатерину и необычным видом, и подарками. Сам же Антон Головатый, обладавший красивой внешностью и талантом дипломата, кроме всего прочего еще и исполнял на бандуре песни своего сочинения. Императрица была восхищена казаками, но документ выдала почти через четыре месяца.

30 июня (ст. ст. ) 1792 года особой Грамотой Екатерина пожаловала Черноморскому казачьему войску земли между Кубанью и Азовским морем. Казакам был подарен «остров Фанагория со всею землею, лежащею на правой стороне Кубани от устья ее к Усть-Лабинскому редуту, так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли». Черноморцам были подарены войсковое знамя и литавры. Было также подтверждено право на собственные казачьи регалии (булаву, перначи) и войсковую печать. Благодаря царицу за оказанную милость, казаки обещали, сохраняя безопасность пределов, воздвигнуть города и населить села. «Наша преданность и усердие к тебе, монархиня, и любовь к Отечеству, пребудут вечно!»

15 августа депутаты возвратились в войсковой кош, находившийся в селении Слободзея на Днестре. Им была устроена пышная встреча. Кошевой атаман в торжественной обстановке принял от Головатого грамоту и подарки императрицы.

Черноморское казачье войско насчитывало более 12 тысяч человек. Оно имело свою гребную флотилию, артиллерию, полки духовенство, свой архив, администрацию. Кроме того, казакам предписывалось брать с собой родственников, а неженатым - обзаводиться семьями. Переселить такую массу людей было не очень просто. Пожалуй, русская история еще не знала подобного переселения. Войско решено было перевести несколькими партиями.

Переселение черноморцев на Кубань

«В конце лета, после второго Спаса, начинается отлет журавлей. И черноморцы тоже готовились в дальний путь.

В эти дни Слободзея напоминала огромный пестрый табор. Всюду раздавались голоса, ревел скот, звенело в кузнях. На телеги устанавливались полукруглые каркасы из тонких полос железа. Все это обтягивалось толстым льняным полотном, пропитанным рыбьим жиром, плотно прикрывались все щели, и впереди оставался только откидывающийся полог. Бабы волокли к телегам домашний скарб, укладывали и еще раз проверяли – не забыто ли чего в дальнюю дорогу. Казаки мазали дегтем оси колес, подгоняли ярмо, выстругивали притыки. Нелегкий путь пугал, но и заставлял к нему усердно готовиться». (М. Джунько. «Державное войско»).

25 августа 1792 года первая партия черноморцев (около 4 тысяч человек) во главе с полковником Саввой Белым на 51 лодке и одной яхте прибыла в Тамань.

Второй поток прибыл к Темрюку через Крым в октябре. Полковник Кордовский привел два пеших полка и часть казачьих семей.

Кошевой атаман Захарий Чепега с конницей, пехотой и войсковым обозом, пройдя длинный путь из Слободзеи, преодолев Южный Буг, Днепр, Дон и массу других рек и речушек, 23 октября подошел к реке Ее. Здесь он остановился в Ханском городке – бывшей резиденции Шагин-Гирея на Кубани. Перезимовав, отряд двинулся к Карасунскому куту, где вскоре был основан г. Екатеринодар.

Весной 1793 года двинулось еще несколько партий черноморцев. 15 июня 1793 года с остальным войском и оставшейся частью имущества отправился сам Антон Головатый. Самая последняя партия из 700 человек прибыла под руководством есаула Черненко.

Всего из-за Буга на Кубань переселилось около 17 тысяч казаков. Вместе с женщинами и другими переселенцами первых жителей Кубани насчитывалось до 25 тысяч человек.

В январе 1794 года на общем собрании руководства войска и куренных атаманов был принят своеобразный законодательный документ «Порядок общей пользы», который определял структуру управления Черноморским войском в новых условиях.

Вскоре войсковое правительство решило расселить население по куреням. По старинному обычаю был брошен жребий, распределивший местоположение 40 куреней, поселений, которые получили впоследствии названия станиц. 38 из них носили прежние запорожские названия, в том числе и Уманский. Два новых куреня получили названия Березанский, в честь победы запорожцев на острове Березань, и Екатериновский, в честь Екатерины II. Многие из них потом по несколько раз передвигались в поисках лучшего места. Уманская, судя по расположению храма Трех Святителей, с первоначального места никуда не уходила.

«Чуть позже снимались на чужбину украинские семьи; похоже было, что движется по степи станица, только вместо белых хаток переваливались неуклюжие гарбы. На гарбах были навалены кровати, столы, лавки, кадушки, бороны, чувалы с зерном. Шум, скрип колес, крики пивней простирались на несколько верст. В дороге рождались дети, крестили их в попутных селениях; ночевали под звездами. Кто их вспомянет, пожалеет тех сынов-малороссов? На регалиях вышита их слава». (Виктор Лихоносов. «Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж»).

За Веру, Отечество и Народ.

Отправляясь на Кубань оберегать русские границы, черноморцы унаследовали и девиз запорожцев: бороться за Веру, Отечество и Народ. На новом месте их ждала чужая, неведомая и враждебная земля, окружила мусульманская и языческая вера. Тяжелейшие условия жизни предстояло преодолеть. Ничего, кроме неба, камышей и малярии. Но в таких условиях вера предков становилась еще роднее и ближе.

Поэтому при переселении Запорожских казаков на Кубань предводители войска приложили все усилия к тому, чтобы как можно быстрее построить церкви и иметь свое казачье духовенство.

Православные воины-аскеты на Кубань перебрались с намерением жить по-семейному. Иного выхода не было. В «Истории Кубанского казачьего войска» выдающийся историк Кубани Ф. А. Щербина отмечал, что запорожские казаки, эти воины-профессионалы, переселяясь на Кубань, часто не имели семей. Поэтому создание семейного уклада жизни в связке с очень беспокойной воинской службой было для них делом новым. А так как все новое делается обычно более старательно, то и устройство такого приятного во всех отношениях домашнего очага делалось исходя из существующих законов, которые, в большинстве своем устанавливала Православная церковь.

Как строить новые отношения? Казаки были людьми набожными, поэтому и установки были взяты из главной Книги православного человека – Библии. Что такое грех – четко сказано в Священном Писании. Не греши! – вот основной закон жизни. Согрешишь – будет беда. Разобраться в грехах и праведности всегда помогала вера. Устройство Дома Божия было первейшей заботой казаков.

Сразу же при организации Черноморского войска православному казачеству князем Потемкиным была пожалована походная церковь. Архиепископ Екатеринославский Амвросий благословил служить в ней иеромонаха Антония. Во всех важнейших штурмах и сражениях турецкой войны Антоний находился при казаках. Однако вместе с ними перебраться в Черноморию ему не позволило здоровье.

Закладка новых церквей.

Самую первую церковь казаки построили на месте древнего христианского храма на Тамани во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Это решение не было случайным. Ведь казак не имел другой надежды, как на защиту Божьей Матери. Поэтому на Кубани, как и по всей Руси, Покрову посвящалось большое количество храмов.

К моменту переселения черноморцев на Кубань в войске отсутствовали духовные лица. Войску предстояло расселение на обширной территории, а рядовое казачье население было заинтересовано в устройстве церквей по всем куреням. В 1794 году Войсковое правительство, обращаясь в Святейший Синод, сообщало, что «за отсутствием церквей и священников многие умирают без исповеди и причастия, а младенцы - без крещения, и гробы их остаются не запечатанными; остающиеся же в живых младенцы ждут крещения по семи месяцев. Народ лишен храмов и богослужения, престарелые жители не могут закончить жизнь свою так, как они желали бы по своей набожности».

В 1797 году в Донесении Черноморского войскового правительства войсковому атаману Тимофею Котляревскому, который в основном находился в Петербурге, сообщается о том, в каких куренях основаны церкви, кому они посвящены, и кто из священников будет в них служить. Всего указано 23 церкви, в том числе:

« в Уманском – Трех Святителей, во оной священник Федор Соколовский»

Так началась история храма и жизнь вокруг него.

Постройка первой церкви.

Первая церковь в станице Уманской во имя Трех Святителей начала строиться в 1799 году. Едва уладивши свой быт, казаки спешили возвести Дом Божий, помня слова запорожцев: «Пусть красуется Божий храм в небесной высоте, и пусть святые молитвы о нас несутся прямо от земли до престола Господа Бога».

В своем Рапорте от 3 января 1799 года войсковой протоиерей Роман Порохня сообщает войсковому атаману Т. Котляревскому о том, какие церкви по указу Феодосийской консистории уже построены. Но отмечает при этом, что не заложены еще две церкви «по невистачению (недостатку) материалов» - в Уманском и Каневском куренях. Конечно, казакам мечталось построить такую церковь, как была в Сечи, и даже лучше, поэтому искали более подходящий стройматериал. Но обстоятельства торопили. Жизнь православной семьи трудно было представить без церкви.

За неимением хорошего строевого леса и, тем более, камня, пришлось использовать то, что было под руками: а росли здесь тополь, верба, осокорь - дерево мало пригодное в строительстве. Как бы то ни было, но церковь вскоре была построена и значилась по справке Екатеринославской Духовной Консистории 1805 года, как «крепкая, в ней сосуды серебряные, вызолоченные и ризницей достаточная». В 1808 году был поставлен новый красивый иконостас, который сохранился до 1898 года. Место было выбрано самое лучшее: на пригорке, вблизи реки, называемой Сосыкой, и ее степного притока, который впоследствии разделит станицу на две части.

Штатный священник с диаконом и пономарем при храме Трех Святителей появились еще в 1801 году, и силы их были направлены на организацию приходской жизни. С 1803 года в Уманском храме уже велась настоящая документация: метрические книги, отчеты и т. д. Однако проблема кадров стояла очень остро. В 1805 году здесь остается один пономарь Яков Сахновский, 22 лет от роду. (Впоследствии он будет рукоположен во священника и проживет до 1813 года. )

После переселения черноморских казаков на Кубань и устройства здесь первых куренных селений выявилась также настоятельная необходимость в развитии в крае духовного и светского образования. 29 июля 1803 года из Таганрога в Екатеринодар на место войскового протоиерея был переведен о. Кирилл Россинский. Это был один из самых замечательных деятелей кубанской истории, внесший неоценимый вклад в развитие просвещения, образования и культуры края, в формирование и воспитание кубанского духовенства, которое большей частью выходило из своей, казачьей среды. Казаки не только давали народу духовных пастырей и учителей, но и применили при этом выборное начало. Это было как почетно, так и ответственно. Выборное начало служило тем связующим звеном, которое прикрепляло духовного пастыря к своим пасомым – приходу. При случае, если свой «доморослый» батюшка по какой-либо причине не отвечал духовно-нравственным качествам священника, с него могли и спросить. Впрочем, и от «авторитетного» батюшки казаки могли попросить не допускать поведения, порочащего звание священника.

По разрешению Святейшего Синода из среды казаков избирались грамотные, доброго воспитания, трезвые, хозяйственные, лучшие прихожане, которые имели желание принять сан священника. Куренные атаманы представляли кандидатов в войсковое правительство, которое направляло их к войсковой Свято-Троицкой церкви для обучения, а потом на испытание к архиерею. Владыка после испытаний возводил каждого в сан и вместе с грамотой отправлял обратно в войско. Так грозный казак превращался в смиренного служителя святой церкви.

Однако он оставался казаком, ибо давал подписку, что до самой смерти не оставит свой храм, а курень навсегда делал его полноправным участником в казачьем землепользовании. Священники обеспечивали преподавание в приходских школах от окончания полевых работ осенью до начала весеннего сева. В остальное время «убирают хлеб с поля, молотят, сено, солому и дрова возят, присмотр имеют за прокормлением скота, производят починку и строение около дома». На своей земле священник с семьей трудился, как и все.

И само население, и Войсковое правительство, и духовные власти заботились о том, чтобы пастыри и церковный клир состояли из лиц, избранных из своей среды, людей излюбленных по приходам и «доброго состояния» по нравственным качествам. Священник должен быть примером для своих прихожан, а его семейная жизнь, которая была на виду у станичников, безупречной.

Однако первые священники прибывали в Уманскую церковь из других мест. Вторым после Феодора Соколовского, о котором мы знаем, был священник Иоанн Уманцов.

Интересно, что делопроизводство в те годы требовало ничуть не меньше документов, чем сейчас. В личном деле о. Иоанна Уманцова очень много бумаг, в том числе характеристика ректора семинарии, из которой следует, что он женат первым браком, увечий и телесных повреждений не имеет, «состояния доброго» (т. е. хорошего поведения), человек законопослушный, добропорядочный, грамотный. Уточняется, что «краткий катехизис знает наизусть, о должности приходского священника, обрядах и чиноположении наставлен».

Священники, кроме своих прямых обязанностей, занимались миссионерской деятельностью, просвещением взрослых и детей. На плечи о. Иоанна легли и хозяйственные заботы.

Станица Уманская – в начале пути.

Итак, мы в станице Уманской первой половины XIX века. Впрочем, станицей она тогда еще не называлась. Вначале это был Уманский курень, с 1809 года – куренное селение, с 1821 – просто селение, а с 1840 года – станица, как и во всех казачьих войсках России. С 1842 года Уманская – центр Ейского округа, таковой она оставалась до 1869 года. В 1902 году Уманская снова становится центром Ейского отдела.

Приходская жизнь текла обычным для военного времени ходом. К первопоселенцам прибавлялись новые казачьи семьи из Черниговской, Полтавской и других губерний. Это были православные люди, соблюдающие Закон Божий.

Общественная жизнь тоже проявлялась в пространстве вокруг церкви в прямом смысле. На церковной площади проходили все станичные и военные сборы, ярмарки, праздники. Позже, после постройки второй, Духосошественской церкви, военные сборы проводились на Полковой площади (ныне Октябрьская площадь). После революции на площади у храма Трех Святителей до его разрушения проводились сельскохозяйственные выставки. Но это будет потом. А пока

Год шел за годом. Со времени постройки первой церкви прошло около 20 лет. Крыша уже протекала во многих местах, стены из некачественной древесины разрушались, население прибавлялось, старая церковь не могла уже вмещать всех желающих. Священнику Иоанну Уманцову приходится думать о строительстве новой церкви. 25 июня 1819 года войсковой протоиерей Кирилл Россинский, который, безусловно, посещал Уманскую, обращается с рапортом в Екатеринославскую Духовную Консисторию о разрешении возведения в Уманской новой церкви с тем же наименованием. Заготавливается камень для фундамента и лес, собираются денежные средства, заключаются договоры с мастерами.

12 декабря 1825 года Кирилла Россинского не стало. Церковь Черноморского войска переходит в другое подчинение, необходимые документы теряются. Процесс постройки новой церкви затягивается.

16 мая 1827 года прихожане вместе с отцом Иоанном Уманцовым обращаются к епископу, теперь уже Астраханскому и Кавказскому, Павлу за благословением на начало работ. Прошение подписывают казаки. Более 40 фамилий в этом документе Надо отметить, что разрушение, строительство и освящение новых церквей Святейшим Синодом уже строго регламентировалось, и требовалось утверждение проектов. Церковь в Уманской решено было строить вокруг старого здания, не трогая Святого Престола. Вскоре разрешение было получено, и строительство продолжилось довольно быстро.

Строительство второй церкви

В этот раз церковное здание с одной главкой было возведено на каменном фундаменте, стены срублены из соснового леса с обшивкой сосновыми досками. Золоченый иконостас обновлен и перенесен из старой церкви. Московским мастерам заказывают и привозят большое, серебряное, на 12 подсвечников паникадило, второе - малое, желтой меди, третье – чистого хрусталя перед архиерейской иконою. Описание облачения и утвари занимает несколько листов. Подробно указано, кто пожертвовал в церковь книги, священные сосуды и другую утварь. С просьбой освятить новую церковь священник Иоанн Уманцов обращается уже к Преосвященному Афанасию, епископу Новочеркасскому. О начале служб в новой Трехсвятительской церкви 17 декабря 1829 года, за неделю до Рождества Христова, возвестили на всю округу четыре колокола - большой, в 19 пудов 18 фунтов, и малые, весом в 4 пуда, 1 пуд, и 20 фунтов.

В 1845 году к церкви при священнике Дмитрии Николаевиче Мышине пристраивается колокольня. На много верст вокруг разносился благовест, приглашая казаков на службу. Кубанская степь, затаив дыхание, слушала неповторимую симфонию православного колокольного звона. Недаром голос колокола называют Гласом Божьим. Услышав его, человек поворачивался в сторону храма, снимал шапку, делал земной поклон. В казачьих семьях приостанавливали работы, молились. Рассказывают, что, услышав церковный звон, верующие люди часто останавливали воз среди поля, чтобы во время богослужений великих праздников даже колеса не крутились. Нарушения четвертой заповеди ощутимо приносили в жизнь неприятности.

Божья кара за грехи.

В Уманской долго рассказывали о случае, который произошел в день празднования святого Илии Пророка. На полевом стане работники решили хлеб не молотить, а помолиться и отдохнуть. Приехал хозяин и, увидев стоящую без дела молотилку, приказал немедленно приступить к работе. Работники повиновались. К вечеру, когда уже была намолочена гора зерна, вдруг появилась туча. Молния ударила в самый ворох хлеба, и зерно загорелось. Горело оно необычно, как будто из центра тока вырывался столп огня. Потушить пламя не удалось. Сгорел практически весь урожай хлеба.

Подобный случай произошел на другом поле в день праздника Петра и Павла. Решили закончить работу на хлебном поле до конца. Вся пшеница уже была сжата и связана в снопы. Когда снопы были уложены в копны, налетел смерч и раскидал снопы так, что их невозможно было найти.

Другой случай, еще более страшный, произошел во время праздника Преображения Господня. Отец большой семьи приехал в поле и обнаружил, что никто ничего не делает. Грязно выругавшись в адрес домочадцев и самого праздника, он дал задание и, повернув лошадей, поехал в станицу. Через некоторое время люди увидели, что спустившиеся в ложбину лошади с подводой ходят по кругу, а хозяин их нещадно бьет кнутом. Решили узнать, что случилось. Когда подошли ближе, то увидели, что хозяин смотрит безумными глазами и ничего не понимает. В разум он так и не пришел. До конца дней своих сидел, закованный в цепи, рычал, рвал на себе одежду и принимал пищу только от одной дочери.

А этот случай тоже связан с праздником Преображения Господня. Приходят гости. Хозяйка режет яблоки на сушку.

- Что это Вы, сваха, на Спаса работаете?

- Вам вечно – Спас! Яблоки пропадут. Работать не грешно, грешно бездельничать, - произносит она и пытается встать. Встать не может: парализовало ноги.

Конечно, все зависит от обстоятельств. Господь видит, может человек посвятить этот день молитве или нет. Среди казачек Уманской ходила притча о женщине, которая вынуждена была сеять хлеб на своем поле в праздник Сорока Святых Мучеников. Не было другого времени. Остальные дни работала у хозяина. Сеяла и плакала о том, что согрешает. Надо бы в церковь пойти помолиться А летом Господь послал ей урожай в 40 мешков зерна. Соседка видела это и решила на следующий год свой посев сделать именно в этот праздник. Но вместо сорока мешков зерна ей выпало сорок бед.

Кстати, широко распространенное утверждение о том, что на 40 святых нужно посадить сорок лунок картошки, церковью резко осуждается, ибо имеет происхождение языческое, суеверное. По наблюдениям, именно эти сорок лунок могли дать урожай картошки «как горох».

По рассказам стариков, очень много случалось травм у тех, кто занимался делами, которые вполне можно было перенести на другое время, в дни празднования в честь иконы Божьей Матери «Казанской».

Неукоснительно соблюдая праздничные дни, посты, население успевало выполнять сельскохозяйственные работы, воспитывать детей, строить дома и, конечно, заниматься главным делом - нести военную службу. Перед уходом на фронт казак приходил в храм, исповедовался, причащался Святых Христовых Тайн и уже потом садился на коня. Там, на передовой, в войске будет свой священник, который будет благословлять воинов перед боем, напутствовать тяжелораненых.

Церковь в боевых походах.

На фронте церковь была необходима. Вот несколько строк из письма полкового священника Константина Образцова с турецкого фронта: «Вспоминали и про нашу казачью церковь, в которой я начал свою службу Кавказскому полку. Далеко она, родимая, уютная и изящная внутри, как игрушечка. С какой любовью, с каким молитвенным вдохновением я служил в ней! Любили ее казаки и украшали по мере сил своих и усердия: ежегодно уходящие домой со службы станичники приносили ей тот или другой дар в молитвенную память о себе. Правда, маленькая она, тесная».

Грузы, предназначенные для походной церкви, причислялись к важным и включались в заявку, наряду с патронами и медикаментами. Так, командующему 1 Уманского казачьего полка в Карсе заказывались богослужебные предметы небольшого размера, для которых были разработаны специальные ящики для укладки в церковную двуколку.

Мужчин на церковных богослужениях в те годы всегда было больше, чем женщин. Казаки уходили в бой, вручая свою душу Господу и Божьей Матери, не зная, вернутся ли на родину, увидят ли своих детей. Они входили в храм, как в надежный ковчег спасения.

По приходу с боя казак шел в церковь, заказывал молебен, благодаря Бога за Его милость. Спасение души было делом по-христиански более важным, чем спасение телесное. В присутствии цвета русской армии в храме проходили торжественные богослужения в честь победы русского оружия на фронтах, служились панихиды в память о тех, кто не вернулся с боя. Любая победа давалась нелегко.

Лавры казачьих побед

История Кубанского казачества стала частью истории величия России. В венок российской славы казаки вплетали лавры своих побед. Потомки славных донцов и запорожцев - они не утратили своего боевого духа с подчинением центральной власти. Более того, теперь они знали, что день и ночь о них молятся и мать с отцом, если живы, и жена с детьми, или невеста, если казак не успел сыграть свадьбу.

К казакам враги относились с мистическим страхом, настолько умело и мужественно они сражались. Существует предание, что войска Чингисхана в междуречье Волги и Дона наткнулись на неведомый народ – воины их шли в бой на конях, обнаженные до пояса, с двумя мечами в руках, в бою сражались, стоя на коне. Воины эти могли на лету поймать пущенную в них стрелу или уклониться. Войско монголов было уничтожено. Чингисхан обошел это «проклятое место».

Именно вмешательство казачьих полков часто вносило победный поворотный момент в трудных битвах. Так, на Куликовом поле по войску Мамая решающий удар нанесли днепровские казаки во главе с атаманом Боброком.

Уже в русско-турецкой войне 1787-1791 гг. черноморские казаки внесли весомый вклад в победу. Они еще не успели обжиться, переселившись на Кубань, не построили добротных хат, не вспахали землю, а пришлось идти на помощь единоверным грузинам, когда в 1795 году персидские войска вторглись в Закавказье. К русским регулярным войскам прибавилось два полка черноморцев. Своей чрезвычайной отвагой они заставляли отступать численно превосходившего противника. Немногие из них вернулись назад. Непривычный климат и болезни оказались гибельными для казаков. Тем не менее, в 1804 году, когда 30-тысячная армия персов перешла границу в районе Эривани и направилась в сторону Тифлиса, казаки вновь пришли на помощь армянскому и грузинскому народам. В период русско-турецкой войны 1806-1812 гг. казачьи полки с Кубани защищали единоверцев в Молдавии и Валахии.

В июне 1812 года французская армия во главе с императором Наполеоном Бонапартом без объявления войны вторглась на территорию России. Уже на второй день после нападения у берегов Немана в сражениях участвовали регулярные части черноморцев. Показывали свою удаль и отвагу казаки и в других сражениях. В результате 19 марта 1814 года казаки поили своих коней из реки Сены в Париже. («Не впервой нам поить коней казацких из чужой реки», споют казаки в 1945 году теперь уже в Берлине. )

В 1826 году фанатично настроенная 60-тысячная армия персов захватила Талышское и Карабахское ханства и двинулась на Баку. Среди пришедших на помощь народам Закавказья снова были казаки с Кубани. Воспользовавшись войной России с Персией, Турция в 1828 году объявила «джихад» - священную войну против русских.

Кубанцы сражались на Дунайском и Кавказском театрах военных действий. В мае-июне 1828 года казаки одержали победу над 10-тысячным турецким гарнизоном крепости Анапа, которая стала пристанищем работорговли. Каждое успешное сражение облегчало положение единоверческого греческого народа, восставшего против мусульманского ига.

В Крымскую войну 1853-1856 гг. о храбрости казаков ходили легенды. Здесь в обороне Севастополя участвовали два черноморских пластунских батальона, в том числе Уманцы. В 1861 году казаки сражаются в Польше.

В 1866 году для службы в Закавказье был сформирован 3-й сборный конный полк, который в 1870 году был переименован в 1-й Уманский полк. В 1873 году казаки участвовали в походе на Хиву. 1877-1878 гг. – при освобождении Болгарии от турок отличились при обороне Шипки, Баязета (две сотни Уманского полка) и других, а также при взятии Карса. В войне с Японией в числе других участвовал 1-й Уманский полк. В 1905-1906 гг. Кубанское казачье войско привлекалось для наведения порядка на территории России. С 1914 года все войска Кубанского казачьего войска участвовали в боевых действиях на Западном и Кавказском фронтах, где проявили героизм и мужество в боях с врагами России.

В 1915 году англичане потерпели тяжелое поражение от турок в районе реки Тигр. Остатки их войск были окружены. Из русского экспедиционного корпуса в Персии была выделена кубанская казачья сотня, которая с боями прошла до самого Багдада, совершив боевой рейд в тысячу километров, представив дело так, что она – передовое разведывательное подразделение выступивших на помощь союзникам русских войск.

Это была вторая сотня Первого Уманского, имени кошевого атамана Головатого, казачьего полка Кубанского Войска. Сотня прошла по горам Курдистана, безводной пустыне Гилян (долине смерти), через малярийные болота притоков Тигра, выдержав бои с турецкой конницей, стычки с отрядами кочевников по тылам стотысячной турецкой армии и, прорвавшись через линию фронта под Багдадом, соединилась с англичанами на реке Диале (приток Тигра под Багдадом). Отличились Уманцы и во время Первой мировой войны. Особенно был памятен для них знаменитый Брусиловский прорыв.

Такие эпизоды достойны того, чтобы память потомков их сохранила.

Казачьи кони.

Если посмотреть на карту, то очертания Краснодарского края напоминают всадника в бурке, прильнувшего к шее скачущего коня. Удивительное совпадение. Ведь жизнь казаков, казачьей семьи, была немыслима без коня. Коней они очень любили, за хорошего коня не жалко было отдать большую сумму денег. К служению в войске казак должен был приготовить снаряжение и вырастить своего коня. За маленькими жеребятами ухаживали, как за детьми. И кони платили хозяину необыкновенной преданностью и любовью. Конь не давался в руки чужим, не боялся выстрелов. По свисту хозяина выбегал из укрытия. По команде конь ложился на землю, а казак, спрятавшись за него, отстреливался. В случае ранения хозяина, конь не отходил от него, а если тот умирал, то конь долго тосковал. Когда казак уходил в поход, его жена кланялась в ноги коню, чтобы тот берег и спасал хозяина. Во время гражданской войны отступающие казаки отплывали на кораблях в эмиграцию, и случалось, что конь бросался в воду и плыл за пароходом, где находился его хозяин.

Пластуны

Однако были у казаков и воины без коней. Это – пластуны, главнейшие стражи границы. Несли они службу на переднем крае. «Там вдали от родной стороны, от детей и жены, там живут пластуны» - пелось в казачьей песне. В засадах и секретах, лежа «пластом», (отсюда и название), выполняли они боевые задания. Пластуны были у казаков и в Сечи, там даже курень был Пластуновский. Сейчас на Кубани есть станица Пластуновская. В летний зной и суровые зимы пластуны первыми встречали врага, первыми сообщали вести на посты. Если нельзя было пройти к посту незамеченным, пластунский секрет открывал огонь по врагу, вызывая на себя огонь и, жертвуя собой, давал знать о приходе неприятеля. Даже небольшими группами они вступали в бой с превосходящими силами противника.

Пластуны несли свою службу на природе скрытно. Могли длительное время, несмотря на тучи комаров, неподвижно лежать в болоте, скрыться под водой, дыша через камышинку, слиться с камнем, кустом под палящим солнцем или в сугробе снега. Вести передавали друг другу голосами зверей и птиц: кричали оленем, филином, кукушкой, выли по-волчьи и т. д. Ходили, умело путая следы, для чего топтались на месте, «задковали», то есть пятились, делали петли. Они так же хорошо читали чужие следы, зачастую раскрывая замысел противника. Им были известны кратчайшие тропы, места для засады, родники.

Внешне от прочих казаков пластуны отличались по виду и по походке. Ходили они, на первый взгляд, нехотя и неуклюже, но бесшумно, слегка переваливаясь. Лицо было бронзовым от загара, взгляд суров. На ногах носили особую обувь – чувяки из кожи дикого кабана, щетиной наружу. За плечами – сухарная сумка, в руках винтовка. За поясом - кинжал, на поясе всяческая мелочь: пороховница, пулечница, шило, отвертка, котелок.

Стреляли пластуны очень метко. Промах мог стоить жизни. Были они выносливы в длительных переходах, удачливы в охоте на дикого зверя. Учились всему с детства, участвуя в походах. Умели они лечить опасные болезни, останавливать кровь. От лихорадки пили водку с ружейным порохом, на раны прикладывали растертую со слюной землю. При отсутствии металлической посуды ухитрялись варить себе кашу в деревянных ковшах, подкладывая туда раскаленные в огне камни, пока не закипит

ПЛАСТУНЫ НА ШИПКЕ

Сейчас на Шипке в Болгарии установлен величественный монумент в память погибших воинов. Туристы с трудом преодолевают 1877 широких удобных ступеней, которые ведут наверх.

Каково же было солдатам, которые в мороз и снег воевали здесь на горных тропах в 1877 году? Там воевали и наши земляки. 20 ноября 1876 года в станице Уманской из пластунов, находящихся на льготе, был сформирован батальон под номером 7. Уже через 17 дней они отправились в Дунайскую армию под командованием есаула Александра Аверьяновича Баштанника. В день начала русско-турецкой войны, 12 апреля 1877 года, пластуны перешли румынскую границу и направились в сторону реки Дунай на помощь восставшим болгарам, а в ночь с 14 на 15 июня вступили в бой с турками. 21 июня 1877 года казаки 2-го Кубанского полка переправились на правый берег Дуная. Командовал ими подполковник Степан Яковлевич Кухаренко, родной брат атамана Ейского отдела, полковника, а позднее генерал-лейтенанта, Кухаренко Александра Яковлевича. Официальные источники свидетельствуют о том, что 1 июля пластуны перешли Балканы и каждый день участвовали в боях. Турки непрерывно пытались взять Шипку, но не смогли сломить сопротивление русских. К зиме началось так называемое «Шипкинское сидение». Солдаты-пластуны несли службу в суровых зимних условиях в горах. Благодарное болгарское население во главе со священниками встречало кубанские войска хлебом-солью. На театр военных действий прибыл 301 пластун, из них в родные станицы и хутор вернулось 133 человека. Остальные погибли смертью храбрых «за други своя». Их имена высечены на стенах болгарских храмов. Вдовы и матери оплакивали их, ставили свечи об упокоении, раздавали милостыню, сыновья гордились. Оставшиеся в живых в Уманскую вернулись 20 сентября 1878 года.

Рождение гимна.

Сейчас гимном Кубанского казачьего войска является песня, рожденная в боях. 19 июля 1914 года германский посол вручил министру иностранных дел России официальную ноту об объявлении войны. Германия и ее союзница Австро-Венгрия решились предъявить свои претензии на Балканы, черноморские проливы, Турцию и Иран. К этому времени Кубанское казачье войско отличалось прекрасной боевой подготовкой, организацией и выправкой, оно составляло значительную часть кавалерии русской армии и представляло силу для врага. С первых дней войны кубанцы принимали активное участие в операциях в Восточной Пруссии, Польше и Карпатах. Только за август месяц 1914 года к наградам было представлено около 500 кубанских казаков.

К осени 1914 года пришлось воевать и с турками. В тяжелейших условиях горной местности, по снегу и гололеду, в снегопады и метели казаки одерживали победы над врагом. На Кавказском фронте родилась песня «Ты Кубань, ты наша родина», ставшая позднее Гимном Кубанского казачьего войска. Автором песни был священник 1-го Кавказского полка отец Константин (Образцов).

По долгу службы о. Константину приходилось исповедовать многих кубанцев, воевавших на турецком фронте. «И лукавый писарь, прошедший канцелярскую науку в Екатеринодаре, и «распахни-душа» казак-пластун из станицы Уманской, все достояние которого составляло его достоинство, и казак-черноморец, хозяин рыболовецкой «Байды» на Тамани, - все несли тяготы своих дум к войсковому священнику, - писал литературовед С. В. Овчинников, - и это втайне произнесенное слово не могло не запечатлеться в чуткой душе Константина Образцова, чтобы затем излиться из нее сокровенной исповедью народа-воителя». Песня начиналась с молитвенного обращения казаков к своей родине:

Ты, Кубань, ты наша родина,

Вековой наш богатырь!

Многоводная, раздольная,

Разлилась ты вдаль и вширь.

Из далеких стран полуденных,

Из турецкой стороны

Бьем челом тебе, родимая,

Твои верные сыны.

Простые, понятные слова о казаках, ведущих смертный бой с «басурманином» во имя матери-Кубани, быстро разошлись по всем кубанским полкам и батальонам. Вскоре стихи о. Константина были опубликованы в «Кубанском казачьем вестнике» под названием «Плач кубанских казаков». Дирижер Кубанского симфонического оркестра М. Ф. Сиреньяно написал к ним музыку, и через некоторое время песня стала гимном кубанского казачества. Где бы ни находились казачьи офицеры, рядовые казаки, их товарищи-черкесы при пении последнего двустишья:

Шлем тебе, Кубань родимая,

До сырой земли поклон,- обязательно снимали папахи и кланялись долу, завершая так песню.

А много раньше в войсках Уманских казаков родилась еще одна песня, которая стала «визитной карточкой» станицы Уманской.

Прощай ты, Уманьска станыця,

Прощай, родная сторона пели казаки, отправляясь в бой, вручая Господу свою жену, свой дом, не зная, дождется ли его живым любимая голубка. Песню эту пели на привале воины, утомленные походом. Песню пели невесты и женщины при трепетном свете «каганца» или лампады, оставаясь в своих хатах с детишками на руках и ожидая милого. Пройдет совсем немного времени, и эту песню в 30-е годы ХХ века споют казаки при высылке, оглянувшись на родные дома, перед посадкой в вагоны, увозящие в казахские степи или еще дальше, Песня на многие годы будет запрещена.

Возвратят ее вернувшиеся из ссылки казаки. И открыто споет ее Григорий Деомидович Филобок, который сполна выпил чашу горя, доставшегося на долю его поколения. Родословная его идет от первых поселенцев Уманского куреня. Хранитель кубанских песен в 30-е годы был выслан вместе с родителями. Потом воевал в составе 4-го Кубанского кавалерийского корпуса. А помнят его станичники как запевалу фольклорного коллектива колхоза имени Ленина «Казачьи напевы». Кстати, в списках казаков ранних переписей 1811, 1835 годов фамилии Филобок нет. Есть более понятная по смыслу: Хилобок. По мнению журналиста и краеведа, Тер В. В. , эта фамилия принадлежала человеку, не просто болеющему, а получившему ранение в бок, герою.

Прощай ты, Уманьска станыця

Прощай ты, Уманьска станыця,

Прощай, вэсэла сторона.

Прощай, козачка молодая,

Пора садиться на коня.

Ой, скрылось сонцэ за горою,

Утыхла письня соловья.

Прощай, козачка, Бог с тобою,

Прощай, голубушка моя.

Козыцьки конь далёко скаче,

Козачка ноченьку нэ спыть.

Нэ спыть вона, ще й горько плаче

В печальной хижине своей.

А мать красотку утешала:

Нэ плачь, красотка, дочь моя.

Тебе давно жених готовый.

Ты будешь в золоте ходить.

Нельзя, нельзя родна мамаша,

Такие речи говорыть.

Останусь мылому верна я.

Нельзя, нельзя дружка забыть.

Церковь и семья

Задачи священнослужителей на Кубани были значительно расширены по сравнению с Запорожской Сечью, где казаки не обзаводились семьей. Сейчас же в основу народного быта в Черномории положено было семейное начало.

Несмотря на разделяющие нас во времени два столетия, мы можем рассматривать особенности жизни казачьих семей в свете тех духовно-нравственных установок, которые существовали на Кубани с момента переселения и особо строго соблюдались до 60-х годов XIX века, т. е. до появления переселенцев после отмены крепостного права. Впрочем, эти установки присущи до сих пор любой культуре, которая возникла на основе христианства.

Пока велась война с горцами, в казачью среду центральное правительство старалось не допускать иногородних, пришедших из других местностей рабочих, беглых крестьян, другого стороннего населения. Поэтому вся тяжесть экономически обособленной жизни ложилась на казачьи семьи. Линейные казаки прибыли на Кубань уже с исторически сложившимся семейным бытом. У них женщина, как хозяйка, как мать, жена, была необходимым членом семьи в общем строе казачьего быта. Черноморцам же на первых порах недоставало одного из самых важных двигателей нормальной человеческой жизни - женщины. Нужно было заниматься делом не совсем привычным для казака: обрабатывать землю.

С начала переселения и до начала шестидесятых годов XIX века женщина в Черномории представляла собой предмет особых забот и ценности. Высшее начальство хлопотало о том, чтобы на переселение были назначены те семьи, в которых было много «девок и баб». Сами черноморцы ревностно следили за тем, чтобы у них не уходил на сторону женский пол. Из-за того, что мужчины были постоянно отвлечены от семьи к военной службе, женщина фактически оставалась главою семьи. Провожая мужа, сына или брата в бой, казачка молилась за него, вручая его Господу или Божьей Матери, мысленно сопровождая и оберегая в смертельной опасности, и ожидая его ежечасно к домашнему очагу.

Пример матери в трудолюбии, терпении, уважении к мужу и старшим, преодолении трудностей был главным фактором в воспитании дочери. С раннего детства девочек приучали вставать раньше мужчин, готовить пищу, убирать в комнатах. Девушка, готовясь к замужеству, шила, вязала, ткала, вышивала рушники. Учили ее выполнять и мужскую работу. Казачка умела и сбрую для коня пошить, и коня к службе приготовить, и шкуры выделывать, и шубу да кожух сшить. Особое внимание уделялось стремлению к чистоте и опрятности. Большим позором считалось, если у казака наблюдался беспорядок во дворе или хате. Неопрятные штрафовались в пользу казны.

Редко случалось, чтобы черноморка попала в плен к черкесам. Если это и происходило, то ее немедленно выкупали или обменивали на пленного черкеса. Не было примера, чтобы черноморская казачка, попавши в плен, завязывала бы какие-либо связи с чуждой ей народностью или давала повод к этому. На этот счет не встречается ни малейших намеков в фольклоре черноморского населения – ни в народных песнях, ни в легендах или сказаниях, чего нельзя сказать о линейных казаках. Черноморка, по народным понятиям, представляет собой властную защитницу семейного очага, умеющую постоять за себя и за своих близких. Выпавшая на ее долю исключительная роль в строительстве семейной и бытовой обстановки, делала ее решительной и самостоятельной. Одним словом, в семье и хозяйстве казачка вполне заменяла собой казака.

Случалось, что и в бою женщина могла показать себя не хуже мужчины. Есть в предгорьях Кавказа место, которое регулярно посещают наши казаки, участвуя в Липкинских поминовениях. В районе станицы Неберджаевской, мимо которой паломники ездят на источники Святая Ручка и к Феодосию Кавказскому, на перевале есть памятник казакам, погибшим 4 сентября 1862 года. Здесь у хутора Липки горстка казаков билась с трехтысячным скопищем горцев. На чугунных плитах перечислены имена всех 34 погибших казаков из четырех кубанских станиц, в том числе и Уманской. Ниже перечня значится: «Сверх того убита жена постового начальника Марианна». Эпизод боя рассказал историку Вишневецкому Н. И. один из черкесов, участвовавших в сражении. Когда был убит сотник Горбатко, за ним оказалась жена. Она со страшным криком бросилась на врагов, защищая труп своего мужа. Выстрелом из ружья она убила одного горца, а другого тоже насмерть проколола штыком. Разъяренные горцы изрубили эту храбрую женщину в мелкие куски, хотя подоспевшие князья, ценя ее храбрость, хотели защитить казачку После сражения, в котором погибли и сгорели заживо в казарме казаки, мусульманский мулла сказал: «Горели, сгорели, а все-таки не сдались. Куда же нам воевать с таким народом?»

В таком духе воспитывались дети в казачьих семьях. Это сказалось на нравах и обычаях казачьих семей до самой революции и сохранялось в годы советской власти. Это необыкновенное, присущее казакам состояние духа позволило многим выжить в годы коллективизации и высылки.

Основу всего воспитания составляла православная вера. С детства прививались любовь и уважение к христианским заповедям, помогая казакам осознавать себя братьями, смело смотреть смерти в глаза, сознательно идти на подвиг, веря, что геройская смерть не только прославит казака, но и откроет дорогу в рай. Казакам постоянно прививалось чувство принадлежности их к православию и готовность на его защиту. Нарушители христианских заповедей жестоко карались.

Казаки с презрением относились к воровству. Вора привязывали к столбу, а рядом клали палку. Каждый, проходивший мимо, должен был бить вора. Двери дома могли быть открытыми, и домашний скарб оставался в целости, даже если семья уезжала в поле на несколько дней.

Перед казаками стояла задача: воспитать из своих сыновей доблестных защитников Отечества, поэтому молодежи передавались воинские навыки, и с детства прививался патриотизм. Но, пожалуй, одной из самых нравственных и действенных форм воспитания было уважение предков. Детей постоянно учили, что они потомки мужественных людей, закаленных в постоянных битвах, защищавших себя и своих более слабых соотечественников. Из поколения в поколение передавалась доблестная история рода казака. И казак гордился своим родом, не давая повода для позора. Прививалось не только трудолюбие, но и гордость, что они, казаки, этим трудолюбием отличаются от других.

Почитание стариков было одним из основных понятий о чести. Именно старики были хранителями обычаев. Проявить непочтительность к старшему - считалось предательством казачьих идеалов. Если старшие стояли, младшие не могли садиться. Без разрешения стариков не садился даже атаман. Если молодой человек проходим мимо старшего, он обязан был поздороваться, снять шапку и поклониться, даже если это был незнакомец. Если он этого не делал, старик должен был «надрать уши», а то и побить его, да доложить об этом атаману или родителям, которые сверх того «добавляли».

Младшие не имели права окликать впереди идущих старших. Нужно было догнать человека и, поравнявшись, попросив разрешения обратиться, изложить, что нужно. Обращались уважительно, например, «папаша», «дедушка», а не «дед». Грубость не допускалась. Родителей и вообще старших и незнакомых называли на «Вы», чужих – по имени-отчеству. Сквернословие пресекалось. В семье старик мог наказать сына, даже если у того уже были внуки.

Дети никогда не начинали есть без молитвы и благословения старшего члена семьи. На праздничных обедах дети никогда не садились вместе со взрослыми. Даже свадебное застолье было раздельным. В субботу собиралась молодежь на вечеринку, причем, отдельно: жених – с друзьями, невеста с подругами. Уходя во взрослый мир, они прощались с юношескими забавами, со сверстниками. В воскресенье уже гуляли только женатые гости.

В семье четко распределялись обязанности. Даже если казачка оставалась вдовой, то в большой семье, вместе с братьями и родителями, легче было поднять детей, справить сына на службу. А явиться в войско казаку надо было в полном обмундировании, с холодным оружием и строевым конем. Несмотря на то, что, женившись, сын старался построить свой дом и жить отдельно, родственные связи сохранялись. Станичным атаманам предписывалось проявлять заботу о вдовах и помогать им. Не было такого понятия, как ныне существующие дома престарелых или детские дома. При монастырях создавались богадельни для желающих окончить свой земной путь в покаянии и молитве.

Церковь была центром казачьей жизни. Отсюда жизнь начиналась, здесь и заканчивалась. Юношу старались женить до военной службы, чтобы в случае его гибели осталось потомство. Будущую свою супругу казак чаще выбирал в церкви. Смотрел, как она одета, как стоит на службе, как молится. Это говорило о многих чертах ее характера. Потом уже знакомился, если до этого они друг друга не знали. Решение о женитьбе высказывал родителям. Они благословляли только после тщательного изучения родословной невесты. То же самое делали и родители девушки. Выбирать себе пару можно было только в казачьей среде. Иногда казак мог привезти себе красавицу жену из дальнего похода. Тогда вопрос заключался только в вероисповедании невесты. Вначале ее крестили, если она была другой веры, а потом уже благословляли.

К чувствам детей относились бережно, однако, рекомендации взрослых имели большое значение. Причиной отказа могли послужить крошки хлеба, застрявшие в бороде деда жениха или невесты. Это могло свидетельствовать о неосмотрительности, неаккуратности, бесхозяйственности старших членов семьи, а значит, и молодой человек мог нести в себе эти привычки. А уж если на хате жениха или невесты был дымарь закопченный, небеленый, что можно было увидеть, даже не заходя во двор, то на согласие родителей не оставалось никакой надежды. Немало, однако, было случаев, когда браки совершались по расчету родителей, с целью выправить материальное положение.

Конечно, к девушке были особые требования. Учитывалось мастерство рукоделия, умение готовить, хозяйственность, аккуратность, скромность. И главное: безусловно, она должна быть целомудренна. Чистота рода ставилась превыше всего. Первая брачная ночь следовала за венчанием. Был разработан даже особый свадебный ритуал, подтверждающий честность девушки. Иногда, правда, это доводилось до абсурда.

Сейчас, когда пары подбираются после перемены не одного десятка партнеров, над этим можно сколько угодно смеяться или обращаться в международную комиссию по правам человека с требованием осудить нравы прошлого. Но задумывался ли кто-нибудь, почему наших детей из детских домов так охотно забирают в дальнее зарубежье? Только ли из чувства милосердия и сострадания? Говорят, там, на западе, им нужно оздоровление нации. Оказывается, наш самый больной и запущенный ребенок генетически здоровее самого здорового ребенка в тех странах, где падение нравов откровенно продолжается уже несколько веков. К нам же эта напасть пришла сравнительно недавно.

О том, что у россиян самая здоровая наследственность, сообщили американские ученые по результатам первого всемирного исследования врожденных медицинских пороков. Исследование проводилось в 193 странах. Видимо, многие знают о том, что в самом начале Великой Отечественной войны, когда в плен угонялись наши женщины, немецкий врач Вагнер, обследуя незамужних девушек, обнаружил, что 90 процентов из них девственницы. Он сделал доклад Гитлеру с выводом о том, что страну, где так высок уровень нравственности, победить нельзя. В 1945 году в этом убедился весь мир.

Казалось бы, какая разница, что было у женщины до тебя? Вроде бы, чем больший сексуальный опыт имеет женщина, тем лучше. Придумана даже всепрощающая поговорка: «У женщины нет прошлого». Однако сейчас ученые все больше склоняются к тому, что события первой брачной ночи остаются в памяти женщины на всю жизнь и отражаются на всем будущем ее потомстве. И качества первого партнера, даже если встреча не закончилась беременностью, передаются детям, и они в большей степени несут в себе качества не своего биологического отца, а первого партнера девушки, который домогался ее согласия. Вряд ли это был достойный человек, скорее насильник и безобразник.

Над разгадкой феномена фактов передачи наследственных признаков отдаленным поколениям первого партнера женщины работают видные ученые, исследователи. Некоторые ученые этот феномен называют «телегония». Это подтвердил Сергей Юрьевич Вертьянов, кандидат физико-математических наук, автор нового учебника по биологии, написанного на основе теории Божественного сотворения мира.

«Не блуди!» - говорит седьмая заповедь Закона Божьего. Это многоплановое понятие. Казаки не были одиноки в своем стремлении взять в жены девственницу. Это - закон для большинства народов, населяющих землю. Рожденные в законном браке дети наследовали лучшие качества своей семьи.

Конечно, об этих исследованиях ничего не знали в казачьих станицах, но за чистотой нравов следили всем обществом. И без науки, зная, что такое грех, наши предки избегали возможности иметь детей, которых потом назовут «семибатченки». При этом девушкам давалась полная свобода общения со своими сверстниками, будущими мужьями.

Сейчас православная общественность стремится донести всему миру, что девичья честь и супружеская верность – генетическая основа семейного счастья и счастливого будущего родителей и их детей. Она есть основа крепости не только семейных устоев, но и генетической преемственности здоровья и благополучия всей нации, государства. Именно поэтому все ведущие религии мира берегут чистоту не только девичью, но и юношескую.

И, как видим, это находит обоснование в новейших достижениях науки.

Брачное ложе было свято. Момент зачатия ребенка освящался предварительной молитвой мужа и жены. Рождались долгожданные здоровые дети, которые смело находили свой путь в жизни. И сейчас ученые приходят к выводу, если ребенок рождается нежеланным, то малыши, которым «удалось» родиться вопреки проведенным противозачаточным действиям, имеют психические отклонения, страдают от неосознанного ощущения своей ненужности. «Случайные дети» - пациенты психотерапевтов и врачей общей практики.

«Не блуди!» – говорит церковь. Блудников и блудниц в казачьем обществе не уважали. В семье это было недопустимо. Чтобы рожать, женщина должна быть здоровой. Сейчас доказано, что перемена партнеров губительно влияет на состояние детородных органов женщины. Дело в том, что каждый организм имеет свой набор микроорганизмов, которые обеспечивают функционирование тех или иных процессов. В супружеской жизни микрофлора женских половых органов подстраивается под микрофлору мужчины, образуя нечто единое с ним. Когда женщина меняет партнера, то к ней попадет совершенно другой набор микроорганизмов. Ее микрофлора снова старается приспособиться к мужчине. Установлено, что на пятой, максимум на седьмой перемене партнера, защитные функции женского организма истощаются, становятся неспособными к борьбе с чужеродными бактериями, и женщине обеспечено безуспешное посещение гинеколога по поводу воспалений, а часто и невозможностью родить ребенка.

В Запорожской Сечи за совершение содомского греха виновных казаки предавали смерти. (Тех казаков – да на «Гей-парады» бы с плетками!) И не зря они это делали. Известна библейская история о гибели городов Содома и Гоморры, из-за того, что их жители согрешали противоестественным совокуплением. Сейчас так много говорят о том, что гомосексуализм терпим и почти необходим, что этому даже пытаются учить в некоторых школах. Между тем, ученые определили, что именно в среде гомосексуалистов рождается СПИД. Когда мужчина соединяется с женщиной, то задачей всего того набора веществ, которые попадают в организм женщины, является оплодотворение яйцеклетки и удержание плода от отторжения. Ведь организм матери и организм ребенка – разные. Поэтому сперма содержит вещества, снижающие иммунитет женщины на отторжение чужеродного тела. Но когда весь этот мужской набор попадает в организм мужчины, то вещества всасываются в организм и действуют так же: снижают иммунитет. Готовый иммунодефицит.

«Не убий!!» - говорит Закон Божий. Апостол Павел говорит: «Да не исходит из ваших уст никакое гнилое слово». В быту казаки не ругались матом и черным словом. («Письмо казаков турецкому султану» – это совсем другая ситуация). Конь мог наступить казаку на ногу, и казак спокойно освобождался, оставлял это без ответа «крепким словом». За сквернословие отец мог дать взрослому сыну по губам, перетянуть спину плеткой. Недавно научно было доказано, что звуки оказывают определенное воздействие на воду, которую мы пьем, которой мы умываемся. Из воды мы сами состоим более чем на 70%. Многие познакомились с книгой Масару Эмото «Послания воды», в которой он путем изучения кристаллов, наблюдает изменения свойств воды. Смотрели фильм на эту тему. Оказывается, словом можно убить человека. Причем, не только приведя его в душевное расстройство. Бранное слово нарушает структуру воды, и не только в стакане, стоящем на столе. Больно бывает от грязного слова, произнесенного рядом. Но, прежде всего, человек ранит себя сам, потому что звук-то рождается внутри него.

Обычаи и обряды казаков

Свадьбы чаще справляли осенью, после окончания полевых работ. Посвататься торопились до праздника Покрова Пресвятой Богородицы, т. е. до 14 октября. Девушки, которых до Покрова не засватали, рисковали еще год просидеть «в девках», что было очень огорчительно. Была даже такая девичья «молитва»: «Покровонька, Покровонька, покрый мою головоньку», т. е. девушка хочет выйти замуж и согласна с тем, что в замужестве она уже всегда будет носить на голове платок. Свадьбы ни в коем случае не играли во время постов.

Свадьба была не просто гульбищем. Существовал обряд, в котором было очень много символичного. Главное - получив в благословение родительские иконы, казак вел невесту в церковь, и вместе они стояли перед Господом, испрашивая благословения на будущую жизнь, на здоровеньких и умных деток, на доброе хозяйство и хороший урожай. Венцы, которые над ними держали дружок и дружка, были не только знаком «восшествия на семейный престол», но и символом венца тернового, который непременно присутствует в семейной жизни. Призвав имя Божье и Покров Пресвятой Богородицы, молодые люди готовились вместе выдержать все трудности до самого конца жизни. Встречая молодых, родители «на счастье» осыпали их зерном, хмелем, деньгами, конфетами. Потом их одаривали гости, продолжалось веселье, и начиналась нелегкая жизнь казачьей семьи.

Устроив нехитрое свое жилище, в Святом углу ставили иконы Спасителя, Пресвятой Богородицы, Николая Угодника, украшали их вышитыми рушниками. Перед образами горела лампада. Обязательно звали священника для освящения дома, чтобы никакая нечистая сила не приблизилась к родным стенам. Они приходили в церковь просить Господа об успехах каждого дела. Крестили своих новорожденных детей. Соборовали тяжело больных. Напутствовали в жизнь вечную. Молились о мирной жизни, добром дождике, об урожае на новых землях, а главное, чтобы вернулся с войны любимый сын, муж, брат. Казаки строго соблюдали посты, посещали церковные службы.

До революции существовал обычай посещения батюшкой домов прихожан с молитвами перед праздниками Рождества Христова, Пасхи и в других случаях. Священник разговаривал со всеми домочадцами, опрашивал, знают ли они молитвы, пояснял непонятные слова. Детям внушал почаще ходить в церковь, быть почтительными с родителями и всеми старшими, наставлял в добродетельной христианской жизни. Духовный отец был первым советником и руководителем прихожан не только в религиозно-нравственной, но и в общественной, семейной, хозяйственной жизни. Знал батюшка, у кого какие недостатки есть, и старался сказать несколько кротких, вразумительных слов. И такие домашние назидания были зачастую гораздо действеннее, чем церковная проповедь.

Родители не боялись оставлять детей дома одних. Уходя, показывали малышам на икону и говорили: «Смотри, не балуй, Боженька все видит. И не бойся, если что – Он заступится». И малыш, глядя на образ, убеждался в том, что глаза Господа или Божьей Матери строго смотрят за ним (икона так написана), и от этого взгляда никуда не спрятаться. И рождался в душе ребенка страх Божий, который и есть - совесть.

Церковь держала семейную жизнь казаков под полным контролем, помогая сохранению брака, вразумляя тех, кому приходила в голову мысль о разводе, духовно укрепляя вдов и сирот. Впрочем, если жена вдруг возвращалась к своим родителям, то ее осуждали всем обществом. Распутство было пороком мало известным. В Ставропольском Государственном архиве среди документов Духовной Консистории встречаются дела с просьбами о расторжении брака. Чаще они приходили из линейных станиц, но, как правило, не удовлетворялись, ограничиваясь пастырским увещеванием.

Праздники в Уманской

Православные праздники проходили в искренней радости и, по возможности, с щедрым застольем. Все они, повторяясь неизменно из года в год, создавали устойчивость народного быта и укрепления самосознания.

Рождество Христово проходило весело. Святки продолжались от Рождества Христова до Крещения. После «пылыпивкы», т. е. после Рождественского (Филиппового) поста, кололи свиней, резали кур, гусей, жарили колбасы, варили холодец, пекли пироги. Но в Рождественский Сочельник строго воздерживались от приема пищи до первой звезды. В этот вечер разговлялись постной, но разнообразной пищей (богатая кутья): кутьей с узваром, пирожками с фасолью, тыквой. К этому времени, 6 января, по всей станице ходили казачата с белыми узелками, в которых носили вечерю крестным родителям, бабушке с дедушкой, соседям, престарелым одиноким людям. Отведав сладкой кутьи, добавив в миску своей, платок завязывали. Малышей одаривали деньгами, конфетами, пряниками, пирожками, и провожали вечерников дальше. Не принести вечерю означало нанесение величайшей обиды.

После церковной службы рано утром 7 января (н. ст. ) мужчины выходили рождествовать, т. е. славить родившегося Христа. Их угощали, одаривали колбасами, хлебом, деньгами. Не принять рождествовальников считалось большим грехом. Ходили они до обеда. Потом начиналось застолье.

Во второй половине дня 7 января начинались колядки. Теперь уже выходили женщины и девушки и шли по домам с колядочными песнопениями. Тексты песен уже были более шуточными.

Под Новый Год в щедрый вечер (нынешний «старый новый год»), тоже после обеда, женщины и девушки ходили по дворам щедровать. Щедровальники заходили в дом или же пели под окнами. Продолжалось это до полуночи. На улицах с полуночи жгли костры до самого утра. (Сейчас у нас пускают салют).

С полуночи ожидали, что обязательно придут посевать. Группы мужчин ходили от дома к дому с молитвами и просьбами к Господу о добром урожае и благополучии хозяину. Посевальники осыпали разным зерном Святой угол и всю хату. Конечно, всех гостей одаривали сладостями, деньгами. После революции посевальников в дом принимали осторожно, впускали только знакомых, потому что появились безбожники, которые вместе с зерном могли кинуть в иконы горсть камней и побить стекла.

Сейчас фольклористы, пытающиеся воссоздать традиции русского, в т. ч. кубанского народа, публикуют очень много обрядов и песнопений языческого характера. На Кубани, особенно в черноморских станицах, издавна праздничные народные песни и молитвы в основном окрашивались чистым смыслом православного вероисповедания. Языческие темы появляются с приходом сюда жителей центральной России, где языческие обряды более тесно сплетались с христианскими. Много новых людей появилось на Кубани после отмены крепостного права в1861 году.

Заканчивались святки Крещением. Накануне, в Крещенский Сочельник, также весь день старались ничего не есть. Это была «голодна кутя». Освящение воды происходило дважды: вечером и утром. Вечером кропили святой водой хаты, сараи, скотину. На дверях, ставнях, воротах мелом ставили крестики. Утром, на Крещение Господне после литургии ходили святить воду на реку Сосыку. Храм находился вблизи реки и ее притока (конец улицы Набережной и дамба по ул. Кооперации), но берега здесь были поросшие камышом, поэтому «на Иордань» ходили туда, где глубоко, на искусственно насыпанную дамбу по старой дороге на станицу Кущевскую. На Кущевской гребле (в районе моста по улице Красной при подъезде к СКВО) делали прорубь в виде креста, устраивали ледяной престол, украшали место ледяными крестами, подсвечниками, узорами. Замерзающую воду подкрашивали свекольным соком, фигуры подсвечивали фонарями, свечами. Шли крестным ходом с иконами, хоругвями, не боясь мороза, с песнопениями, молитвами. Водосвятный звон церковных колоколов, далеко разносящийся в морозном воздухе, сопровождал эту процессию. Во время освящения воды выпускали голубей. А казаки палили в воздух из ружей, чтобы воспроизвести символический огонь, внимая словам Евангелия о том, что Иисус Христос будет крестить Духом Святым и огнем. (Евангелие от Матфея, гл. 3. 11). Смельчаки купались потом в ледяной воде.

Строго соблюдался казаками Великий пост. За неделю до начала поста из рациона убирали мясные продукты. Начиналась «сырная седмица», или «Масленица». В Уманской не помнят, чтобы масленица отмечалась так широко, как описывается в средней полосе России. Не было «заигрышей», хождений «к теще на блины» и прочего разгула, о чем так подробно сейчас рассказывают газеты. И главным блюдом у казаков были вовсе не блины, а вареники с творогом, сдобренные сметаной и сливочным маслом. Не было никакого намека на «символ солнца» и т. п. Масленица у казаков была тем, чем она и должна быть - промежутком времени, который означал подготовку к нелегкому духовному и телесному испытанию – посту. Взаимные визиты, конечно, были. Особенно в последний день масленицы – на Прощеное воскресенье.

В церкви на вечерней службе священники троекратно просили у людей прощения, прихожане – взаимно, потом все – друг у друга: «Прости меня, грешного», - «Бог простит, и я прощаю, и меня прости»,- при этом троекратно целовались, слезно прощая существующие обиды и недоразумения. Просили прощения даже у незнакомых людей: вдруг чем-то когда-то досадил или вызвал нечаянно грешные мысли. Ходили в гости, младшие, как правило, к старшим. Прощение испрашивали с поясными или даже земными поклонами. Угощали гостей варениками с творогом, блинами, яичницей. Завтра этого уже не будет.

Наступал первый день поста: «Жиловый понэдилок (понедельник)». В этот день готовили особые коржи – «жиляныкы» из муки, воды, соли и соды, которые пекли в печи без масла на сухой сковороде, посыпанной мукой. Во время поста запрещались молодежные гуляния. В домах снимали с икон расшитые веселыми цветами и птицами полотенца, заменяя их темными. Прекращались супружеские отношения между мужем и женой. Замечали, что дети, зачатые великим постом, были болезненные, несчастливые. Не разрешалось петь веселых песен. Если собирались, то пели псалмы, молитвы. Казакам в войске было послабление поста, но спиртное категорически было запрещено.

Главным праздником у православных казаков была Пасха или Вэлыкдэнь (Великий День). За неделю до него, на «Вход Господа в Иерусалим», святили вербу. Её веточками шутливо похлестывали друг друга, особенно по больным местам, с пожеланиями: «Вэрба бье, нэ я бью. За тыждэнь, Вэлыкдэнь, живить, не вмирайтэ, красного яечка дожидайтэ!» (т. е. до Великого Дня осталась неделя, живите, не умирайте, красного яичка дождитесь). Убирали к празднику хаты, в святом углу на иконы вешали новые рушники. В бедных хатках, вместо кружевных, на окна вешали занавеси, ажурно вырезанные из белой бумаги. Ходили на кладбище, наводили после зимы порядок на могилах родных и близких, не забывая тех, к кому уже приходить некому. Перед Пасхой священник с молитвой обязательно обходил дома прихожан, благословлял, окроплял святой водой. Люди жертвовали на храм продукты, деньги.

После тихих дней Великого Поста казачки с особым удовольствием пекли в печах куличи, которые как раз и называли «пасками», соревнуясь друг с другом в пышности, высоте, способе украшения хлебных изделий, красили яйца луковой шелухой и разными красками, жарили колбасы Потом, благодаря Бога за милость, собрав в корзину часть этих продуктов, вечером несли в церковь ко всенощной. Бережно простилали вышитые рушники (их потом будут беречь до следующей Пасхи, используя при случае, как лечебное средство, прикладывая к больным местам), выкладывали все для освящения. После пасхальной заутрени и литургии батюшка с певчими под колокольный звон шел вдоль рядов горящих свечей и кропил святой водой продукты. Все, кто помнит станицу Уманскую до 30-х годов, а это, конечно, детские воспоминания, рассказывают, что пасхальный перезвон колоколов обеих церквей создавал такую музыку, что она доставала «до небес».

«Христос воскрессе!»- приветствовали знакомых и незнакомых и целовались братским пасхальным целованием, прощая друг другу все возможные разногласия. «Христос воскрессе!»- звучало вместо приветствия до самого Вознесения Христова. Крашеные яйца дарили друг другу, за столом в шутку выясняли, чьё крепче. Несколько освященных красных яиц оставляли у икон до следующего года. Как правило, они не портились. Позже, когда казаки будут высланы в чужие казахские степи, они возьмут с собой эти святыни. Когда приходило время встречать Пасху, то за неимением свежих продуктов, они будут разговляться этими высохшими, но не протухшими яйцами.

Через неделю, на «Родительский день», станичники ходили на кладбище. Как и во многих станицах Кубани, это делалось в понедельник, а не во вторник, как в России на Радоницу. Российские названия «Радоница», «Красная Горка» среди черноморцев на Кубани отсутствовали. Праздник этот и до сих пор называется «Провода». Верили, что на Пасху к живым приходили души умерших родственников, и на 9-й день их нужно провожать к могилкам, расставаясь до следующего Великого Дня. На кладбище последний раз христосовались с усопшими, раздавали для поминания пасочки, пирожки, крашеные яйца. После литургии и общей панихиды священник с певчими ходил по «гробкам» и молился об упокоении усопших.

Через пятьдесят дней после Пасхи наступало время не менее красочного праздника - Святой Троицы. В доме стоял запах розовых лепестков, скошенного пырея, мяты и чабреца, которыми, как узорным ковром, устилали смазанную глиной «доливку» (земляной пол). Святой угол, картины, всё, где можно было зацепить веточку, украшалось «клэченням», так называлась зелень деревьев. Береза у нас не росла, поэтому использовалось все, кроме плодовых деревьев. Так же украшались и храмы. Троицкую зелень хранили весь год вместе с вербными веточками. Она считалась лечебной. Отваром Троицкой травы купали детей. Использовалась она как защита от всякой нечисти, как лекарство для людей и домашнего скота. Вкладывали также освященную травку в гроб - последнее жилище уходящих на вечный покой.

На праздник Петра и Павла, 12 июля, святили и ставили букетики цикория, который называется у нас «Петрив батиг». 14 августа - память ветхозаветных «Мучеников семи братьев Маккавеев». Конечно, на слух это воспринималось, как «маковей», и в этот день не возбранялось освящение мака. Крупные маковки ставились потом в святой угол к иконам и тоже хранились целый год.

Не менее красивым был праздник Спаса, когда на церковный двор приносились и освящались плоды нового урожая. Яблок до Спаса не ели. Урожай ранних сортов использовался для сушки на зиму и повидла.

Следующие друг за другом праздники Божьей Матери: Успение и Рождество в народе назывались «Пречиста» - первая и вторая. Особым торжеством отличались праздники Покрова Пресвятой Богородицы и Казанской иконы Божьей Матери.

Праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы отличался от всех тем, что всех девочек станицы и хуторов родители старались привести в этот день в церковь. Нарядные, в белых платочках, они смиренно стояли впереди всех, участвуя в богослужении и, конечно, причащаясь Святых Христовых Тайн.

А куда сейчас приводят своих девочек родители? На дискотеку, или на какую-нибудь «фабрику звезд», а то и выставляют их, полураздетых, на «Конкурсе красоты» какой-нибудь Мисс-школа или даже Мисс-детский сад. Вряд ли это способствует воспитанию целомудрия.

Особым был День храма – Престольный праздник. Это был праздник всей станицы. К нему готовились задолго. Храм и территорию украшали. Церковный совет, правление и станичная община заранее определяли, что и в каком количестве необходимо для проведения праздника, кто и какие расходы берет на себя. Назначались ответственные за сбор денег и продуктов. Станицу объезжали подводой по дворам, собирая продукты. Давали, кто что и сколько может (картошку, яйца, фрукты, крупу и т. п. ). Все собранное свозили в церковь. Из продуктов готовили праздничный обед, которым после литургии и крестного хода угощали всех собравшихся.

В станице Уманской к 1914 году отмечалось пять престольных праздников. В Трехсвятительском храме кроме основного праздника – Собора Трех Святителей, который приходился на 12 февраля, был праздник по престолу Благовещения Пресвятой Богородицы – 7 апреля, потом престол Святителя Николая – 22 мая. В Духосошественской церкви – основной праздник отмечался на Троицу (каждый год в разные числа согласно Пасхальному циклу). Кроме того, в этой церкви был придел в честь Покрова Пресвятой Богородицы, и его престольный праздник отмечался 14 октября. ( Все даты – по новому стилю).

Есть еще один праздник у кубанских казаков: день памяти Александра Невского, покровителя войска, который празднуется 12 сентября.

Кроме религиозных, в казачьей церкви отмечались праздники войсковые – по поводу вручения знамен, побед на фронтах.

Форма дух бережет

В церковь ходили в лучшей своей одежде, ведь шли не куда-нибудь, а к Господу. Повсеместно ходили рассказы о том, как дед до церкви шел босиком, неся сапоги под мышкой. Возле церкви мыл в луже ноги и, надев сапоги, входил в храм в чистой обуви.

И в церкви безропотно молились стоя - ведь перед Господом стояли. Внешний вид казаков постепенно менялся. В течение веков отбирались наиболее удобные одежды, пригодные для казака пешего, конного, отправлявшегося в морской поход. Многое, наиболее пригодное, было позаимствовано у тех народов, рядом с которыми жили и с которыми воевали.

Раньше, в Запорожской Сечи, в праздничный день в церковь ходили в цветистых кафтанах, носили широкие шелковые пояса с украшениями, сверху надевали яркий жупан. Известны на весь мир широченные запорожские шаровары, на которые уходило до 15 аршин материи, или суконные штаны, нависающие до самого переда сапог. Сафьяновые чёботы, красные или желтые, с золотыми или серебряными подковками, едва виднелись из-под одежды. Высокая шапка прикрывала бритую голову с длинной, до 70 см чуприной. Околыш шапки часто служил вместо кармана. На кожаных поясах крепили крючки для кинжалов, сабель, люлек, украшенных золотом, серебром

На Кубани постепенно запорожские шаровары исчезали. Военная служба стала иной. Форму надо было менять. Происходило это не без курьезов. Высоким указом с 1814 года черноморским казакам предписывалось носить узкие немецкие штаны и куцые куртки с откидными рукавами Слава Богу, здравомыслие победило. Формировался однотипный казачий костюм. Казаки перенимали у черкесов все лучшее в воинских привычках, быту, в одежде. В 1831 году линейным казакам было утверждено обмундирование, вооружение и снаряжение черкесского образца, а с 1840 года оно вошло и в основу одежды черноморцев. Верхняя казачья одежда называлась черкесской. На груди по обеим сторонам нашивались газыри, с подкладкой из непромокаемой парусины. В военное время в них носили патроны, в мирное – гильзы белого или желтого цвета. В казачью форму входили также бешмет, шаровары, бурка, папаха, по форме, цвету и отделке которых различались чины, полки, батальоны.

Женщины, прибывшие из Украины, носили вначале одежду по типу украинской: длинные сорочки с вышитыми рукавами и низом, пышные юбки, фартуки, безрукавки. Потом одежда стала видоизменяться. Они носили юбки с рюшами по низу, украшенными лентами, тесьмой, свободные стеганные «кохты», блузы - вышитые, с кружевами, складочками, многочисленными пуговичками. Зимой верхней одеждой служили овчинные шубейки и тулупы.

Голову женщина обязательно должна была покрывать платком. Под ним, закрывая лоб, повязывалась косынка из тонкой ткани, часто впереди расшитая узором. Стричь волосы считалось зазорным. Их заплетали в косы и маленькие девочки, и старушки. Чтобы волосы хорошо держались, в концы косы заплетались полоски ткани, тесемочки в тон волос, которые назывались «киснычкы». Потом девушки вплетали в косу настоящую атласную ленту, которую завязывали бантом. Длинные и короткие косы замужние женщины тщательно собирали в узел и обвязывали тонкой косынкой. Потом от соседних казачек была заимствована «шлычка» - маленькая шапочка, закрывающая только узел волос, состоящая из донышка и бортика, который затягивался шнурком. Шлычки часто вышивались узорами, шились из шелковой ткани. Сверху набрасывались платок или шаль. Исключение составляли молодые девушки. В церковь же с открытыми волосами всем женщинам запрещено было входить. Даже маленьких девочек приучали носить кружевные платочки. «Форма дух бережет»,- так говорили духовные наставники.

К службе в церковь приходили заранее. Мужчины становились на правую сторону, женщины - на левую, к Богородичной стороне. Казаки проходили вперед, все остальные стояли позади, если было место в церкви. Посредине обязательно делался проход, по которому приходящие прихожане подходили к аналою, делали земные поклоны и прикладывались к праздничной иконе. Кстати, казаки также становились на колени во время службы. Сохранилась фотография лагерного сбора казаков ст. Уманской, где все они молятся коленопреклоненно.

Пожар в церкви

Но вот в ночь с 23 на 24 марта 1898 года над станицей Уманской встало тревожное зарево. Горела церковь Трех Святителей. Огнем были уничтожены стены, крыша, все находившееся в ней погибло: святой антиминс, утварь, многие церковные документы. Причину пожара установить не удалось, но полагали, что пожар произошел от горящей свечи, оставленной по недосмотру в алтаре или пономарке непотушенной. По счастливой случайности не пострадали метрические книги, хранившиеся в церкви с 1803 года, да 90 рублей денег. Благодаря тому, что не было сильного ветра, осталась невредимой сторожка, в которой находился Уманский свечной склад Ставропольского Епархиального свечного завода. Смотрителем склада был диакон Трехсвятительской церкви Иоанн Успенский. Опасаясь, что турлучное, обшитое досками, помещение сторожки также может сгореть от неосторожного обращения сторожей с огнем при отоплении, он даже предлагает отдать под склад сарай в своем дворе, тем более что теперь в сторожке находилось и некоторое уцелевшее церковное имущество. Впоследствии, за усердное исполнение обязанностей по свечному складу, в 1901 году диакону Успенскому резолюцией Его Преосвященства была выражена благодарность съезда депутатов «с пропечатанием в Епархиальных ведомостях».

Ко времени случившегося несчастья, на Полковой площади станицы уже красовалась другая деревянная церковь, построенная в 1879 году, с главным престолом во имя Сошествия Святого Духа на Апостолов. В ней имелся также второй придел, в котором престол был освящен во имя Покрова Пресвятой Богородицы.

В связи с постройкой новой церкви приходы разделились. По штату в новой церкви полагалось два священника. Служили здесь Петр Розанов и Михаил Третьяков. Трехсвятительская стала приписной к новой церкви, и при ней - священник Виктор Крутченский. Вследствие случившегося пожара, приходы снова временно соединились, о. Виктора перевели к церкви Сошествия Святого Духа. После рассмотрения дела о пожаре Духовная Консистория приказывает обществу станицы Уманской немедленно решить вопрос о строительстве новой церкви, поручая контроль этого дела священнику Виктору Крутченскому. А пока вся станица ходила теперь молиться в церковь Духосошественскую. Конечно, здесь не могли вместиться все желающие.

Третья церковь

Шумным был станичный сбор, состоявшийся 3 мая 1898 года на площади, которая еще хранила следы пожарища. Нужна была новая, более просторная церковь. Доверить постройку можно было только надежным, грамотным людям. Здесь же был избран комитет по постройке нового здания храма Трех Святителей. Председателем его стал отставной генерал от кавалерии Стефан Александрович Венеровский.

Постройка храмов была всегда делом особым. В этом даже сказывалось некоторое тщеславие. Строили церковь всем миром, да такую, какой нигде больше нет. Станица хорошела, богатела. Как же не построить очередное чудо света? Стали искать мастеров, заказывать необыкновенный проект. 26 мая 1899 года Ставропольская Духовная консистория заслушала отношение Уманского станичного атамана Павлоградского Данила Кирилловича от 21 мая за №2985 с предоставленным приговором общества станицы Уманской за № 42 о разрешении построить каменную двухпрестольную церковь с наименованиями главного престола во имя Трех Святителей и второго во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. Имелось также отношение строительного отделения кубанского областного правления от 8 мая 1899 года № 17586 с препровождением сметы и утвержденного проекта на постройку означенного храма в станице Уманской. Указывается, «что жителей в станице 8717 душ обоего пола Церковь Духосошественская малопоместительная и по местоположению не отвечающая нуждам громадного населения ст. Уманской Проект строительным отделением рассмотрен, одобрен в техническом отношении». Изучив этот вопрос, Духовная Консистория разрешила строительство новой каменной церкви во имя Трех Святителей в ст. Уманской. Место ее постройки точно указано: на месте сгоревшей церкви.

Этот факт особенно важен, потому что мы теперь знаем, где стояла самая первая церковь, потом и вторая. Трижды на одном и том же месте освящался Святой Престол, на каждой литургии совершалась бескровная жертва, происходило пресуществление Святых Даров.

Несомненно, нужно чтобы это место было найдено на территории нынешнего станичного парка и было отмечено специальным знаком, указывающим, что место это святое.

Консисторией была выдана «ХРАМОЗДАННАЯ ГРАМОТА» с тем, чтобы постройка церкви производилась на собственные средства общества, по проекту, утвержденному Строительным Отделением и одобренному Епархиальным Начальством под наблюдением архитектора. И чтобы «никаких отступлений от сего проекта допускаемо не было без испрошения на то особого разрешения, учинить закладку церкви с предоставлением акта, каждые полгода доносить отдельным рапортом» К сожалению, полностью документы не сохранились, остался только протокол рассмотрения прошения Духовной Консисторией. Ни проекта, ни фамилий строителей, исполнителей пока не найдено.

Через полтора года после пожара, 26 сентября (по ст. ст. ) 1899 года в день памяти Апостола и евангелиста Иоанна Богослова состоялась закладка новой, третьей церкви.

От тех лет сохранилась медная пластина с выгравированной надписью:

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. 1899 г. сентября 26 дня, Иждивениемъ Общества станицы Уманской, войска Кубанскаго, заложенъ сей Храмъ во имя Трехъ Святителей Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Въ Царствование Государя Императора Николая II-го, при Епископе Агафадоре, Наказномъ Атамане Генерал-Лейтенанте Малама, Атамане Отдела Полковнике Кухаренко, Станичном Атамане Павлоградском, председателе Комитета Генерале Венеровском, Членах Комитета: войск. старшине Шрамко, священ. Викторе Крутченском, хорунжем Маслове, казаках: Е. Волошине, М. Рева, С. Запорожец, А. Коринце, И. Куделе, А. Омерценко, М. Скрипка, купцах Н. Смыслове и В. Богомолове. Проектировал и строил архит. Малама. АМИНЬ».

Документы и память народная донесли до нас некоторые сведения о тех, чьи имена упомянуты на этой пластине, единственном, а потому бесценном предмете, сохранившемся от великолепного храма. Конечно, это были уважаемые в станице люди, неравнодушные к судьбе отчества, оставившие свой добрый след в истории станицы.

Попытаемся восстановить круг лиц, причастных к созданию храма, и представить себе Уманское общество в 1899 году на фоне истории России.

ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ II.

От времени подписания казакам Государыней Екатериной II Грамоты на владение правобережными землями Кубани до построения нашего храма на Российском престоле поменялось семь царей.

Императрица Екатерина II скончалась 6 ноября 1796 года. Ее сменил сын Павел I, убитый в 1801 году. С 1801 до 1825 года страной правил Александр I. После его смерти на престол взошел Николай I. Его тридцатилетнее управление государством было самым длительным. В 1855 году, после его смерти, трон занимает Александр II, жизнь которого трагически оборвалась 1 марта 1881 года. С 1881 по 1894 годы – правление императора Александра III.

Государь император Николай II принял российский престол после внезапной смерти своего отца в 1894 году более чем на 20 лет. Это было благодатное для России время. За двадцать лет правления Николая II население империи возросло на 40%. Несмотря на войну с Японией, ежегодный прирост составил 3 миллиона 700 человек, что в два раза выше, чем в предыдущие годы, и к 1912 году в России значился 171 миллион человек. Заметно повысился общий уровень благосостояния народа. Доходы граждан увеличились почти шестикратно. К 1914 году сбор зерна в России увеличился по сравнению с 1892 годом на 78 % и был на треть больше, чем в США, Канаде и Аргентине вместе взятых. Неурожай в одном месте покрывался производством зерна в других районах страны, не допуская голода.

Добыча угля по всей империи увеличилась в четыре раза. Быстро вырастала металлургическая промышленность. Выплавка чугуна увеличилась за двадцать лет почти вчетверо, выплавка меди – впятеро. В области машиностроения особый рост наблюдался в последние предвоенные годы. Основной капитал главных русских заводов за три года (1911-1914) возрос со 120 до 220 миллионов рублей.

За годы царствования Николая II был создан самый крупный в мире речной флот, один из мощнейших в мире морской флот. Спущены на воду первые в мире ледокол и теплоход. Основан подводный флот. Начато отечественное серийное самолетостроение. Россия обладала самой многочисленной, хорошо организованной и вооруженной армией мирного времени. Удвоилось производство хлопчатобумажных тканей. Бюджет страны за двадцать лет возрос с 1 200 миллионов рублей до 3. 5 миллиардов. Золотой запас Госбанка с 648 миллионов рублей в 1894 году возрос до 1604 миллионов в 1914 году. Более чем удвоилась протяженность железных дорог и линий связи.

В самом начале царствования Николая II образование в России становится бесплатным. В 1908 году принят закон об обязательном бесплатном начальном обучении. Расходы государства, земства и городов на народное образование составили около 300 миллионов рублей (в начале царствования – около 40 млн. ). К 1916 году в России насчитывалось 16 университетов. Развиваются книжное дело и печать.

Впервые в мире в 1897 году А. С. Попов осуществляет радиотелеграфирование на значительное расстояние, а в 1908 году был создан первый в мире телефакс. В 1898 году К. Э. Циолковским были выведены формулы полета космической ракеты. В 1908 году получены фотографии Марса.

С 1894 по 1912 годы в России было открыто 211 новых мужских и женских монастырей, 7545 новых церквей, не считая часовен. В 1913 году в России действует 37641 церковно-приходская школа с числом учащихся до двух миллионов человек. Действует 48000 приходских храмов. В 67 епархиях служат 50000 священнослужителей и 130 архиереев. Церкви принадлежит 35000 начальных школ, 58 семинарий и 4 Духовные академии. Проводилась широкая миссионерская работа на окраинах России и за рубежом. На национальные языки народов России переводится Священное Писание.

В декабре 1905 года Николай II обращается к митрополиту Санкт-Петербургскому Антонию по поводу необходимости созыва Собора Русской Церкви. Важнейшей проблемой, по мнению царя, являлось восстановление Патриаршества, упраздненного Петром I. Этот процесс всячески тормозился до самой революции. Патриаршество было восстановлено 28 октября 1917 года, в момент Октябрьской революции, уже без царя. Патриарх Тихон был избран 5 ноября 1917 года.

На двадцатом году царствования императора Николая II Россия достигла еще невиданного в ней уровня материального преуспеяния. К началу 1 мировой войны страна достигла такого культурного уровня и материального процветания, что только непрестанной подрывной деятельностью внутреннего врага – революционных организаций – можно объяснить неудачи в военных действиях и последующие гибельные события.

Это же можно сказать и о станице Уманской. Самые красивые здания были построены в годы царствования императора Николая II. При нем же состоялась закладка и построение нового храма, мечту о котором казаки вынашивали почти столетие.

Трагедию Российской державы Государь разделил вместе с семьей. Император Николай II принял мученическую кончину 17 июля 1918 года. Причислен к лику святых, в земле Российской просиявших, вместе с царицей Александрой, царевичем Алексием, великими княжнами Ольгой, Татианой, Марией, Анастасией (фото памятника в Екатеринбурге у Храма-на-крови).

ЕПИСКОП АГАФОДОР

В списке архиереев, духовно окормлявших население Кубани с 1793 по 1893 год значится 21 имя. Среди них - святитель Игнатий Брянчанинов, бывший епископом Кавказским и Черноморским с 1857 по 1861 год. На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1988 г. был причислен к лику святых угодников Божиих как подвижник благочестия, аскет и учитель христианской жизни.

Епископ Агафодор (в миру Павел Флегонтович Преображенский) родился в селе Спасском Ярославской губернии в 1837 году. Окончил Пошехонское духовное училище, Ярославскую духовную семинарию. Вступил в брак и был рукоположен во диакона, а затем во священника. В течение 23 лет служил настоятелем прихода с. Воскресенского Мышкинского уезда Ярославской губернии. Был возведен в сан протоиерея и назначен настоятелем Успенского собора в Мышкине, где прослужил до 1888 года. Овдовев, принял монашеский постриг. Возведен в сан архимандрита, потом рукоположен во епископа. Служил в Нижегородской, Сухумской епархии. С 1893 года - епископ (с 1907 года – архиепископ) Ставропольский и Екатеринодарский.

За время служения составил учебник по Закону Божьему для начальных училищ, опубликовал ряд трудов по катехизации и другие. Много внимания уделял благотворительности, миссионерству, организации учебы духовенства, приходских детей. Устроил в Ставрополе археологический музей. Основал церковно-приходскую школу в ставропольской тюрьме. Стараниями Владыки Агафодора в епархии было открыто несколько новых монастырей.

В мае 1919 года участвовал в работе Собора, состоявшегося в Ставрополе. В этом же году был возведен в сан митрополита. По некоторым данным, умер в 1919 году в сане митрополита, не зная об этом. Место кончины и погребения неизвестно.

С 1907 года на Кубани была учреждена кафедра Ейского викария Ставропольской епархии. К ней был рукоположен епископ Иоанн (Левицкий), который с 1916 года после учреждения Кубанской епархии стал именоваться епископ Кубанский и Екатеринодарский, викарий Ставропольской епархии. По сведениям архивных материалов в 1922 году он уклонился в обновленческий раскол. Скончался не ранее 1927 года.

Фамилия братьев Малама в тексте пластины встречается дважды. Сведения об этих деятелях Кубани мы находим в книгах известного историка краеведа Виталия Петровича Бардадыма.

Наказной Атаман генерал-лейтенант Малама Яков Дмитриевич и архитектор Малама Николай Дмитриевич были родными братьями. Происходили они из потомственных дворян Полтавской области.

Мы собрались пред рассветом –

Не прошла ночная тьма,

Встретил ласково, с приветом

Командир наш Малама.

Яков Дмитриевич Малама занял пост наказного атамана Кубанского войска в 1892 году. «Человек он – культурный, энергичный и авторитетный, любящий Россию, казачество и Кубань. Приступив к делу, Малама, прежде всего, обратился к служилому казачьему населению с призывом трудиться на благо своих станиц во имя будущего благосостояния своих детей и внуков. Обратился с дружелюбным воззванием к горцам о сотрудничестве – и горцы откликнулись на его отцовский призыв» В этой должности он прослужил до 1904 года.

Областной архитектор Николай Дмитриевич Малама родился в 1845 году. После окончания Одесской гимназии уехал в Бельгию, где учился в Гентском университете. Блестяще окончив полный курс со степенью гражданского инженера, женившись на красавице Виргинии, дочери бельгийского подданного, он в 1870 году возвращается в Россию. Брату Якову, вступившему на должность наказного атамана, нужны были надежные, талантливые люди, и он приглашает в Екатеринодар Николая. Николай Дмитриевич работает главным архитектором в Кубанском областном правлении, выполняет технический надзор за вновь возводимыми строениями, сам проектирует прекрасные дворцы и дома. 14 лет он отдал городу Екатеринодару, заботясь о создании его неповторимого облика. После ухода брата с атаманского поста и его отъезда в Санкт-Петербург, Николай Дмитриевич Малама уступит свое место более молодым специалистам. Сам же с 1906 года становится гидротехником Кубанской области. В 1913 году он умирает, находясь в командировке, в возрасте 68 лет. Похоронен на Всесвятском городском кладбище Екатеринодара.

Вот, казалось бы, мы уже и знаем, кто проектировал и строил наш знаменитый храм. Но история подбрасывает свои вопросы, которые не всегда можно решить по истечении века. В сборнике документов «Православная церковь на Кубани», изданном в Краснодаре в 2001 году, есть фотография Трехсвятительской церкви станицы Уманской с указанием, что строил ее архитектор И. К. Мальгерб.

АРХИТЕКТОР ИВАН КЛЕМЕНТЬЕВИЧ МАЛЬГЕРБ

Облик православной дореволюционной Кубани, о котором мы можем судить по сохранившимся Екатерининскому и Троицкому соборам города Краснодара, создавал удивительный человек, талантливый и неутомимый Иван Клементьевич Мальгерб. Он был француз по происхождению, но русский душою.

1 февраля 1862 года в Киеве в семье французских подданных Клеменса и Брониславы Мальгерб родился сын Иван-Августин. Мальчик рано остался без отца (убежденный коммунар, он погиб в 1871 году на баррикадах Парижа). Образование получил в Киеве, в 1888 году окончил институт гражданских офицеров, «при отличном поведении показал отличные успехи» (так записано в дипломном свидетельстве) и был удостоен звания инженера с правом производить работы по гражданской строительной и дорожной частям.

Перед вступающим во взрослую жизнь юношей встал вопрос: ехать ли во Францию, подданным которой он являлся, или жить в России, где родился, получил образование. Он без колебаний остался на земле, которая стала его родиной, и принял русское подданство. В Одессе Мальгерб принимает живое участие в постройке знаменитого оперного театра, который не уступает лучшим театрам Европы по планировке и акустике. Он также участвовал в разработке проекта одного из лучших домов старой Одессы, здания Купеческого собрания (сейчас там располагается Одесская филармония). Потом он получает должность городского архитектора в Феодосии, но через три года приезжает на Кубань, имея за плечами уже немалый опыт. С 1896 года и до конца своих неугомонных, кипучих деятельностью дней, Иван Клементьевич связывает свою судьбу зодчего с Кубанью.

С 1 октября 1896 года Мальгерб – городской архитектор Екатеринодара. В этом же году было принято решение о строительстве храма в память о посещении города 21-23 сентября 1888 года императором Александром III , а также о чудесном спасении царской семьи при крушении поезда 17 октября того же года на станции Борки Харьковской губернии. Мальгербом был разработан проект храма. Закладка его состоялась в 1900-м, а освящение главного престола – в 1914 году. Почти одновременно разрабатывается проект Троицкого храма в Екатеринодаре. Заложен он был в 1899 году, освящен в 1910-м. В это же время по его проектам возводится множество церквей по кубанским станицам.

Храмы, спроектированные Иваном Клементьевичем Мальгербом, отличались не только внешней красотой, прекрасной акустикой, но и удивительными удобствами, как для прихожан, так и для церковнослужителей, так как он знал во всех тонкостях особенности православной церковной службы. В храмы он вкладывал не только свой новаторский строительный дар, но и жаркую любовь истинного христианина. Работоспособности, продуктивности и неутомимости Мальгерба удивлялись не только рядовые люди, не причастные к строительству, но и коллеги, справедливо объясняя многочисленность работ архитектора от Бога данным ему необыкновенным талантом. Не исключена возможность, что и к нашему храму во имя Трех Святителей имел отношение Иван Клементьевич Мальгерб, но изначальное благословение казаки получили от Николая Дмитриевича Маламы.

Нельзя обойти вниманием дальнейшую судьбу знаменитого зодчего. После революции Мальгербу поручили заниматься гражданским строительством. С 1925 года начинается самый трудный период в его жизни. Его посылают «подробно ознакомиться со всеми строениями и предметами церковной старины в целях охраны, как научной ценности». Мальгерб добросовестно ездит, разыскивает, описывает, изучает исторические памятники, берет их на государственный учет. Он понимает, что эти постройки, неоценимое народное достояние, которое нужно сберечь для потомков. Возможно, наш храм также вошел в список охранных строений. Но у нас нашлись свои «геростраты».

Наступили 30-е годы. Началось основательное «наступление на религию». Было создано много бригад взрывателей, которым было поручено разрушать церкви. Краевые власти пригласили Мальгерба принять участие в этом «общенародном деле». Ведь он лучше всех знал слабые места стен, перекрытий. Это официальное приглашение Мальгерб воспринял как горькую насмешку судьбы. Ведь кубанцы знали его как замечательного строителя храмов Божиих. И вот теперь его призывают разрушать то, что он так старательно и любовно строил собственными руками. По возможности и здесь он старался спасти строения. Когда дошла очередь до его любимого детища – Екатерининского собора, он совершил свой главный подвиг. Его попросили:

- Помогите нам разобрать его. Социализму нужен кирпич.

Мальгерб отказался. Месяцы и годы он строил этот чудный храм, не зная сна и отдыха. К нему обратились настойчивее, ибо приходящие из Москвы директивы поторапливали Кубанские власти.

- Разобрать-то можно, но ни одного кирпича вы не получите, потому что кладка выполнена с такой прочностью, что при разборке раствор по швам кладки не будет делиться. Мною в известковый раствор добавлен свинец и яичный белок. Вы получите только бесформенные каменные глыбы. ( Так впоследствии случилось и с нашим храмом).

Храм чудом уцелел. Конечно, он был превращен в склад, но до времени добрых перемен был спасен. Между тем, уничтожение Екатерининскому собору грозило еще раз, в конце 50-х годов. В крайкоме партии говорили, что его надо снести, ибо не годится, чтобы в центре города был такой огромный собор. Он стоял, как «бельмо на глазу» безбожников. Окормлявший в те годы Кубанскую паству митрополит Виктор (Святин) сказал, что прикует себя к соборной паперти, и пусть шагают через него, и что он будет жаловаться за границу о притеснении церкви в СССР. Собор остался стоять. Только его зажали вокруг городскими постройками, спрятали.

В эти годы Мальгербу поручаются многие заказы на проектирование гражданских объектов. С 1934 года он – ответственный по техническому надзору.

В 1937 году Иван Клементьевич Мальгерб утверждается начальником строительства Кубани. К этому времени он был дважды премирован и даже получил билет «Ударника труда». Маститый зодчий являлся членом Союза советских архитекторов.

Его не стало 24 января 1938 года.

ГЕНЕРАЛ ВЕНЕРОВСКИЙ

Председатель комитета по постройке нового храма во имя Трех Святителей в Уманской, отставной генерал от кавалерии Стефан Александрович Венеровский, родился 20 декабря 1828 года в станице Екатериноградской. Он выходец из дворян кавказского Линейного казачьего войска. Детство и первые юношеские годы провел в станице Павлодольской Терской области. Образование получил в церковной сторожке этой станицы. Все остальное: боевую опытность, знание военного дела - дала ему практика. Службу свою он начал простым казаком в Горском казачьем полку 27 мая 1845 года. Всю Крымскую войну (1852-1856 гг. ) провел на азиатском театре военных действий, был ранен. Командуя Урупским конным полком, отличился в 1859 году при защите станиц Передовой и Удобной.

В станице Уманской проживал с 1878 года, сначала как атаман отдела. Было у него обширное подворье и большой дом под камышовой крышей. Позже его дом купил Богомолов и на этом месте выстроил кирпичный дом. (Ныне ул. Советов, 34). Выйдя в отставку, С. А. Венеровский остался в станице навсегда. Был он очень набожным человеком. Воспоминания о нем оставил казачий генерал М. Н. Недбаевский из ст. Каневской: «Я его помню очень давно по собору в Екатеринодаре; бывало, купит охапку свечей и ползает по церкви на коленях от иконы до иконы, ставя свечи. Дома у него был аналой с Библией на нем, горели свечи Генерал Венеровский с огромной белой бородой, с посохом выше его роста, наподобие пастушьей герлыги, напоминал библейского патриарха». По благословению Государя Николая II он ездил в Иерусалим поклониться Гробу Господню. Сопровождали его казаки многих кубанских станиц. По приезду на Святую Землю генерал встречался с Патриархом Иерусалимской Церкви. Патриарх благословил генерала и вручил ему перламутровые четки, такую же перламутровую икону с изображением Воскресения Христова и Золотой Крест на ленте, который носился выше всех орденов, и грамоту к нему.

Будучи избранным председателем комитета, генерал много потрудился на пользу строящейся церкви. По окончании строительства церкви казаки в благодарность просили его принять на себя звание почетного казака станицы Уманской. Этой высокой чести удостаивались немногие. На станичном сходе 26 августа 1907 года 74 выборных и должностных лица подписали об этом приговор за № 128.

СВЯЩЕННИК ВИКТОР КРУТЧЕНСКИЙ.

Среди упомянутых на пластине – священник Виктор Иванович Крутченский. К моменту закладки храма ему было 32 года. Сын священника, он поступил в Ставропольскую Духовную семинарию, по окончанию которой один год состоял надзирателем в Екатеринодарском духовном училище. В 1892 году он направляется в ст. Уманскую на штатное место в Трехсвятительскую церковь. Здесь был рукоположен во диакона, затем в сан священника. Уже 1893 году о. Виктор назначается миссионером VII благочинного округа Кубанской области, в который входила и ст. Уманская. Пять лет он вел активную работу по распространению Слова Божия среди населения станицы Уманской. Присоединил к Православной церкви несколько семей римско-католического исповедания, неоднократно возвращал в лоно Православия людей, совратившихся с пути истинного. Много сил отдал учительской работе. Назначался заведующим церковно-приходской школы, вкладывая в работу не только силы, время, но и собственные средства, пожертвовав на нужды школы 150 рублей. Был законоучителем в Уманском военно-ремесленном училище, одноклассном училище и женской прогимназии, которая в 1914 году была преобразована в гимназию. Состоял в ней членом Попечительского совета. За просветительскую деятельность неоднократно получал благодарности. С началом войны участвовал в работе комитета по оказанию помощи семействам воинов, находящихся в действующей армии.

За усердную пастырскую службу имел церковные награды: набедренник, бархатную фиолетовую скуфью, камилавку. Имел право на ношение серебряной медали на двойной Владимирской и Александровской ленте в честь 25-летия восстановления императором Александром III церковной школы, светло-бронзовой медали в честь 300-летия царствования Дома Романовых. Известно также, что о. Виктор был большой любитель садоводства. Был у него в хозяйстве сад и виноградник. Сохранилось ли хоть одно деревце? Где? Предположительно, это дом по ул. Набережной

Отец Виктор Крутченский и его матушка Анна к 1915 году имели трех сыновей: Владимира, Сергия и Владислава. Двух сыновей, Андрея и Василия, и дочь Клавдию они похоронили в ограде строящегося нового храма Трех Святителей в младенческом возрасте.

ПОЛКОВНИК КУХАРЕНКО.

Атаман Ейского отдела полковник, а позднее генерал-лейтенант, Кухаренко Александр Яковлевич был сыном последнего Наказного атамана Войска Черноморского, известного кубанского писателя Якова Герасимовича Кухаренко. По воспоминаниям генерала Недбаевского, Кухаренко очень любил станицу Уманскую, приобрел в ней дом (предположительно, ныне угол ул. Красной и Красноармейской). Это его заслуга в том, чтобы управление Ейского отдела в 1902 году снова было переведено из Ейска в станицу Уманскую. Он добился, чтобы выгоды получала казачья станица Уманская, а не город у моря. В кругу друзей охотно читал переписку своего отца с Тарасом Шевченко. Не пил, не курил, в карты не играл. Но на званых вечерах любил «побалакать», и тогда его речь, как алмазными камешками, пересыпалась украинскими поговорками, пословицами, присказками, яркими выражениями. В комнате стоял смех.

Вместе с тем Александр Яковлевич в обращении с казаками был спокоен, прост, доступен. Один-два раза в году созывал при управлении отделом совещания для станичных атаманов. Обдумывались и принимались решения по самым насущным вопросам нелегкого казачьего бытия, в том числе и вопросы духовной жизни. Сгоревшую церковь необходимо было заменить храмом, да таким, каких ни у кого не было.

Кухаренко Александр Яковлевич умер в чине генерала в ст. Уманской в 1913 году.

ВОЙСКОВОЙ СТАРШИНА ШРАМКО.

Среди других на закладной пластине значится войсковой старшина Шрамко. Исайя Данилович Шрамко и его супруга Марфа Саввична постоянно оказывали станичным церквям помощь. В прошении Его Преосвященству Преосвященнейшему Агафадору епископу Ставропольскому и Екатеринодарскому 30 января 1894 года священники обеих Уманских церквей ходатайствуют о поощрении постоянного жертвователя Войскового Старшины Шрамко. При этом указывается, что он «разновременно пожертвовал в церкви ст. Уманской разных предметов на 565 руб. , а именно: а) потир с прибором в 325 руб. , б) шелковый покров на престол в 90 руб. , в) воздух и покровы для обеих церквей в 150 руб. , г) в разное время разных мелочных приношений от него поступило в церкви на 60 руб.

Построил из жженого кирпича часовню на кладбище в 1500 рублей.

Купил и подарил плановое место для постройки церковно-приходской школы по местным ценам в 1000 рублей, деньгами на учебники для церковной школы пожертвовал 25 рублей. А всего 3150 рублей.

Докладывая о сем Вашему Преосвященству, причт приемлет смелость принять на себя ходатайство нижайше усерднейше просит преподать сему жертвователю, г. Шрамкову, Ваше Архипастырское Благословение в виде поощрения и побуждения к другим жертвователям. К сему причт находит нужным присовокупить, что сей жертвователь за прежние свои пожертвования удостоен Благословения Святейшего Синода»

Уже в марте того же 1894 года семья Шрамко и офицерская жена Мария Сампсоновна Пивнева жертвуют «в Духосошественскую церковь жертвенник художественной работы в 550 рублей».

И многое бы они еще сделали доброго для церкви, но в1900 году Исайи Даниловича не стало. Он скончался в возрасте 72 лет от хронического катара желудка. Опустел большой дом, некому было заботиться о домашнем хозяйстве. Предчувствуя и свой близкий конец, Марфа Саввишна Шрамко осенью 1902 года приглашает к себе нотариуса. Составляется духовное завещание. Документ очень интересный во многих отношениях, поэтому приведу его почти полностью:

« 1902 года 19 дня октября прибыл я, нотариус ст. Уманской Алексей Наумович Чага, имеющий контору на Красной улице в доме Смысловой, по приглашению известной мне лично и к совершению актов законную правоспособность имеющей вдовы отставного Войскового Старшины Марфы Савиной Шрамко, в место жительства ея, в станице Уманской на углу Красной и Безыменной улиц, в своем доме, где она, Шрамко, в присутствии известных мне лично свидетелей: нестроевого старшего разряда Григория Афанасьевича Прихидько, Ейского мещанина Ефима Максимовича Курятникова и урядника Трофима Макарова Прихидько, живущих в станице Уманской, объявила мне, что желает совершить нотариальное духовное завещание следующего содержания:

Она, вдова отставного войскового старшины Марфа Савина Шрамко, находясь в здравом уме и твердой памяти и владея разного рода принадлежащим ей благоприобретенным движимым и недвижимым имуществом, заблагорассудила на случай своей смерти сделать следующее распоряжение: усадебное место, состоящее в станице Уманской, Кубанской области на углу Красной и Безыменной улиц, в смежных с усадебными местами казака Волошина и мещанина Губырина, с жилым о восьми комнатах домом на нем и всеми другими хозяйственными постройками и насаждениями, завещаю я, Шрамко, в собственность Уманской Трех-Святительской церкви, с тем, чтобы оно сдавалось в аренду в надежные и благопристойные руки, а из арендных денег одна половина поступила бы на украшение и благолепие храма, а другая в пользу причта его, который совершал бы постоянное поминовение отца моего, моей матери, мужа и меня со сродниками, а в дни кончины этих лиц и моей должен служить литургии и панихиды; святыя иконы «Всех Скорбящих Радости» Божией Матери и благословение «Можайской Божией Матери» отдать в Трех-Святительскую церковь; капитал мой, хранящийся в Ростовской-на-Дону Конторе Государственного Банка, в сумме восьми тысяч рублей или сколько окажется, распределяю так: той же Уманской Трех-Святительской церкви завещаю одну тысячу рублей на украшение и благолепие храма и одну тысячу рублей на новый колокол; Уманской Духосошественской церкви одну тысячу рублей; обителям: мужской Екатерино-Лебяжской и женской Марии-Магдалиновской, Кубанской области, по пятисот рублей, Веркольскому монастырю Архангельской губернии, Ново-Афонскому Симоно-Кононитскому монастырю, монастырю во имя мученика и Целителя Пантелеимона на Старом Фоне, Покровской общине Кубанской области, Драндскому монастырю, Зеленчукскому монастырю Кубанской области и Михайловскому монастырю той же области, по сто рублей каждому, на поминовение душ: Саввы, Пелагии, Исайи и Марфы со сродниками, затем, за выдачей всех упомянутых сумм, все остальное движимое и недвижимое имущество, какое только окажется после моей смерти, завещательницы принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы ни находилось, равно и капиталы, завещаю также распределить на другие благотворительные учреждения, по усмотрению душеприказчиков, каковыми назначаю и прошу быть казака станицы Уманской Евстратия Андреевича Волошина и священника Виктора Крутченского, которые во имя Божие должны наблюсти за точным исполнением настоящего духовного завещания, как выражение моей воли. В случае моей смерти распорядиться моим погребением и поминовением, как то должно по христианскому обряду, назначаю и прошу вдову есаула Марию Самсоновну Пивень и вдову псаломщика Евдокию Федосову Николайченко. Всех же прочих родственников и наследников своих от участия в наследстве устраняю и цену завещаемому имуществу предоставляю определить после моей смерти».

Проект сего духовного завещания читан завещательнице в присутствии вышепоименованных свидетелей и, по одобрении и удостоверении, что она по доброй воле желает совершить этот акт и понимает его смысл и значение, внесен в актовую книгу, из которой вновь прочитан тем же порядком. Выпись на бумаге, оплаченной рублевым гербовым сбором, следует выдать завещательнице, вдове отставного войскового старшины Марфе Саввишне Шрамко, после смерти которой она должна быть представлена в течение годового срока в надлежащий Окружной Суд на утверждение".

Через две недели Марфа Саввишна умерла и была похоронена в ограде строящегося храма. В феврале 1903 года о. Виктор Крутченский обратился с этим завещанием в Екатеринодарский окружной суд, который, заслушав дело, утвердил и принял его к исполнению.

В мае 1903 г. в Ставропольской Духовной Консистории рассматривалось дело «О духовном завещании Марфы Шрамко». Деньги были направлены согласно последнему желанию вдовы войскового старшины, а дом стал принадлежностью прихода Трех Святителей, где быстрыми темпами возводились новые стены.

Так окончили свою жизнь благочестивые жители ст. Уманской Исайя и Марфа Шрамко, заботясь о главном: о своей душе и Матери-Церкви. Остается невыясненным вопрос, где же располагался дом войскового старшины Шрамко, который потом упоминался в отчетах Трехсвятительской церкви? Подворье с восьмиквартирным жилым домом и надворными постройками не могло остаться незамеченным. Какую из улиц станицы Уманской, пересекающую улицу Красную, называли Безымянной?

СТАНИЧНЫЙ АТАМАН ПАВЛОГРАДСКИЙ.

Фамилия Павлоградских встречается с первых строк истории станицы Уманской. В «Ревизской переписи» 1811 года среди старожилых казаков вписаны под номерами 44 и 45 Павлоградский Марко Данилов и Павлоградский Сидор Данилов с семьями. У Марка Даниловича и Софьи Кондратьевны указаны дети: Тарас, Ефим, Меланья, позже, с 1835 г. , сыновья Яким, Яков. У Сидора Даниловича и Матроны Николаевны дети: Варвара, Параскева, Анна, (ГАКК, фонд 250, оп. 2 д. 206). В 1835 году при переписи кроме них упоминается Павлоградский Архип Иванович с семьей. ( ГАКК, фонд 250, оп. 2 д. 963). Они сами и их сыновья участвовали в боевых действиях войска Уманского куреня.

О семье Павлоградских пишет журналист Виктор Васильевич Тёр:

«Павлоградский Данил Кириллович родился в станице Уманской в 1854 году в семье потомственных казаков. В семье Павлоградских детей с малых лет воспитывали в строгих патриархальных традициях. Отец его Кирилл три года учился в школе. Обзавелся семьей, хозяйством. Но казаки - люди военные. Оставив дома жену Марию с сыном Даниилом, Кирилл воевал на Кавказе с 1855 по 1859 год. За смелость и отвагу не однажды был награжден. Особо отличился при взятии горы Верхний Гуниб, когда был пленен Шамиль.

Вернувшись в родную станицу, урядник Кирилл Тарасович был рад долгожданной встрече с семьей. Теперь они вместе работали на земельном наделе. Было у них много детей. Но особо отличился старший, имя и дела которого войдут в историю станицы.

Данил был очень способен в учении. Пять классов школы первой ступени окончил с похвальным листом. До 18 лет служил писарем в войсковой больнице, потом в той же почетной должности – в казачьем правлении. Атаманы переизбирались каждые три года. Не все из них были грамотны, не все отличались знаниями казачьей дипломатии. Много ложилось на плечи писаря Павлоградского. Так приобретался опыт».

Должность станичного атамана была очень непростой. У писателя Александра Пивня есть «побрехенька» - «Гарного чоловика выбирають у атаманы, та поганым його скыдають». Поэтому при выборах многие знатные казаки предусмотрительно отказывались от соблазнительного предложения занять высокий пост. И вот выбор падает на писаря Данила Кирилловича Павлоградского, человека, к тому времени, опытного.

Каждое утро в любую погоду к дому атамана подъезжал конный экипаж. В правлении его уже ждали посетители. Атаман принимал станичников, решал хозяйственные, спорные межевые, бытовые вопросы, проводил совещания с членами казачьего правления, встречался с важными военными и гражданскими чинами, купцами, писал письма, прошения, приказы. Под его контролем была работа железной дороги, благоустройство станицы.

И не было дня, чтобы он не побывал на новостройках. Возводились казачья школа для мальчиков, военная казарма, жилье и торговые дома купцов и лавочников. И вот - главная стройка станицы – новый Трехсвятительский храм И всюду нужен глаз да глаз.

Обращаясь к запискам очевидца, можно себе представить, как он выглядел: «Сам мундир атамана как нельзя лучше шел к его округлившейся осанке. Он выкохал пышные усы, аккуратную русоволосую бородку, а волосы на голове предпочитал стричь ежиком. Ходил он походкой, какой ходят с важностью солидные мужи, знающие себе цену, с особой выдержкой, со скрипом сапог и озабоченностью Любил подражать манере военных людей: голову держал свысока. При кинжале, шашке, револьвере и прочих атаманских доспехах, как и положено человеку, которого голой рукой не возьмешь». Собственный дом атамана по ул. Красной, 149, где сейчас размещается художественная школа, тоже представляет собой памятник архитектуры, охраняемый государством.

На атаманскую должность Данил Кириллович избирался трижды, чего раньше никогда не было.

«Период атаманства Павлоградского совпал с переустройством и некоторым оживлением жизни в станице Уманской Общество преподнесло ему венец лавра, воздавая хвалу, как руководителю и добродетелю Уманской» За многолетнюю благонравную службу писарем и атаманом он был награжден несколькими медалями.

В семье атамана родилось семнадцать детей. В живых осталось только девять – три сына и шесть дочек. У всех оказалась тяжелая судьба.

С приходом в станицу в 1918 году красного отряда Жлобы Данил Кириллович Павлоградский ушел пешком к дальним родственникам в Крымскую, но и там было неспокойно: еще недавно мирные казаки воевали друг с другом, лилась родная кровь, вокруг царили страдания и запустение. И постаревший последний атаман Уманской возвращается домой. Силы были подорваны от душевных обид и физических недугов. Данил Кириллович заболел дифтерией и умер в январе 1920 года.

Хоронила его вся станица. Отдавая последние почести уважаемому человеку, тело его по военному ритуалу опустили в могилу на погосте при Духосошественской церкви (ныне Октябрьская площадь). В памяти народной он остался как честный, благородный казак, много сделавший для своего времени.

Из детей атамана станичникам хорошо известна была Наталья Даниловна Павлоградская, активная прихожанка храма Трех Святителей, ревностно заботившаяся о благочестии приходской жизни. Среди внуков мы хорошо сейчас знаем Алексея Михайловича и Василия Михайловича Павлоградских.

КУПЕЦ Н. СМЫСЛОВ.

Николай Алексеевич Смыслов переселился в Уманскую после отмены крепостного права из Гороховского уезда Владимирской губернии. Вместе с братом Василием занимались торговым делом. В 1869 году Николай Алексеевич был приписан к группе купцов второй гильдии города Ейска. Ставя свое имя на закладной доске Трехсвятительского храма, купец Смыслов понимал, что придется вложить в строительство и свои деньги, нажитые нелегкими заботами о процветании своего дела. Богатой ли была купеческая семья Смысловых? В Уманской она имела скобяную лавку и 80 десятин земли. На доходы от торговли и хлебопашества и жили Смысловы.

Семья Смысловых в станице Уманской отличалась хлебосольством. В доме, а он находится и до сих пор рядом с кинотеатром, собирались гости. Играла музыка, подавались наливки, закуски - все по-купечески чинно и благородно. Сыновьям, Ивану и Аристарху, было дано хорошее образование.

Ивана приобщали к живописи, музыке, литературе, языкам. Он владел французским, греческим, латинским языками. Выбрав карьеру военного, служил в Грузии, Турции. Получив ранение во время боевых действий, вернулся на родину и стал служить в банке. Будучи за границей, увидел кинофильм. Это его так поразило, что по возвращению домой он решил создать в своей станице «синематограф». Отец поддержал сына. Здание внешне и по внутреннему убранству было оригинально и изыскано. Электробиограф «Мираж» был первым сельским на Кубани и единственным культурным заведением в Уманской. Сейчас в нем располагается кинотеатр «Горн». Иван погиб во время гражданской войны.

Второй сын Николая Алексеевича, Аристарх, стал банкиром, но его также влекло искусство. Он был инициатором любительского музыкально-драматического кружка в станице Уманской. Умер в конце Великой Отечественной войны.

В 2007 году во время празднования 213 годовщины образования станицы Уманской на кинотеатре «Горн» была открыта мемориальная доска с именем Николая Алексеевича Смыслова.

КУПЕЦ В. БОГОМОЛОВ.

Богомолов В. И. – ейский купец второй гильдии, почетный блюститель Уманского иногороднего одноклассного женского начального училища, открытого в 1911 г. На собственные средства в 1903 году построил Уманское иногороднее имени А. А. Богомоловой одноклассное мужское начальное училище. Выступил меценатом при возведении Свято-Трехсвятительского храма в ст. Уманской. Дом Богомолова – напротив кинотеатра «Горн». В нем располагается сейчас районный совет ветеранов и другие общественные организации.

Об остальных лицах, чьи имена вписаны в закладную пластину, мы почти ничего не знаем. Конечно, это были уважаемые в станице люди, неравнодушные к судьбе отчества, оставившие свой добрый след в истории станицы.

Строительство храма.

Итак, станица, в которой проживало менее девяти тысяч душ населения, начинает строить храм, который по своему великолепию не уступит губернским кафедральным соборам.

Вера Яковлевна Кулагина, в девичестве Ячушко, помнила некоторые рассказы отца и деда о том, как строился собор. Каждая семья, имеющая лошадей, должна была согласно графику отработать на стройке определенное количество дней. Красный кирпич (цэгла) производился на своем кирпичном заводе Циновича. (Еще и сейчас во дворах старожилов можно встретить очень крепкие кирпичи с буквой «Ц» или полной фамилией «Циновичъ»). Потом этот завод называли «Когтевский». Сейчас на этом карьере располагается завод Стройматериалов (на выезде в Староминском направлении).

Для прочности кладки стен, в раствор добавляли яичный белок. Поэтому каждому двору было дано задание о сдаче яиц в пользу строительства храма. Это было необременительно, потому что птицу держали все, а отдать на помин души сотню-другую яиц было в радость.

Генерал Венеровский «ездил лично в Петербург, выхлопотал для перевозки строительного материала 30 штук вагонов по льготному тарифу, много хлопотал по заготовке камня в Пятигорске; по его инициативе за пожертвования построены две серебряные ризы для местных икон и т. п. ».

В 1903 году в станицу направляется священник Конон Тимофеевич Фоменко, вначале в Духосошественскую, а потом в Трехсвятительскую церковь настоятелем. С его участием и было закончено строительство храма.

К сожалению, пока не найдено никаких документов о проекте, подрядчике, мастерах, художниках, жертвователях. В Ставропольском Государственном архиве встречаются следы рассмотрения хода стройки храма, но значатся, как «выбывшие». В протоколы консистории они не занесены. Надо полагать, что никаких особых происшествий, злоупотреблений во время строительства не было.

Пасхальный собор.

Через шесть лет строительство было закончено. В 159 тысяч рублей золотом обошлось возведение пятиглавого, с колокольней храма. Это было удивительно красивое здание из красного кирпича с отделкой белым камнем. Наш «Пасхальный» собор - так называли его некоторые жители станицы. Действительно, он был разукрашен, как кулич, как расписное пасхальное яйцо. Подниматься нужно было по каменным ступеням, которых на фотографии насчитывается около пятнадцати. Блоки фундамента храма были из такого же камня, что и в школе Лавровского (нынешняя спортивная школа). Ступени храма выходили примерно к месту нынешнего фонтана в парке.

По воспоминаниям Виталия Станиславовича Стрихи, детство которого прошло вблизи храма, а позже он работал учителем в СШ №1, церковная площадь с западной стороны начиналась на уровне входа в здание нынешней прокуратуры. Многие помнят, что здесь рос кустарник желтой акации, которым была обсажена территория церкви. Ограда с северной стороны – на уровне школьной стены спортивной школы. Она была сделана из кованого железа: косая решетка с крестиками наверху. Фрагменты ограды и сейчас можно видеть у районной администрации. Церковные ворота и калитка, также изящной художественной ковки, находились примерно напротив середины расстояния от восточного крыльца спортивной школы до ее южной стены. Мощеная камнем дорога от ворот вела ко входу в храм.

Вначале люди входили под колокольню, молясь пред маленькой иконой Трех Святителей над входом. Звонница имела круглые колонны. С юга и севера в звоннице были высокие полукруглые окна с крестообразными рамами, застекленными цветным стеклом. Арки над окнами украшены узорчатой кладкой. Передний и боковые входы венчали красивые крылечки. Это видно по сохранившимся фотографиям. Пол звонницы был на одном уровне с храмом. Из колокольни по металлической лестнице можно было попасть на хоры и по винтовой лестнице – непосредственно к колоколам. Колоколов в наборе - не менее десяти. Они также были украшены рельефными узорами и надписями. В 1936 году, когда колокола снимали, самый большой сорвался с троса, упал и частично вошел в землю. На его боку можно было прочесть часть надписи на славянском языке: «Мастиръ Шохов»(Возможно, это потомки или ученики мастера Чохова, который отливал Царь-пушку). По свидетельству В. С. Стрихи, самый маленький колокол долго использовался в первой школе, как колокольчик, возвещающий звонок на урок.

В храме красивые створчатые двери с крестами открывались наружу. Над дверьми храма висела икона Георгия Победоносца на белом коне.

На чешуйчатых позолоченных куполах сияли ажурные кресты. По краям крестов были круглые вставки из цветного стекла. Кресты держались каждый на 4-х растяжках. Ниже барабана главного купола полусферами выступали четыре купола, продолжением которых были узорчатые стены, окна. Храм был похож на цветок, с крестообразно расположенными лепестками. По подобному проекту, отчасти, построен собор св. Александра Невского в Болгарии, г. Софии. Только там полукупола крестов не имеют. И, кажется, такого проекта в России больше не встречается.

Боковые выходы на север и юг были оформлены выступами более двух метров. Над ними, так же, как и над другими выходами, были смонтированы полукупола, выступающие из основных стен. Таким же был выход на восток из алтаря.

Внутреннее убранство можно восстановить по детским воспоминаниям людей, которым пришлось бывать в храме. Вера Яковлевна Кулагина сохранила впечатления о станице с пятилетнего возраста. Она рассказала, что внутри храм Трех Святителей был очень красив. Пол, колонны, нижняя часть стен отделаны разноцветным мрамором. Были выложены узоры: по средине храма – светло-желтым, к краям – более темным камнем. Сверкали металлические ажурные декоративные решетки. Своды были расписаны художниками на библейские темы. Под куполом – Благословляющий Господь Саваоф. Радугой отсвечивали красные, синие, зеленые, желтые стекла витражей, которые были выполнены в виде растительного орнамента. Когда в окна заглядывало солнце, как будто сотни разноцветных лампад зажигались в вышине храма. Из-под купола опускались серебряные паникадила. В. С. Стриха уточняет, что паникадила поднимались и опускались системой блоков (полиспас). Большое паникадило было диаметром метра два или больше и имело 3 или 4 яруса разноцветных лампад. Внизу паникадила находился большой блестящий шар, который внутри был заполнен свинцом для устойчивого равновесия светильника. Все это было обрамлено узорами из металла. Паникадила опускали до уровня человеческого роста и зажигали лампады. По окончании службы лампады гасились специальным шестом с колпачком.

Взгляду восхищенных прихожан открывался золоченый резной иконостас. На амвон поднимались по двум ступеням. Солея отделялась от средней части храма ажурной металлической оградкой. Иконы были писаны на холстах, дереве. Многие из них - с окладом из темно-красного бархата, расшитого жемчугом, золотыми узорами. Витые подсвечники, серебряные вызолоченные чаши, новые золоченые венцы для бракосочетаний, художественно выполненные напрестольные кресты, кадила, хоругви, лампады Все сияло красотой и святостью. Люди заставили камни, краски, металл возносить Богу молитвы.

Николай Андреевич Евтенко так же сохранил воспоминания родных о том, что под куполом храма был «маячок» - вмуровано зеркальце, которое давало солнечный зайчик на другое зеркальце, отражавшее лучик на специальную метку.

В случае если здание начнет давать усадку, то малейший крен будет заметен из-за смещения светового пятна. Но все свои тридцать лет храм простоял незыблемо. Земля держала его крепко и надежно.

По воспоминаниям стариков, в непогоду звонари звонили в большой колокол. И если казак в снежную бурю добрался благополучно до Кущевской, Староминской, Каневской, Павловской, то дальше сбиться с пути он уже не мог, потому что его вел домой церковный звон. Удары колокола звонницы Уманского храма долетали до соседних станиц. Общеизвестно также, что существовали специальные колокольные звоны, которые служили сигналами к сбору, о тревоге, о пожаре. И, конечно же, особыми звонами сопровождались богослужения, а также погребения, венчания, водосвятие и т. д.

По первоначальному замыслу запланировано было два престола, но проект предусматривал расширение, так что через несколько лет можно было освятить еще один. В 1914 году в отчетах появятся сведения о третьем престоле в честь Святителя Николая.

Храмы в казачьих станицах использовались не только по прямому назначению. И это потом стало дополнительным поводом для их разрушения. Они также выполняли функции фортификационного сооружения, давая возможность сообщения со всеми жизненно важными объектами на случай военных действий. Это подтвердилось впоследствии, когда были обследованы подвалы некоторых старинных домов, при рытье котлованов. Архитектор района Братюк Н. Ф. , много лет проработавший в этой должности, рассказал, что при строительстве трехэтажного здания районной библиотеки был обнаружен подземный ход, предположительно ведущий к месту, где стоял храм. Случалось натыкаться на какие-то подземные объекты и в других местах. Так, при ремонте подвального помещения нынешней музыкальной школы был найден замурованный ход в сторону особняка Богомолова (ныне располагается Совет ветеранов и другие общественные организации). Конечно, все это вероятно, уже обрушилось, и провести обследования пока не представляется возможным.

Сам Стефан Александрович Венеровский писал друзьям: «Провожу все свое время в станице Уманской. Здесь под моим руководством был закончен постройкой большой каменный храм. Освящение его состоялось в 1906 году перед Великим постом. По своему великолепию, обширности помещения, храм станицы Уманской нисколько не уступает кафедральным соборам губернских городов, а некоторых, какие мне довелось видеть, даже лучше.

Про Кубанскую же и Терскую области можно прямо сказать – нет ни одного храма, который мог бы соперничать с вновь устроенным храмом ст. Уманской. Уманцы, видя мое усердие, на одном из станичных сходов составили приговор, в котором просят меня принять звание почетного старика станицы Уманской».

Кто же автор проекта?

Возвращаясь к теме проекта храма, следует обратить внимание на одну особенность. Ранее уже указывалось, что Уманский храм Трех Святителей поразительно похож на собор Александра Невского в Софии, освященный в 1912 году к 100-летию победы над Наполеоном. Для сравнения привожу фотографии (см. приложение).

Совсем недавно стало известно, что проектировал собор Александра Невского в Софии известный архитектор Александр Никанорович Померанцев (1848-1918). Причем, строительство происходило почти одновременно с постройкой Уманского храма: с 1904 по 1912 год. Известно также, что по проектам А. П. Померанцева построены многие дома, в том числе в г. Ростове-на-Дону. Это очень близко от Уманской. Станица находилась ближе к Ростову, чем к Екатеринодару. Не исключена возможность, что Померанцев имел какое-то отношение к проектированию храма Трех Святителей в Уманской.

Начало строительства Уманского храма – 1898 год. Известно, что генерал Венеровский, которому было поручено строительство, по поводу постройки храма неоднократно ездил в Петербург. А Померанцев в это время, в 1899 году, был утвержден ректором Петербургской Академии художеств. Т. е. они могли встречаться. Когда начиналось строительство храма в Софии в 1904 году, в Уманской оно шло к завершению. Не являлся ли Уманский проект пробным перед постройкой Софийского храма Александра Невского?

Можно рассмотреть этот факт и с другой стороны.

Дело в том, что авторство проекта храма Трех Святителей довольно спорное. В сборнике документов «Православная Церковь на Кубани», выпущенном в 2001 году в Краснодаре, помещена фотография Трехсвятительской церкви в станице Уманской с указанием на архитектора И. К. Мальгерба. Однако на закладной пластине автором проекта значится архитектор Малама. На запрос члена Общества историков-архивистов, журналиста Павлоградской Л. Д. Краснодарский государственный архив ответил, что указание на Мальгерба ошибочное. Автором проекта следует считать областного архитектора Николая Дмитриевича Маламу.

Но здесь напрашивается вопрос: мог ли Малама спроектировать такую церковь? Судя по исследованиям известного на Кубани краеведа Виталия Петровича Бардадыма, Малама строил только гражданские объекты, которые, впрочем, были весьма оригинальны и величественны. Но если автором проекта Уманского храма был Малама, то Померанцев взял идею у него. Тогда соавтором проекта болгарского храма следует считать Николая Дмитриевича Маламу, главного архитектора Кубани.

Вопрос требует дальнейшего глубокого изучения.

Освящение храма.

Согласно Клировым ведомостям в новом храме служили в 1906 году священники Конон Фоменко и Виктор Крутченский, диакон Иоанн Успенский, псаломщик Георгий Шевченко. В Духосошественском – священники Петр Николаевич Розанов, Михаил Стефанович Третьяков, диакон Николай Ефимович Гнездилов, псаломщики Иоанн Капитонович Яковлев и Николай Николаевич Тихов. Все они, вероятно, были участниками праздничного богослужения. Точно можно сказать, что первые крестины и отпевания состоялись 12 февраля (ст. ст. ). Значит, в эти дни, перед Великим постом, и был освящен храм.

Можно себе представить кульминацию храмозданного священнодейства.

Итак, мысленно перенесемся в год 1906-й. Первая служба, освящение престола, первый крестный ход вокруг храма. Колыхались хоругви, прихожане несли иконы, священники в праздничных ризах обходили храм, освящая его стены и щедро окропляя народ святою водой. Несмотря на холод, пришла на праздник вся станица. Казаки и иногородние, богатые и бедные, надев свои лучшие одежды, собрались славить Бога в новом дивном храме. Принесли, как водится, пожертвования от своих хлебов и стад. Развернули свои пестрые лавки торговцы.

Первый престольный праздник нового храма был удивительно светлым. Пока шла служба, на площади в больших котлах на кострах готовилось богатое угощение гостям. (Один из таких котлов и сейчас находится в подвале бывшего дома священника, ул. Кооперации, 179. ) Приехавших накануне гостей уманчане приглашали по домам на ночлег, кормили, узнавали новости соседних станиц. Поутру всей семьей вместе с гостями шли к обедне. Из соседних станиц, монастырей пришли паломники, чтобы порадоваться вместе Дому Божьему, который стал достопримечательностью не только станицы Уманской, но и всей Кубани. Собрались учащиеся школ, училищ, которые в этот день были освобождены от занятий. Необычно прекрасно звучали под сводами голоса певцов. Казачьему православному хору могли позавидовать многие театры. С благодарностью были названы имена тех, кто внес свой вклад в строительство.

После литургии, молебна и крестного хода прямо в храме установили столы и лавки. Места во главе стола занимали почетные гости, старики. Став лицом к алтарю, помолились. Священник благословил пищу, и все принялись за трапезу. В дорогу паломникам навязали узелки с хлебом от престола, пирожками. Нищим в этот день тоже были рады. Считалось, что в их облике на празднике присутствует Спаситель.

Через год возле храма была построена новая сторожка, рубленная из досок, обложенная кирпичом, оштукатуренная, покрытая железом. На нее из станичных сумм было выделено 2500 рублей. Эту сторожку можно видеть на известной фотографии храма.

Духовенство Уманской

Мало построить храм, как говорили «в бревнах», нужно, чтобы он был «в ребрах». Население станицы в подавляющем большинстве было православным, хотя забредали сюда и люди других вероисповеданий. В 1913 году в приложении к «Епархиальным ведомостям» №17 «Миссионерские известия» сообщали, что в станице Уманской действовало две секты: хлысты – 175 человек, и Нового Израиля – 58 человек. Где они сейчас? О них забыли. Какие секты из имеющихся ныне останутся в Уманской лет через 50? Эти многочисленные, отпавшие от дерева ветви, забудутся так же, как их предшественники. Не исключено, что временно придут другие, также рожденные человеческой гордыней и бесовскими наваждениями.

Кроме того, сюда проникали атеистические веяния, затрагивающие в основном молодежь. Общине храма предстояла большая духовная, миссионерская, просветительская, социальная работа. Большая тяжесть ложилась в первую очередь на духовенство.

С постройкой в станице второй церкви в 1879 году нужно говорить о священниках обеих церквей, ибо они часто были взаимозаменяемы.

О священнике Феодоре Соколовском, назначенном в 1797 году к церкви Трех Святителей, пока не найдено никаких сведений. Однако до революции в церкви сохранялись документы с 1803 года, которые свидетельствовали о том, что здесь совершались богослужения, велась запись крещений, венчаний, погребений. Сейчас эти документы отсутствуют.

Первый священник, о котором мы знаем, был Иоанн Уманцов. Прослужил он в Трехсвятительском храме не менее 25 лет. Не найдены пока сведения о его семье, известно только, что он был женат первым браком. С большой долей вероятности можно говорить о том, что служивший в станице с 1902 года священник Феодор Львович Уманцев прямой потомок о. Иоанна.

При Иоанне Уманцове в 1830 году начинает служить диаконом Дмитрий Максимович Часовников. Через два года он был рукоположен во священника и прослужил в нашей церкви более 30 лет. В Клировой ведомости за 1862 год он упоминается как заштатный священник. Ему шел тогда 72 год.

Известна была династия Третьяковых. Казачий сын Исаакий Григорьевич Третьяков служил пономарем в Уманской церкви с 1835 года. Его сын Стефан стал священником и служил в храме с 1863 по 1892 год. Потом с 1892 года в Трехсвятительской, позже в Духосошественской церкви служит Михаил Стефанович Третьяков. Отец Михаил был крестным отцом нашей прихожанки, ныне здравствующей Анастасии Андреевны Рукавишниковой - дочери священника Андрея Скрипки. Семья Скрипки была выслана в 1929 году в Казахстан, а сам священник погиб на Соловках. Когда после реабилитации появилась возможность возвращения на Кубань, то Анастасии сказали, что ее крестный, священник Михаил Третьяков был расстрелян на площади возле Духосошественской церкви. Подробностей о нем не узнали. Также не известна судьба матушки его, Анны Григорьевны.

На запросы о родных Анастасии из архива ответили: «Кулацких детей не разыскиваем». Анастасию Андреевну прихожане знают. Все помнят, что она и ее муж, Александр Дмитриевич Рукавишников, также сын высланного уральского казака, пожертвовали в 1996 году на изготовление колоколов нынешней церковной звонницы всю сумму денег, выплаченную им государством в качестве компенсации за разорение в период коллективизации. Александра Дмитриевича уже нет в живых, а Анастасия Андреевна проживает сейчас вместе с племянником, Иваном Васильевичем Полуэктовым, родители которого также были высланы, и его женой Тамарой. Родившись в Казахстане, он считает своей родиной Кубань, а себя православным кубанским казаком. Он, как и многие, имеет большее право считаться коренным жителем Уманской, чем некоторые, родившиеся в ней, но не чувствующие в себе корней кубанской земли.

В церкви станицы Уманской в 1854 году 18 октября по окончании курса Кавказской духовной семинарии был рукоположен в священника Михаил Маджарский, сын священника. Знал ли кто-нибудь, что это – будущий духовник братии Екатерино-Лебяжской Николаевской пустыни? Служил он церкви Трех Святителей 13 лет. За хорошее поведение, проповедание Слова Божия в 1859 году был награжден набедренником. От прихода отец Михаил был уволен в 1867 году по болезни. В 1875 году его принимают в число братии знаменитого духовного центра Кубани, Екатерино-Лебяжской пустыни, ставшего местом приюта и покоя больных, раненых, престарелых воинов-казаков и духовных лиц. Через 11 лет он был пострижен в монашество с именем Макарий. 28 октября 1893 года иеромонах Макарий утверждается духовником братии монастыря. В 1895 году к столетию основания пустыни Святейший Синод наградил его Благословением с выдачею установленной Грамоты.

Священник Феодор Иванович Маковский служил в Уманской с 1859 года. В 1862 он назначается благочинным отдела. В 1883 году священник Маковский – законоучитель Уманского окружного училища. Не менее 24 лет он отдал службе в Уманской церкви.

С 1829 по 1862 год прослеживается служение в церкви отца и сына Сагайдачных. Тимофей Тарасович служил диаконом вместе с о. Иоанном Уманцовым. Потом его фамилия встречается до 1862 года, когда он был уже заштатным, а в составе причта церкви пономарь – Георгий Тимофеевич Сагайдачный.

Диакон Ераст Максимович Митрофанов служил в церкви 18 лет с 1844 года.

Среди духовных лиц Трехсвятительского храма нужно выделить священника Димитрия Покровского, кавалера ордена Святой Анны 3-й степени. (Есть копия документа о награде). Он окончил Ставропольскую Духовную семинарию в 1906 году. Был рукоположен в сан диакона, священника и служил в Ставропольской губернии. В 1908 году назначен на штатное место к церкви Петра и Павла в ст. Новоплатнировской. Благодаря усиленной просветительской и миссионерской работе ему удалось совершить присоединение к Православной церкви 127 душ из секты хлыстов. В августе 1914 года он был перемещен на штатное священническое место к нашему Трехсвятительскому храму. Два года состоял законоучителем Уманского казенного 2-классного женского благотворительного училища. Совершил присоединение из лютеранского исповедания семьи из трех человек. С началом войны в Уманской был открыт лазарет №51 Ейского отдела, в котором отец Димитрий Покровский состоял священником. В июне 1916 года он был перемещен на должность настоятеля Рождество-Богородицкой церкви ст. Атаманской.

Учебные заведения в Уманской.

По сравнению с другим населением России казаки всегда были более образованными людьми. Число грамотных составляло у них довольно высокий процент, и ценились такие люди высоко. Кроме того, кругозор казаков расширялся благодаря особенностям самой службы, дававшим возможность «повидать свет». Большой приток в Запорожскую Сечь людей, умеющих читать и писать, давала Киевская духовная академия. Кроме того, в Запорожье были свои школы, которые обучали грамоте: сечевые, монастырские и церковно-приходские. Их выпускники пользовались большей благосклонностью среди казачества, чем пришлые грамотные люди.

Когда в 1779 году, после падения Сечи, запорожцы присягали на верность русскому престолу, из 69 человек, принесших присягу, 37 оказались грамотными. Подобный процент трудно было найти в то время в массе русского народа среднего и даже высшего сословия, не говоря уже о низшем.

Переселившись на Кубань, запорожцы сохранили основы своей культуры и продолжали развивать и обогащать ее на новых землях и в новых условиях.

Одна из драматических страниц истории Черноморского войска – это развитие народного образования. Фактически это была борьба министерства народного образования, почти ничего не вложившего здесь в учебные заведения, с казачьим населением, пытавшимся, во что бы то ни стало, обучить грамоте своих детей.

Сразу же, вместе с устройством селений, своих жилищ, черноморцы вместе в церковью обзаводились школой. Так, в описи квартир куреня Пластуновского, составленной в январе 1794 года, была уже хата и «тут же школа» из церковных причетников. Конечно, школа была примитивной, доморощенной, но именно потому и близкой для народа. Им удобно было учить детей в собственном селении. С детьми занимались лица духовного сословия, писари войсковой канцелярии, другие грамотные люди. Уходя в войско, грамотный казак быстрее получал продвижение по службе, обладавший красивым почерком, оставался писарем при штабе. Однако это была самодеятельная подготовка, которая не давала полного курса обучения.

Представителем официальной школы был протоиерей Кирилл Россинский, сделавший очень много для просвещения на Кубани. Он же стал в 1806 году первым смотрителем войскового училища в Екатеринодаре, открытом на средства войска, без участия казны, за исключением правительственной опеки. Будучи человеком небогатым, он отказался от причитавшихся ему 300 рублей жалованья в пользу бедных учеников и добавил в подписной лист свои 100 рублей. Все расходы на организацию учебного процесса казаки взяли на себя. Такой почин школьного дела был крупным по тому времени актом в жизни казачества. Но отправлять ребенка далеко от дома было дорого и неудобно. Школьный режим был суров и строг. Наука насаждалась с помощью наказаний. Поэтому домашний способ обучения был для казаков наиболее удобным. Позанимавшись час-другой с батюшкой или диаконом, казачата возвращались домой, где им немедленно поручалась другая работа. У писаря же в канцелярии они обучались и канцелярскому делу.

Желая повысить общий уровень образования населения, после войны 1812 года администрация войска запрещает какое бы то ни было обучение детей вне школы. Беда же была в том, что не было достаточного количества школ. Но легче было выгнать французов из России, чем заставить казака отказаться от векового обычая учиться грамоте и письму по собственному разумению и на собственные средства, без всякой опеки со стороны. Черноморцы не отвыкли еще от исконных казачьих порядков, покоившихся на самодеятельности. Вполне естественно, что они не могли примириться с запрещением самообучения. В истории образования России красной нитью проходит эта борьба высшей учебной администрации и населения Кубани в области просвещения.

К концу 20-х годов XIX века в Черномории числилось 11 училищ. Ближе всего к Уманской находились школы в Щербиновке и Кущевке. В краю молодом, малонаселенном и экономически неокрепшем, это считалось своего рода роскошью. Такого количества школ не имели многие из внутренних губерний России, находящихся в более благоприятных условиях. Например, в соседней области войска Донского, более многочисленного, богатого и обжившегося по сравнению с Черноморским казачеством, было в то время только 3 при приходских училища, т. е. почти в 4 раза меньше, чем в маленькой Черномории. В линейных станицах тоже с просвещением было плохо. Развитие системы образования резко оборвалось со смертью в 1825 году Кирилла Россинского.

Точно буря, налетели на народное образование Кубани репрессии со стороны министерства народного просвещения. В 1828 году была упразднена Черноморская войсковая гимназия, закрыты училища. Только одно из них оставалось в Екатеринодаре. Категорически запрещалось частное обучение. Была даже попытка забрать в Ставропольскую гимназию, единственную на Северном Кавказе, библиотеку и мебель войсковой гимназии. С большим трудом удалось отстоять имущество, приобретенное на деньги местных жителей. Учителя, и без того получавшие мизерную зарплату, остались без средств к существованию. Были уничтожены плоды долголетних усилий Черноморского казачества в области народного образования. Видимо, министерство народного просвещения признало просвещение казаков вредным, а их деятельность в этом направлении излишней, ненужной.

Снова казаки уводят своих детей в «подпольное обучение». При этом войсковая администрация уже старалась поддержать частные школы, рискуя получить выговор за вмешательство «не в свое дело». Недалеко от Уманской такая школа находилась в Кущевской и материально поддерживалась казачеством близлежащих станиц. Она была открыта учителем Толмачевым, 15 лет преподававшим в гимназии Екатеринодара российскую словесность и латинский язык. После смерти Кирилла Россинского он был директором гимназии. Школа считалась лучшей в войске. В ней был идеальный порядок, учащиеся хорошо усваивали предметы и отличались примерным поведением.

В 1848 году в земле войска Черноморского была открыта дирекция народных училищ, директором которой был назначен чиновник, некто Николай Рындовский. При нем вообще все затормозилось. Проект открытия гимназии был приостановлен и урезан, частные школы снова были запрещены.

Но остановить живой поток познания было невозможно. При генерал-майоре Григории Антоновиче Рашпиле, исполнявшем обязанности наказного атамана, в 50-х годах XIX века народное и духовное образование встает на нормальный и активный путь развития. Черноморское войско получает настоящие учебные заведения. Через сорок лет осуществляется мечта протоиерея Кирилла Россинского об открытии уездного духовного училища. Организуются женские учебные заведения. В станицах Уманской и Полтавской в 1850 году были учреждены окружные училища с особым при них пансионом за счет станичных сумм. Законоучителем в Уманской назначен священник Феодор Скидан. Учителем приходского класса - урядник Лавровский (ГАКК, ф. 470, оп. 2 д. 255).

В 1884 году Александром III было издано несколько законодательных документов, которые касались системы образования в России, в том числе: «Указ о начальных народных училищах» и «Правила о церковно-приходских школах». В 1909 году лучшие преподаватели-священники будут награждены серебряными медалями на двойной, Владимирской и Андреевской ленте, в честь 25-летия восстановления Государем императором Александром III церковных школ. Среди них священники Уманских храмов: Владимир Сперанский, Виктор Крутченский, Федор Уманцев.

В 1891 в Уманской открывается школа грамоты. Заведующим и законоучителем назначается священник Николай Протопопов, учителем - диакон Иоанн Успенский.

К концу 1916 года согласно Клировым ведомостям при церквах находились:

В ТРЕХСВЯТИТЕЛЬСКОЙ:

1. 7-ми классная женская гимназия;

2. 3-х классная военно-ремесленная школа;

3. 2-х классное казенное училище;

4. 2-х классное имени генерал-майора Бабыча училище;

5. Алексеевское одноклассное училище;

6. Иногороднее одноклассное имени Богомоловых училище;

7. Одноклассное женское имени Богомоловых училище;

8. Женское одноклассное училище Екатеринодарского Благотворительного общества.

9. Церковно-приходская школа.

В ДУХОСОШЕСТВЕНСКОЙ:

1. Церковно-приходская одноклассная смешанная школа памяти генерал-лейтенанта А. Я. Кухаренко.

2. Высшее начальное училище.

3. Второе одноклассное станичное училище.

4. Временно - мужская станичная гимназия.

Во всех учебных заведениях приходские священники преподавали Закон Божий, который был одним из основных предметов. Церковно-славянская книга оживляла все, что происходило в мире.

Судьбы прихожан Уманских храмов.

О прихожанах Уманских церквей, своих прадедах, конечно, многие смогут рассказать много интересного.

Запорожец Алексей Лаврентьевич, сын Лаврентия Дорофеевича, внук героя Крымской войны Дорофея Запорожца, жил в Уманской вместе с родителями, женой и четырьмя детьми: сыном и тремя дочерьми. Подворье, которое они занимали, было родовым поместьем нескольких поколений. В семье до сих пор хранится бронзовая медаль с надписью: «НА ТЯ ГОСПОДИ УПОВАХОМ, ДА НЕ ПОСТЫДИМСЯ ВО ВЕКИ». Когда началась первая мировая война, Алексею было 25 лет. Дети в семье казаков всегда были желанны, особенно мальчики. На каждого члена семьи мужского пола давали земельный надел в 20 десятин. Военные пути-дороги то уводили казаков далеко от дома, то проходили мимо родного крыльца. В 1915 году казаков перебрасывали на юг, к турецкой границе. Алексей на несколько дней попал домой. Встретился с женой Анной, детьми, родителями, зашел в церковь под благословение священника. После его отъезда оказалось, что Анна беременна пятым ребенком. Горестное известие о том, что Алексей тяжело ранен и находится в госпитале города Батуми, Анна получила перед родами. В письме было также распоряжение об имени будущего ребенка: если родится мальчик – назвать Николаем, если девочка – Александрой, в честь царской семьи. Родилась удивительно красивая девочка. Желание отца выполнили. Дочь-казачку крестили в честь царицы Александры. А вскоре пришла и похоронка.

Сколько слез выплакала Анна, знали только Господь и Матерь Божья. Не должна была казачка на людях свое горе показывать. Между тем, какая-то богатая бездетная семья просила девочку на воспитание: «Как вдове справиться с такой оравой?». Анна ответила категорическим отказом. Ее поддержал свекор, Лаврентий Дорофеевич: «Ты можешь выйти замуж, но ребенка ни одного из дому не отдадим». К Анне сватались потом хорошие, хозяйственные казаки, но она осталась верна мужу. Нужны были трудолюбие и стойкость казачки, чтобы выстоять тогда, когда отобрали землю, смекалка, чтобы выжить, когда жизнь казалось невыносимой. Днем работала, ночью молилась. Вот только редко видели ее улыбающейся. Детей вырастила добрыми, работящими, верующими. Сына Ивана в 1941 году Анна Михайловна проводила на войну, и он, как и его отец, сложил свою голову за Родину, за Кубань. Дочери ее: Анна, Евдокия, Василиса и Александра - стали добропорядочными женами, матерями, достойными памяти своего казачьего рода. Радовалась она и внукам, не опозорившим своей земли и рода. Так, сын Анны, Мацеренко Иван Прокофьевич, получив высшее образование, стал инженером-конструктором сельскохозяйственной техники. Лауреат Государственной премии СССР, доктор технических наук. И на кубанских полях работают тракторы и другие машины, построенные с его участием.

Прихожанами храма были люди, впоследствии проявившиеся себя как хорошие руководители. Елена Дмитриевна Мусатова, работающая в редакции газеты «Степные зори» оператором, показала очень редкую фотографию. На ней запечатлен церковный хор вместе со священником. Среди молодых певчих – ее дед, Сахно Семен Дмитриевич, который в 30-е годы работал председателем колхоза им. Гриднева. До самой смерти он был в душе настоящим христианином, хотя в случае открытого вероисповедания его ожидали неприятные последствия. Рассказывать что-либо о прошлом в семье было запрещено. Поэтому подробностей жизни своего дедушки Елена Дмитриевна не знает. Таких было много.

Крестный ход с чудотворной иконой.

Среди событий духовной жизни станицы нужно особо выделить встречу с чудотворной иконой Божией Матери, именуемой «Толгская». Эта икона вместе с другими святынями была принесена казаками из Межигорского Спасо-Преображенского монастыря, бывшего религиозным центром Запорожской Сечи. С уничтожением Сечи был упразднен и монастырь. На Кубани Черноморское войско основало подобный центр духовной жизни и у себя: Екатерино-Лебяжскую Николаевскую пустынь. В ней и поместили многие особо чтимые святыни. После потрясений 1905-1906 годов необходимо было восстановить для молодого поколения Кубанского казачьего войска память об этих вековых святынях и дать возможность поближе с ними познакомиться.

Такую возможность давало перенесение иконы Крестным ходом. Обращаясь к начальнику Кубанской области М. П. Бабычу, наместник Екатерино-Лебяжьей пустыни иеромонах Анатолий пишет: «Торжественная религиозная процессия Крестного хода, а равно торжественное совершение в приходских церквах всенощного бдения и иных богослужений, а также хождения со святыми иконами по домам для служения молебнов у желающих, сильно воодушевит всех жителей селений, где эти святыни будут проходить.

Несомненно, что население встретит свои вековые святыни с горячей любовью, что внушит и молодому поколению уважение к старинным заветам и ознакомит это молодое поколение с преданиями седой старины о былом Запорожского войска, грудью защищавшего Православную Веру и Святую Церковь, как от поляков-схизматиков, так равно и от влияния ислама.

Все средства, получаемые от таковых хождений со святыми иконами по Кубанской области, пустынь сия предназначает исключительно на содержание просветительных и благотворительных учреждений, существующих при пустыни, и на развитие религиозно-просветительской деятельности ее».

Согласно Указу Святейшего Синода было разрешено переносить Крестным ходом Толгскую икону Божией Матери из Екатерино-Лебяжьей пустыни в Ейск и обратно. В 1913 году после Светлой Седмицы с 24 апреля икону торжественно встречали православные жители кубанских станиц: Каневской, Деревянковской, Уманской, Кисляковской, Кущевской, Шкуринской, Канеловской, Староминской, Старощербиновской и города Ейска. Потом икона переносилась тем же путем обратно.

ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ «ТОЛГСКАЯ».

Толгская икона Божией Матери была явлена в 1314 году. Епископ Ростовский и Ярославский Прохор, обозревая свою паству, посетил монастырь Кирилла Белозерского, а оттуда поехал по реке Шексне на Волгу, к Ярославлю. По пути остановился на ночлег напротив места, где в Волгу впадает река Толга. В полночь, когда все спали, Владыка заметил свет. Выйдя из палатки, он увидел на другом берегу столп света и мост, проведенный к тому месту через Волгу. Взяв свой жезл, он взошел на мост. Мост оказался состоящим из воды, которая сгустилась сверхъестественным образом. Приблизившись к столпу света, Прохор увидел икону Пресвятой Богородицы, которая находилась довольно высоко, и достать ее не было возможности. Епископ долго молился, потом вернулся к своей палатке, забыв на том месте свой жезл. Вернувшись к спящим, он решил никому не рассказывать о своем видении.

Утром, когда садились в лодки, обнаружилась пропажа жезла. Тут епископ Прохор понял, что Господь хочет сделать известным виденное чудо. Переплыв Волгу, все увидели в лесу икону и лежащий неподалеку жезл. В этот же день была построена деревянная церковь, которую епископ освятил в честь «Введения Богородицы во храм». Праздник в память явления иконы установили 8 (21) августа. При церкви был вскоре построен монастырь, и возникла знаменитая Толгская обитель. А от иконы, также наименованной Толгской, стали совершаться благодатною силою великие чудотворения. Исцеления и помощь происходили и от ее списков. Одна из таких икон, известная еще в Запорожской Сечи, проходила крестным ходом по нашей станице Уманской в 1913 году.

КАЗАНСКАЯ ИКОНА БОЖЬЕЙ МАТЕРИ

Среди праздников, посвященных Богородичным иконам, в казачестве особо строго соблюдался праздник Казанской иконы Божией Матери. В этот день категорически запрещались какие-либо домашние работы. «Смотри! Казанская накажет!» - предупреждали старшие женщины молодых хозяек, которые готовились белить, мазать и пр. Рассказывают, что действительно, часто в этот день случались ушибы, переломы. Видимо, вразумление от Казанской иконы Пресвятой Богородицы, случившееся казакам в конце Великой Смуты, благоговение перед святым образом, передавалось в казачестве из поколения в поколение.

Тогда, в 1612 году, казаки повели себя далеко не лучшим образом, содействуя польским войскам. В свое время Иван Грозный нейтрально-одобрительно смотрел на буйные казачьи вторжения в соседние пределы, полагая, что это на пользу земле русской. Но пришло другое время. Борис Годунов преследовал казаков за их самовольство, набеги на чужие земли и грабеж караванов. Этот разбой часто ставил государство на грань войны и подрывал торговлю его с зарубежьем. Казаки не могли или не хотели этого понять. Им не понравилось ограничение «вольницы» Борисом Годуновым и, особенно, князем Василием Шуйским. В Смуту 1604-1612 года казаки принесли России много горя, хотя и не хотели погибели земли русской. Они помогли Лжедмитрию занять престол, сотрудничали с поляками Многие историки считают, что если бы не участие казаков (а это было прекрасное войско) в походах против Москвы, то не было и Смуты, или она бы скоро закончилась. Но ведь все в руке Божьей.

Когда ополчение Димитрия Пожарского подошло к Москве, казаки продолжали разбойничать.

И вдруг пришло вразумление. (Ведь не зря молились ополченцы Минина и Пожарского перед Казанским образом Пресвятой Богородицы. ) Стали казаки понимать, что воевать нужно не за царя (Лжедмитрия), про которого никто не знал, истинный он или нет, а за Русь, за веру православную. В решительный момент битвы, когда войско Пожарского под стенами Москвы уже почти проигрывало бой, атаман Межаков крикнул предателям: «От вашей нелюбви Московскому государству пагуба становится!» - и, обернувшись к казакам, скомандовал: «На конь!»- Лавы казаков-донцов обрушились на поляков, поляки побежали – казаки преследовали и рубили их Во время дальнейшей осады Москвы, 22 октября (ст. ст. ) казаки взяли атакой Китай-город. Этот день станет празднованием Божией Матери в честь Ее чудотворной иконы Казанской. (Пройдет более четырех столетий, и день 4 ноября, знаменующий собой конец Смуты, станет в России государственным праздником). В 1613 году на Земском соборе при выборе нового царя именно казачий атаман Межаков предложил кандидатуру Михаила Федоровича Романова на трон, которую выборщики единогласно поддержали

Разобрались также и в том, что казаками, помимо истинных наследников благородного воинственного племени, называл себя также всякий «наброд» - беглые, воры, разбойники, чернь и прочий «шатающийся люд» Таким образом, силу помощи Пресвятой Богородицы казаки почувствовали и передали поколениям.

Оскудение веры.

Оскудение веры началось задолго до великих потрясений и, в конце концов, стало их причиной. Началась переоценка ценностей. Культура, вместо того, чтобы одухотворять христианским содержанием произведения искусства и служить единственно достойной цели – возвращению блудного человека к Богу, начинает отвращать его от Храма. Случалось такое и в Уманской. Об этом свидетельствует переписка 1912 года. На 38 листах разворачивается борьба за приоритеты: храм – или музыка.

Стараясь отвлечь народ от пьянства, а также от увлечения революционными идеями, правительство предпринимает меры по организации культурно-просветительской работы среди населения. В ст. Уманской спектакли для народа начали ставить еще в 80-х годах XIX века в здании военного собрания. Здесь же были организованы группы самодеятельных актеров. В 1909 году военное собрание переименовали в Общесословный клуб, иначе - народный Дом. Находился он недалеко от нынешнего здания спортивной школы. Здесь продолжаются концерты, выступают знаменитые артисты. Между тем, вблизи этого увеселительного заведения был построен новый храм Трех Святителей.

3 марта 1912 года в адрес Преосвященнейшего Иоанна Епископа Ейского поступило письмо от стариков станицы Уманской (без подписей). В нем они сообщали своему архипастырю, что в непосредственной близости от храма находится Общесословный клуб, в котором громко играет музыка, причем веселье начинается одновременно с началом богослужений. Особенно это прискорбно в дни Великих праздников. Замечено, что не только молодые, но и семейные люди, вместо церкви по пути попадают в клуб. Авторы письма просили: «Мы, старики станицы Уманской и отцы своих детей, начавших развращаться под влиянием непотребных развлечений и забывать Святую нашу Церковь, прибегаем под защиту Вашего Преосвященства и просим: удалить из Церковной площади с начатыми вновь какими-то постройками Общесословный клуб в более отдаленное место от Божьего Храма, не разрешать там играть музыке, устраивать биографы и гулянья, куда попадают наши дети вместо Церкви, за деньги, данные в дар Божий на свечи». (ГАСК, фонд135, оп. 70, д. 564).

Переписка относительно соблазнительного клуба длилась почти год. В нее были вовлечены духовные лица - до Архиепископа Ставропольского Агафодора, и казачьи власти - до Начальника Кубанской области М. Бабыча. В конце концов, было принято вполне здравое решение: «впредь, в будущем времени, во время богослужений в Трехсвятительской церкви не будет производиться ни игр, допущенных в клубе законом, ни игра музыкантов». А ведь можно было сразу на уровне станичного начальства согласовать работу Народного дома в соответствии с церковными службами. Но для этого, видимо, нужно было иметь крепкую веру и духовное чутье. А оно, к сожалению, подводило.

Уманские старики не были одиноки в своем стремлении противостоять увеселительным мероприятиям, которые отвлекали молодежь от молитвы и посещения Дома Божьего. В станице Полтавской еще в 1898 году также стоял вопрос «О воспрещении бульварной игры музыки во время вечерни, церковных служб».

В 1912 году было принято решение духовенства о запрещении устраивать так называемый «Праздник белой ромашки», как уводящий от чистоты идеалов благотворительности. Это празднование, предложенное интеллигенцией, предусматривало мероприятия по сбору денег в пользу больных туберкулезом. По замыслу устроителей, средства должны были поступить от продажи цветов во время праздника. Причем, к этому привлекались молодые девушки. Но священники усмотрели в этом новом виде благотворительности действия, не соответствующие Духу Христовой церкви. Вместо Животворящего Креста Христова надежда возлагается на «белую ромашку», она - «символ спасения, единственное оружие» и т. п. Все это, в конце концов, приобретало языческий характер. Кроме того, как это подействует на нравственность самих сборщиц? «Способы сборов должны быть чуждыми всего порочного, похотливого Если девушки и дамочки должны привлекать своею красотою мужчин?. Девушки в изысканных нарядах бегут по улицам чтобы пополнить кружки, пользуясь неравнодушием мужчин Не скупились на улыбочки, не жалели своих глазокЧуть ли не кидались на шею, навешивая мужчинам цветки помимо их желания На какой психологической струнке построен весь успех сборов? Не действует ли это на нравственность сборщиц? Не торговля ли красотою во имя благотворительности?» - напишет священник В. Доронкин.

Ко всем новшествам церковь относилась осторожно. Еще в 1898 году 30 марта Святейшим Синодом было принято определение №1213 «о недозволении при устройстве зрелищ показывать путем т. н. живой фотографии священных изображений Христа Спасителя. Пресвятой Богородицы и Угодников Божиих».

Общество трезвости.

В 1900 году на Кубани были образованы и действовали до 1917 года Комитеты попечительства о народной трезвости. Призваны они были бороться со злоупотреблением спиртными напитками, а также для организации культурно-просветительской работы среди населения. Церковь активно участвовала в этих мероприятиях. Устраивались праздники трезвости, приуроченные к Пасхе, другим православным праздникам. Так, в марте 1914 года Ставропольская Духовная консистория рассматривала прошение уездного миссионера Иоанна Шаманюка о разрешении проведения крестного хода в станице Уманской в День Всероссийского праздника трезвости. Видимо, дореволюционный опыт борьбы с «зеленым змием» заслуживает внимания и изучения.

Однако проблем пьянства в казачьей станице, до массового ее заселения иногородними жителями, не было. Казаки еще в Запорожской Сечи презирали пьяниц. Историки отмечают, что «горилку» пить запорожцы были мастера, но в походах существовал «сухой закон». За нарушение его могли казнить даже прославленного победами казака. Ведь пьяный человек своими действиями подвергал опасности жизнь всей группы. Провинившегося судили на месте. Казнь в полевых условиях совершалась по-казачьи: «В куль – да в воду». Атамана, замеченного в злоупотреблении спиртным, немедленно снимали. Существовали и другие способы наказания, которые на всю жизнь запоминались нарушителю.

Казаки и в быту не были пьяницами: замеченных в пьянстве и драках на первый раз предупреждали, а если проступок повторялся, виновного пороли при всей станице, и он надолго лишался уважения и авторитета.

Преобразование степи.

Победы у казаков были не только боевые. Трудолюбивые воины преобразовали и саму степь, до сих пор не знавшую плуга. Суворов, придя на Кубань в 1778 году, такими увидел эти беспокойные земли: «Везде голые необозримые пустыни; одни дикие звери, козы, лоси, медведи, выдры, бобры смотрят на странников, как на редкое явление в сей стране; лебеди, орлы, гуси, журавли неустанно парили над нами».

Казаки пришли на целину. Степь, где расположился Уманский курень, пересекала только река Сосыка с притоком. Деревья росли в основном по берегам реки. Первая борозда, которую пропахали казаки плугом на волах, разделила жизнь степи на две части: «до человека» и «с человеком».

До человека степь была покрыта душистым разнотравьем и кустарником. Весной среди дерна пробивались сиреневые крокусы и желтый гусиный лук. Потом золотыми солнышками блестела плюшка. Смиренный спорыш и подорожник покрывали землю зеленым ковром, над которым, перегоняя и сменяя друг друга, в течение лета цвели, созревали, сеяли семена многочисленные травы. Разогреваясь под солнцем, поднимались ароматы чабреца, полыни, мяты. Цепляясь за чужие стебельки, тянулся к свету и светился белыми цветами вьюнок-березка, размахивал желтыми соцветиями донник, серебрился ковыль Терен, шиповник образовывали густые заросли. К лету они покрывались густой шапкой душистого хмеля. Да разве можно перечислить все, чем была богата волнующаяся, как море, прикубанская степь?!

Человек освятил место и построил дом и храм. Потом, помолясь, взрыхлил землю и бросил в нее хлебные зерна, посадил сады, виноградники. Пустил в дикую степь своих коней. Пошли отары овец, домашней птицы Началась жизнь степи с человеком.

Станица Уманская находилась на пути северо-восточного ветра, который каждую весну недели две продувал поле и часто нес с собой тучи пыли с Сальских степей. Летом в жару не было никакого укрытия. Чтобы облегчить жизнь, казаки посадили дубовую рощу (к востоку от ныне существующей ростовской трассы, там ныне находится учхоз агроколледжа), вдоль реки Сосыки, где сейчас располагается детский лагерь «Дружба», - лесочек для лагерных военных сборов всекубанского значения, а также много других зеленых островков на хуторах и полевых станах. Близкий к нам известный Челбасский лес, через который часто приходится проезжать автобусом по дороге на Краснодар, тоже является искусственным насаждением. Лесные полосы, которые мы видим во множестве, были насажены уже в средине XX века.

Преобразования в Причерноморье имели грандиозный размах. Интересно знать, что река Кубань до переселения сюда казаков впадала в Черное море. В 1819 году поселенцы станиц Старо-Титаровской, Ахтанизовской и Темрюкской прорыли два искусственных канала, соединив Ахтанизовский и Курчанский лиманы. В результате этого воды Кубани их опреснили. Но уклон речной долины в сторону Азовского моря оказался значительней, чем к Черному морю. Вся масса буйной Кубань-матушки пошла в новом направлении. Старое речное русло со временем занесло песком и затянуло илом и камышами.

А в 1875 году степь разрезала насыпь железной дороги, соединившей Ростов-на-Дону и Владикавказ.

Но главным преобразованием, конечно, было освоение земель. Вначале эта работа носила стихийный характер. Семьи распахивали целину по мере сил. Поговорка, гласящая, что на Кубани можно оглоблю воткнуть в землю, и она прорастет, увы, оставалась только поговоркой. Без участия человека ничего прорастать не хотело. Рабочих рук не хватало. Мужчины постоянно отвлекались на военную службу. Женщины, дети, старики с трудом управлялись с домашней работой. Поэтому выручало животноводство. Было много свободных земель и прекрасных пастбищ, на которых гуляли табуны лошадей, отары овец, другой скот и птица. Постепенно налаживалось зерновое земледелие. С 40-х годов XIX века на Кубани стали выращивать кукурузу, картофель, бахчевые культуры. С Крыма привозили саженцы фруктовых деревьев, виноград. Теперь аккуратные казачьи усадьбы украсились садами и цветниками. Вполне нормальным считалось хозяйство в 20-30 десятин (гектаров), две-три лошади, пять – шесть коров, сложная сельскохозяйственная техника. Конечно, такому хозяйству требовались дополнительные рабочие руки.

После отмены в 1861 году крепостного права на Кубань двинулись люди из средней полосы России в надежде на более сытую жизнь. Из них формировались кадры ремесленников, торговцев, наемных работников. Их всех называли «иногородними». По сравнению с коренными жителями они выглядели гораздо беднее. И дело было, видимо, не только в том, что они не имели земельных наделов, которые выдавались только казакам и то на мужское население. Не было у многих приезжих привычки к чистоте, потеряли они и стремление к красоте и культуре, хотя их родные места обязательно были прославлены тем или иным видом прикладного искусства и творчества.

В 1920 году, когда на Кубань пришла Красная Армия, редактор газеты «Красный казак» Николай Кочкуров, в будущем писатель Артем Веселый, сравнивая картины казачьей и мужицкой жизни, так описывал одну из станиц, расположившуюся на двух берегах реки, которая разливалась весной:

«На казачьей стороне – и базар, и кино, и гимназия, и большая благолепная церковь, и сухой высокий берег, на котором по праздникам играл духовой оркестр Белые хаты и дома под черепицей, тесом и железом стояли строгим порядком, прячась в зелени вишневых садочков и акаций. Большая вешняя вода приходила к казакам в гости, под самые окна».

Полой водой затоплялась и мужичья сторона, но здесь «всю весну жители по уши тонули в грязи. Кое-как, будто нехотя, огороженные камышовыми плетнями подслеповатые саманные мазанки пятились на пригорок, уползая в степь. Летом, шумя как море, к самым дворам подступали хлеба. Садов мужики не разводили, считая это дело баловством. Перед хатами лишь кое-где торчали чахлые деревца с оборванными на веники ветвями. И скотина мужская была мельче, и сало на кабанах постнее, и шерсть на овцах грубее, и бабьи наряды скромнее, и хлеб мужики ели простого размола, да и то – многие – не досыта».

Достаток, рождаемый благословенной природой и человеческим трудом, поразил тогда голодных и обозленных красноармейцев:

«Солнце обдавало степь потоками огня. Марево, мгла, жарко дышала онемевшая от зноя степь.

Арбузы и дыни были накатаны на бахчах, будто бритые головы

Садовые деревья ломились под тяжестью плодов.

На привольных пастбищах нагуливались косяки коней и неоглядные отары тонкорунных овец

Богатый край, привольная сторонушка».

Такой была Кубань накануне разорения, такой была и станица Уманская, сияющая золотыми куполами.

Все, что вызывало зависть, сделали с Божьей помощью трудолюбивые, мозолистые руки казака.

Вот так Господь преобразил Кубанскую степь с помощью православных людей, которые были чисты перед Богом и звались

КАЗАКИ.

Если мы возьмем у них все лучшее, то Россия, уж в который раз, со Словом Божиим выйдет из кризиса и займет свое достойное место среди всех стран и народов.

Но настали смутные времена.

СМУТНЫЕ ВРЕМЕНА.

Храм Трех Святителей был построен и освящен в тревожные для России дни. Набрала силу смута первой антирусской, антихристианской революции 1905-1907 года. Трагические события 9 января, спровоцированные внутренними врагами, принесшие человеческие жертвы, были маневром для возмущения народных масс. Государь, узнав о жертвах, приказал выдать 50 тысяч золотых рублей семьям пострадавших и создать комиссию для выяснения нужд рабочих. Но это не помогло. Несмотря на постоянную созидательную работу в стране и большие положительные преобразования, в России нарастала подрывная деятельность.

Молитвенная поддержка храма пришлась на месяцы самого сильного всплеска массовых выступлений крестьян, сельских рабочих, казаков и солдат на Кубани. Уманская не часто встречается в списках мятежных станиц. Но очень близко был портовый город Ейск, где революционные волнения были довольно значительными. Верующие люди просили, чтобы Господь вразумил и остановил бесчинства. Но никто не мог предположить, как оно, в конце концов, обернется. Если бы знали, дни и ночи всей станицей, от мала до велика, на коленях бы стояли и молились, и не спорили, что важнее: церковная служба или музыка в клубе.

А пока, маковки куполов, как свечи, горели над станицей. Но чье-то злобное дыхание тянулось к этим огонькам вечной жизни, с желанием погасить их навеки и взамен преподнести пламя мирового пожара.

Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн опубликовал в 1992 году строки из документа, подписанного одним из вдохновителей «расцерковления» народного сознания в России Альбертом Пайком. Еще в 1871 году до России дошли из Франции слова: «Когда самодержавная Россия останется последней цитаделью христианства, мы спустим с цепи революционеров-нигилистов и безбожников и вызовем сокрушительную социальную катастрофу, которая покажет всему миру во всем его ужасе абсолютный атеизм, как причину одичания и самого кровавого беспорядка» Документ остался незамеченным обществом.

Напрасно Православная Церковь взывала устами своих святых подвижников: «Западом и наказывал, и накажет нас Господь, а нам все в толк не берется. Завязли в грязи по уши, и все хорошо. Есть очи, но не видим, есть уши, но не слышим, сердцем не разумеем. Господи, помилуй нас!. Вдохнув в себя этот адский угар, мы кружимся, как помешанные, сами себя не помня». Эти слова принадлежат епископу Феофану, затворнику Вышенскому. (Не горько ли, что и сегодня звучат они весьма современно).

В докладной записке Департамента полиции 10 февраля 1895 года отмечается: «Этой мутной волной намечено потопить царя не только как Самодержца, но и как Помазанника Божия, а тем самым забрызгать грязью и последний нравственный устой народной души – Православного Бога Пройдет всего каких-нибудь десять-двадцать лет, спохватятся, да будет поздно: революционный тлен уже всего коснется. Самые корни векового государственного уклада окажутся подточенными».

Катастрофа 1917 года и последовавшая за ней братоубийственная бойня иллюстрирует приведенные выше цитаты лучше всяких слов. Религиозный смысл этих исторических событий не вызывает сомнений. Стремились уничтожить Россию как Престол Божий, русский народ – как народ-богоносец.

НОВОМУЧЕНИКИ КУБАНИ.

Революционный вихрь октября 1917-го промчался по России, сметая на своем пути все, что могло напоминать о Святой Руси. Не миновал он и Кубань. Лев Троцкий писал: «уничтожить как таковое, расказачить казачество – вот наш лозунг! Снять лампасы, запретить называться казаком, выселить в массовом порядке в другие области».

Выступая в 1932 году перед уполномоченными в станице Полтавской, Каганович заявлял: «Южные славяне, а особенно казачество, как рудимент человеческого сообщества, не имеют ни физиологического, ни исторического, ни политического и даже религиозного права проживать на этой прекрасной земле».

Представителям какой же религии давали право жить на земле устроители «нового мира»?

Рассказывает журналист Павлоградская Л. Д. :

«Помнится, моя бабушка об этом времени говорила: «Леворуция». Я ее поправляла: «Нужно говорить – революция». – «Я кажу правильно. Леворуция - вона и есть леворуция!». Нет, это не было безграмотным произношением нового слова. Народ прекрасно знал, что главным руководителем этой смуты был тот, кто за левым плечом».

За короткое время (весну и лето 1918 года) в Кубанской области большевиками было убито 43 священника.

Священник Иоанн Пригоровский (ст. Незамаевская) убит в пасхальную ночь 1918 года. Убийцы выкололи священнику глаза, отрезали язык и уши и закопали живьем в навозной яме.

Священник Александр Подольский (ст. Владимирская) весной 1918 года после глумлений и избиений был зарублен на свалке. Прихожанин, попытавшийся его похоронить, был застрелен на месте.

Священник Григорий Никольский (Марие-Магдалинский женский монастырь) убит красноармейцами 27 июня 1918 года после Литургии выстрелом в рот с криками: «И мы тебя приобщим».

Священник Иоанн Краснов (ст. Должанская) сожжен живьем в паровозной топке в апреле 1918 года.

Священник Алексей Милютинский застрелен в мае 1918 года в ст. Новощербиновской.

Священник Георгий Бойко убит в ст. Пластуновской. На горле у него была ужасная рана.

В Краснодаре за одну ночь по приказу Буденного убито шесть священников. Убийства совершались повсеместно с необычайно варварским садизмом, ненавистью и изощренностью, причем, зачастую нигде и никем не фиксировались. Поэтому до нас дошли немногочисленные сведения об этих событиях.

Епархиальной комиссией по канонизации были собраны документы на нескольких человек, благочестивая жизнь и мученическая смерть которых доказана документально, и они достойны быть причисленными к лику святых.

Постановлением святейшего Патриарха и Священного Синода от 26 декабря 2003 года в Собор Новомучеников и исповедников Российских включены имена священномучеников, представленных Екатеринодарской епархией: это священники Андрей Ковалев, Григорий Конокотин, Михаил Лекторский, Григорий Троицкий, Иоанн Яковлев. Все они были расстреляны на Кубани осенью 1921 года. Священник Михаил Лекторский, служивший в Андреевской церкви станицы Новотитаровской, был канонизирован Русской Зарубежной церковью еще в 70-е годы.

Расстреливали людей и в Уманской. Возмущенные наглым грабежом, казаки оказывали сопротивление. Имеющие военную практику, они пытались защитить станицу. Собирали оружие, планировали цепь обороны, размещали группы казаков по дворам. Но и здесь им было уготовано испытание. Подошедший по железной дороге со стороны станции Староминской отряд Дмитрия Жлобы прямой наводкой бил точно по местам укрепления казачьих отрядов. Революция знала своих героев. Узнала и Уманская своего предателя. Арсений Жубрицкий, из иногородних, скромно проживал в станице, имел какое-то мелкое дело. Он то и вошел в доверие к казакам. По заданию революционной власти Жубрицкий разведал места дислокации казачьих подразделений. По его доносу и был нанесен точный удар сопротивлению. За предательство казаки поступили с ним по своему обычаю - казнили. Именем предателя сейчас названа улица в станице Ленинградской.

На закрытом кладбище, где сейчас располагается новый рыночный комплекс, есть братские могилы времен гражданской войны. В них похоронены расстрелянные местные жители.

В годы гражданской войны было убито около 20 млн. православных людей, многие из которых пострадали непосредственно за веру Христову. Множество храмов и монастырей было разорено и закрыто. Имена тысяч мучеников и исповедников, видимо, в земной жизни никогда не будут прославлены. Но у Бога все мученики святы.

О гражданской войне написано много. Сейчас, по истечении многих лет, очень ясно видно, что и в этом был промысел Божий. Русские люди, вынужденные бежать из России во время гонений на Православие и инакомыслие, в ХХ веке, за границей стали миссионерами, благовестниками Православия во многих странах. Одним из таких посланцев стал атаман Ейского отдела с 1910 года, генерал-майор Петр Иванович Кокунько. Человек идеальной честности, поборник экономических интересов рядовых казаков, он в 1917 году состоял представителем ст. Уманской в Кубанской краевой раде. В начале 1920 года Кубанское правительство поставило его во главе делегации из пяти человек по хранению войсковых регалий. Он оставался их бессменным хранителем, находясь в эмиграции, до самой смерти. Похоронен в Югославском городе Земун.

ЧЕРНЫЕ ДНИ.

Пожелтевшие архивные листы несут на себе страшную картину разрушения. «Протокол №1 заседания отдельской комиссии по изъятию церковных ценностей по краснодарскому отделу от 22 марта 1922 года» рассказывает о многом. Срочно организуются комиссии на местах. В недельный срок требуют предоставления описей церковных ценностей, подробно инструктируя, что и где нужно искать. Особенно цинично звучит предписание: «Не следует давать проявляться в действиях агентов власти чувству гнева, презрения к религиозным чувствам верующих и избегнуть всякого неприличествующего рабочей власти отношения к священнослужителям и верующим» (ГАКК Фонд р-202, опись 1. д. 27-28). В это же время в 1922 году было расстреляно и замучено духовных лиц разного звания: в Кубанской области – 69, Черноморской губернии – 37. Под видом оказания помощи голодающему Поволжью из храмов, часовен, молитвенных домов выносятся золотые, серебряные, украшенные драгоценными камнями священные сосуды и прочие предметы богослужебного назначения, любовно собранные верующими казаками для своих прекрасных церквей. Предлагалось снимать ризы с икон, заменяя их тканью. Ложь всех этих «милосердных» предпосылок раскрывается в анкете, запущенной по городам и станицам. Среди вопросов выделяется один, явно никак не могущий повлиять на благосостояние голодающих: «Сколько в городе мощей? Вскрыты или не вскрыты?».

Впрочем, характер последующей переписки говорит о том, что не все кинулись исполнять ошеломляющие циркуляры. Много напоминаний, угроз ревтрибуналом, требований заменить членов комиссии. Но черные силы продолжали свое разрушительное дело.

Побывавшая в ноябре 2005 года в Греции делегация Фонда Николая Чудотворца, в которой принял участие настоятель храма Трех Святителей о. Георгий Меденцев, привезла до сих пор не опубликованные сведения о том, куда же все-таки шли деньги, поступившие от разграбления церквей. Оказывается, средства направлялись, в том числе, на поддержку турецкой армии, воевавшей в 20-е годы с Грецией. Как видим, было желание покончить с православной церковью даже за рубежом, путем оказания помощи военным, исповедующим ислам.

1929-1933 годы были страшными для кубанских станиц, да и не только для них. Раскулачивание, т. е. разорение крепких крестьянских хозяйств и казачьих семей, коснулось всей России. Шла поголовная высылка казачьего населения на север, в Казахстан, в Сибирь. Станицу Уманскую за «саботаж» по хлебозаготовкам занесли на «черную доску». Эта участь постигла и другие станицы. Вера Яковлевна Кулагина рассказывала, что неурожая, как такового, в 1933 году не было. Просто некому было убирать урожай. Уже была пора посевной, а на полях еще оставалась нескошенная пшеница, послужившая пищей грызунам. Из-за этого произошло необыкновенное их нашествие. Вера Яковлевна помнит, что маленькой девочкой очень боялась мышей, которые «лавиной шли по улицам». В памяти осталась картина, как в чьем-то заброшенном дворе клубком дрались крысы. Это было очень тревожное предзнаменование.

Постановлением Президиума ВЦИК от 20 июня 1934 года станица Уманская Азово-Черноморского края была переименована в селение «Ленинградское». Впоследствии многие, подвергшиеся репрессиям жители станицы, были реабилитированы. Но сама станица под чужим именем так и живет до сих пор.

Историю репрессий на Кубани попытались восстановить заграничные историки. В конце 80-х годов на Кубань приезжала съемочная группа БИ-БИ-СИ. Джон Волкер, Энгус Маквин, Том Робертс и Лина Померанцева беседовали с жителями станицы, которые были репрессированы, высланы. Студия «October Films LTD» через несколько лет выпустила документальный фильм, который был показан по центральному телевидению Советского Союза. У меня нет сведений о том, удалось ли съемочной группе по их плану побывать в Казахстане, куда высылали людей Кубани, и на Беломорканале или Соловках, где также планировались съемки мест, где безвестно погибли миллионы православных людей России.

Последняя фотография храма с жителями станицы, которую сейчас можно увидеть во многих домах, была сделана 30 октября 1927 года во время сельскохозяйственной выставки.

Храм Трех Святителей, по косвенным данным, был закрыт в 1933 году. Так, из дневника З. Я. Лавровского узнаем, что священник храма Владимир Сперанский умер от паралича сердца 1 января 1934 года. Причиной смерти батюшки послужило закрытие церкви и вывод его за штат.

Виталий Станиславович Стриха жил в станице до 1936 года. Потом вернулся в 1943 году, и некоторое время служил в органах МГБ. Ему были известны имена тех, кто был «на передовой линии» геноцида своего же народа. Незадолго до смерти он рассказал, что в активистах были люди необразованные, в основном те, кто не имел «ни кола, ни двора» и предпочитал все это забрать у других. За предательство им были обещаны льготы: талоны на продукты, товары и т. п. Эта группа активно действовала во время коллективизации и высылки. Он назвал несколько имен: Почема, два брата Мигаль, три брата Саленко и некоторые другие. К ним примкнула уполномоченная министерства заготовок Снегурова. Они и приняли решение о разрушении храма. С решением инициативной группы согласился председатель райисполкома Ермаков.

Помещение храма около двух лет использовалось как зерносклад. Иван Дмитриевич Товстуха рассказывал, что туда привозили клещевину, которую выращивали на колхозных полях. Анна Петровна Артюхина в 1934-35 годах училась в 5 классе СШ №1. Помнит, что через церковные ворота прямо в храм по выложенному помосту въезжали телеги с зерном из колхоза имени Гриднева.

В это же время были разрыты многие могилы и склепы. Находили людей в гражданской одежде и военной казачьей форме, священников. Деревянные гробы были вскрыты и ограблены. Останки выдающихся людей станицы были осквернены. Потом, случалось, могилы проваливались. Неоднократно находили склепы. Часть могил уцелела до 70-х годов, когда производилась реконструкция парка. При устройстве колеса обозрения (ныне демонтированного) была найдена могила человека в монашеской одежде. На месте бывшего аттракциона «Сюрприз» при рытье котлована для бетонного основания было обнаружено сразу две могилы: священника и генерала. Одежда на покойных сохранилась довольно хорошо: крест, эполеты, пуговицы. Рассказывают, что найденные предметы передавались в районный музей, бывшему директору Сергею Рублеву. Однако в экспозиции музея и запасниках они отсутствуют.

КОМУ КУПОЛА СЛЕПИЛИ ГЛАЗА?

В районном музее, на стенде, посвященном гражданской войне, висит фотография человека, которого знал почти каждый станичник. Этот высокий худой старик, надев казачью одежду, награды, смело входил в кабинет к любому начальству и требовал наведения порядка. Его жесткого мертвящего взгляда просто боялись и спешили исправить оплошность. Жители улицы Пролетарской, где он проживал, могли быть спокойны: электроснабжение немедленно возобновлялось, повреждения телефонов немедленно устранялись, радио начинало говорить. Без него не обходилась ни одна юбилейная дата, школьники повязывали ему красные галстуки, принимая в свой отряд, как «почетного пионера», дарили цветы. Но, приходя в музей, он вздыхал: хотелось бы ему видеть свой портрет между Буденным и Ворошиловым, а не где-то сбоку.

Героя звали Григорий Поликарпович Почёма.

В книге журналиста Тёр В. В. «Живая память», в разделе «Кто есть кто», о Почёме написано, что родился он на Украине в 1895 году в крестьянской семье. После переезда на Кубань батрачил. С 1915 года – участник империалистической войны 1914-1918 гг. Старший урядник. Командир взвода Первого Уманского полка на Турецком фронте. Был ранен и контужен. Награжден Георгиевским крестом и медалью. (А мог ли батрак стать урядником?)

После Октябрьской революции (1917) перешел на сторону красных. Командир сотни Бакинского красногвардейского отряда. В 1918 году на станции Сосыка вступил в отряд Дмитрия Жлобы. Участвовал в установлении Советской власти в Уманской. В составе конной армии брал Перекоп. Был награжден орденом Боевого Красного Знамени, правда, случилось это только через 50 лет, в 1967 году. За участие в Великой Отечественной войне награжден медалью «За отвагу». Член ВКП(б) - КПСС с 1940 г. Дожил до1980 года.

« сторонник разрушения Трехсвятительского храма в ст. Уманской».

Это то, что написано. А то, что не написано, знал каждый житель Уманской в 1933 году. При высылке мало разбирались, кого и за что выгоняли с родных мест. Почти не учитывалось, сдал казак свою скотину в колхоз или нет. Могли доносом свести счеты с соседями. Особенно недовольны были коренным населением иногородние. Выслать могли за неосторожно сказанное слово. Могла активисту понравиться хата казака.

О батраке Почёме говорили, что был он ленив. Жил в халупе с завалившимся дымарем и зарос высоким бурьяном. Но вот приглянулся ему добротный дом, построенный еще в 1900 году. Правда, здесь жила вдова Филоненко Анастасия Никитична с двумя дочерьми. Все они давно усердно трудились в колхозе им. Гриднева. Но кого это интересовало?

Внучка Анастасии Никитичны, Вера Ивановна Архипенко, рассказывает со слов матери, Анны Петровны Щербань: «На Рождество, 7 января 1933 года, когда бабушка пришла с работы домой, она увидела, что во дворе стоит гарба (подвода), и их вещи выбрасывают из дому. Крик, плач, вой собак Семья Филоненко была вывезена на вокзал и заброшена в вагон для скота вместе с другими». Немаловажная деталь: по приезду в Казахстан их фамилии вообще в списках не найдут. Но возвращаться уже было некуда. Дом немедленно занял «герой» Почёма с женой и дочкой, где и прожил безбедно всю жизнь. Перед своим концом он подарит дом колхозу им. Ленина.

Когда через много лет появится закон о возвращении незаконно конфискованного имущества, одна из дочерей попытается вернуть дом. Конечно, это сделать было невозможно, так как в нем уже жили ни в чем неповинные люди, вложившие в жилье значительные средства. После долгих судебных разбирательств женщине дали квартиру, но вот что было удивительно: оказалось, что существует справка, свидетельствующая о том, что этот дом Почёма построил лично в 1947 году. Некоторое время Григорий Поликарпович работал в сельсовете, этим и воспользовался. Есть некоторые вопросы и по поводу его военной карьеры.

Но если свой дом он «построил» с помощью бумаги, то храм по-настоящему рушил динамитом. Говорят, приложил немало усилий к тому, чтобы снести его с лица земли. Его, как и других сторонников разрушения, пытались отговорить, убеждали, что храм народу уже пользу приносит – там склад зерна устроили. Нет, непоколебим был «герой» революции - ведь провели «опрос» населения! Впрочем, коренных жителей почти не осталось. Население станицы было расколото на множество частей, разбросано и уничтожено, имя станицы стерто с карты России.

РАЗРУШЕНИЕ ХРАМА.

Новый прекрасный храм, которому стоять бы вечно, просуществовал всего три десятилетия. Как и тысячи православных церквей и соборов, он был казнен. Иконы и какую-то утварь прихожане по возможности пытались спасти, но судьба большинства их неизвестна. Сохранились только медная пластина, о которой уже написано, да большая икона «Трех Святителей», которая находится в нынешней церкви справа от южных дверей алтаря.

Вначале кресты стащили, потом купола сломали и свалили. Потом пытались разобрать барабаны, даже желоб железный устроили для спуска кирпичиков. Но кладка была очень прочной. А вот греха, видимо, набрали на несколько поколений вперед.

Свидетелем разрушения храма был директор педтехникума (ныне педколледж) Иван Лазаревич Полежаев: «Уманская церковь была не только совершенным творением нового зодчества на Кубани, но и символом твердости и силы народа, который молился в ней.

Народа, как такового, здесь уже не было. Он был развеян гражданской войной, выслан на лесоповал в северные края, поумирал с голоду. Осталась одна каменная крепость – символ полета человеческой души к Богу, утешения, радости и скорби. Возник вопрос о ее ликвидации. По станице провели подписку всего населения (теперь уже не строго коренного, а пришлого) о необходимости разрушить церковь. А потом пригласили отряд рабочих для этой цели.

Сначала было несколько ударов большого колокола с интервалами, как звонят перед отпеванием покойника. Жутко было их слышать А потом приступили к разрушению. Но руками ничего сделать не могли. Тогда вызвали команду взрывников из воинской части и взорвали церковь по частям. Остались невысокие стены, какие стояли, груды мусора и кирпича По существу своему это разрушение явилось логическим продолжением революции, происходящей у нас в 1917 году».

В сторону каменных глыб, которые высились на месте чудного храма, боялись смотреть. Из строений оставались церковная сторожка, да несколько склепов с памятниками на церковном кладбище. Из кирпича, который с трудом выбивали из стен, было построено какое-то здание. Чаще всего указывают на детский садик против Районного узла связи.

В. С. Стриха вспоминал, что кирпичами был выложен тротуар по нынешней улице 417-й дивизии от здания сельской администрации, мимо парка до улицы Кооперации. И по правой стороне Кооперации до здания бытового комплекса (угол пер. Кооперативного). Также мощеная церковным кирпичом дорожка шла мимо музыкальной школы по ул. Советов. В основном же великолепное архитектурное сооружение было превращено в щебенку. Ею была вымощена проезжая часть ул. Красной на СКВО и нынешняя улица Ленина, ведущая на Ростовскую трассу. Жители этих улиц рассказывали, что очень долго дождевые потоки вымывали цветные стеклышки, которыми играли дети. Это были осколки витражей. По станице еще в восьмидесятые годы можно было встретить на хоздворах предприятий мраморные плиты и полированные надгробные камни черного цвета с голубыми мерцающими огоньками. Из склепов мальчишки добывали кости, и никто им в этом не препятствовал.

С Духосошественской церковью было проще: разобрали на бревна и доски.

Рассказывает Вера Яковлевна Кулагина: На месте разрушенных церквей остались кладбища. Эти захоронения довольно долго никто не трогал. Хоронили на церковном погосте только выдающихся людей, поэтому на многих могилах были установлены красивые памятники, часто с нишами для лампад. И вот в такое тревожное время, кто-то, не боясь, вечерами зажигал эти лампады, и они светили в темноте, как звездочки. Но со временем каменные надгробья растянули по дворам. Мраморных ангелов, другие изваяния можно было встретить в палисадниках, как украшения клумб.

В церковной сторожке еще некоторое время крестили детей, а потом запрещено было и это. Потихоньку собирались по хатам у прихожан и молились.

Разрушены были также храмы по близлежащим хуторам. Так в хуторе Белом в 1914 году был построен храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Его место и сейчас можно определить. Площадь за памятником погибшим воинам (танк на пьедестале) покрыта травой и редким кустарником. Деревья здесь не растут. Трава по фундаменту тоже растет плохо, так что очертания храма отчетливо видны. Когда рушили храм, парням, которые сбивали кресты и рушили купола, люди кричали: «Да чтоб ваши глаза бесстыжие лопнули!». Прошло немного времени, и началась Великая Отечественная война, на которую ушли почти все мужчины. После войны парни, рушившие храм, вернулись домой слепыми.

И мы хотим, чтобы нам теперь хорошо жилось?

А ГДЕ-ТО БЫЛО ИНАЧЕ.

В 1972 году прошлого столетия было принято решение поближе познакомить жителей России с культурой других республик СССР. Распределили, кому с кем общаться. Ленинградскому району выпал жребий укреплять дружеские отношения с Кицманским районом Черновицкой области Украины, где советская власть практически была установлена только после Великой Отечественной войны. Районы регулярно обменивались делегациями. Довелось и моей бабушке в составе агитбригады РДК посетить этот чудный, гостеприимный уголок земли в 1983 году. В числе достопримечательностей делегации показали в одном из сел области музей. Это был довольно красивый православный храм, с куполами и крестами. Внутри все было цело. Только подход к иконам и алтарю преграждал деревянный барьер. На стеллажах лежали печатные издания, рассказывающие об истории Буковины, ее культуре и религии. Встретивший гостей директор музея пояснил, что когда поступило от вышестоящих органов власти распоряжение о закрытии церквей, то, стараясь не возбуждать среди населения лишнего недовольства, церковь превратили в музей, не тронув ни одной иконы, ни одного предмета церковной утвари. Откровенно признался, что надеется на изменение отношения к религии, и тогда церковь для людей откроют в целости и сохранности. Скорее всего, так оно и случилось. Только вот, кто там ее занял: униаты, православная церковь Московского Патриархата или непризнанного митрополита Филарета – неизвестно.

Подъезжая к станице Пластуновской, на горизонте к востоку можно увидеть огромный, как крепость, храм. Это Свято-Вознесенский собор. Ему грозила та же участь, что и Уманскому. Правда, взорвать его было труднее, чем ажурное строение Уманской. Поэтому начали с боковых крылец. И вот, когда были взорваны первые связки гранат, в толпе, собравшейся вокруг храма, послышался плач. Слезы текли у многих, но кто так громко рыдает – не установили. Показалось это жутковатым. Да и стены не поддавались разрушению. Взрывы приостановили. В народе бытует сказание о том, что было дальше. Ночами стали слышать, что в храме плачет женщина. Решили установить: кто это туда забрался? Остались активисты ночевать, чтобы разоблачить нарушительницу спокойствия. И действительно, среди ночи стал слышен горький плач. Крикнули в темноту: «Ты кто такая? Как ты сюда попала?» И вдруг, ответ: «Я Божья Матерь, я о России плачу». Как ветром вынесло «смельчаков» наружу. Неизвестно, как они потом объяснялись с начальством, но храм не тронули. Превратили его, как и во многих местах в склад. До наших дней цел остался. Теперь сияет под солнцем золотыми куполами.

Можно было разрушить здание, но разрушить Церковь, которая держится в Руке Божьей, нельзя. Наступили тяжелые времена. Более половины населения станицы к этому времени было выслано. Станица Уманская лишилась своего родного имени. Теперь ее называют Ленинградской. Дома казаков были разграблены, имущество рассортировано и развезено по «стодворкам», так назывались пункты сбора вещей и домашнего скота. И здесь, в условиях строжайшего наблюдения, православный народ старался сберечь самое дорогое.

СПАСАЯ СПАСИТЕЛЯ.

Прихожанка Трехсвятительского храма Александра Запорожец, которой в 1933 году едва исполнилось 17 лет, принуждаемая властями участвовать в погрузке своих высылаемых соотечественников на поезд, в коридоре дома, где располагалась «стодворка», обнаружила большое количество икон, больших и маленьких, в роскошных киотах и скромных рамах. Они предназначались к уничтожению. Вдруг она встретилась взглядом со Спасителем. Он смотрел на нее с большой иконы. В девушке боролось два страха: страх человеческий и страх Божий. Страх человеческий – это боязнь за свою жизнь, жизнь родных, за нажитое трудом имущество и т. д. Страх Божий – это боязнь нарушить Заповеди Божии, допустить поругания святыни. Победил страх Божий. Шура схватила икону, спрятала под фуфайкой и огородами побежала домой. До сих пор непонятно, каким образом сомкнулись полы одежды худенькой девушки, но довольно большая икона была надежно спрятана. Если бы ее поймали, то закончилось бы все трагически. Но, она спасала Спасителя, а Спаситель потом всю жизнь спасал ее.

СУДЬБА РАЗРУШИТЕЛЯ.

Рассказ этот вошел во многие сборники о чудесах Божиих, но журналист Виктор Васильевич Тёр однажды встретился с людьми, знающими точно, с кем это случилось. Оказалось, что это произошло у нас в Уманской при разрушении большого храма Трех Святителей. Вот как это описывает В. В. Тер.

«Прежде чем взорвать стены, решили снять кресты с куполов. Кого ни заставляли, все отказывались, несмотря на обещание хорошо заплатить. Нашелся-таки один активист-комсомолец. Приложил руку к черному делу. Домой пришел с пачкой денег. Жена в это время купала младенца, вторая девочка трех-четырех лет находилась рядом. Вынул мужик из кармана пачку денег, положил на стол, снял пиджак и пошел повесить его на крючок. Вернувшись, денег не нашел. «Где гроши?» - кричит. Жена оставила ребенка в купели, прибежала: «Какие гроши? Где ты их заработал?». Мужик зверем рычит, деньги по комнате ищет. А малышка показывает пальчиком на печку: «Жижа – гам!», т. е. : «Огонь съел». Глянули в печку, а там все деньги пламенем объяты.

Озверел мужик, ударил девочку так, что она и дух испустила. Мать вспомнила о другом малыше, кинулась к ванночке, а там ребенок захлебнулся в воде. Схватилась несчастная мать за сердце, да и на пол замертво упала. А активисту-кощуннику тоже жизнь страшной показалась. (По версии рассказов иеромонаха Трифона «Чудеса последнего времени», он застрелился). Рассказ этот слышали от коренного Уманского казака Лысенко Федора Ивановича. Он лично знал трагически погибшую семью».

ПРЕДПОЧЕЛ СЛОВО БОЖЬЕ.

Выбираю я небеса,

Там победа моя и жизнь.

О, высот неземных краса,

Я целую твою синь

Инок Всеволод

А вот случай противоположный. Как известно, при раскулачивании у жителей станицы проводились обыски с целью изъятия хлеба и других ценностей. Особую активность проявляли комсомольцы. В одной из групп был молодой человек, который вначале работал трактористом, потом – бригадиром тракторной бригады, считался активистом райкома комсомола. Был женат, но детей у него еще не было. В одном из домов наткнулись на книги. Среди них была Библия. Конечно, по правилам нужно было предать огню этот «опиум для народа». Но комсомолец решился посмотреть книгу, о которой он слышал столько критических отзывов от партийцев-активистов. Взял домой, стал читать. И тут случилось неожиданное. Вместо того чтобы посмеяться над «библейскими небылицами», молодой человек принял в свое сердце Слово Божие и пошел в церковь. Храм в то время еще стоял. Его появление среди молящихся не осталось незамеченным. Вызвали парня в райком партии для выяснения, с какой такой целью пошел в церковь, выследить кого или что-то разузнать?. И не кривя душой, он сказал, что открыл для себя великую Истину и уверовал в Бога. Ему предлагали одуматься, ибо перед ним было два пути: широкая политическая карьера или много неприятностей. Он выбрал второе. Его забрали в НКВД и увезли неизвестно куда. Происшествие в райкоме постарались скрыть (а если вдруг всем захочется Библию прочитать), но в народной памяти эта история жила. Совсем недавно выяснилось, что он был выслан в Сибирь на рудники. И звали его Павел Сидорович Спасов. Отсидев 25 лет «за Бога», он вернулся на Кубань, в ст. Староминскую. Его племянник Виктор Никитович Лопин, проживающий ныне в ст. Ленинградской, подтвердил, что до конца своей жизни он оставался верующим. В комнате его был святой угол, он носил нательный крестик, обедать за стол садился с молитвой. Удивительным все-таки было совпадение его фамилии с его делами. Кажется, что изначально он был отдан Господу – Спасов!

ПАСХАЛЬНАЯ НОЧЬ ХРАМА.

На месте разрушенных храмов литургию служат ангелы. И места алтарей навеки обозначены потоками Божественного Света. Однажды в пасхальную ночь женщины, освятив куличи и яйца, шли домой. Было еще темно, и они старались держаться группами. Остановились отдохнуть на ул. Кооперации против парка. Фонари, горевшие возле отдела милиции, подсвечивали легкий туман, поднимающийся от земли. Ветви деревьев, еще без листьев, создавали причудливые формы. Вдруг одна из женщин замерла. Другие проследили за ее взглядом. Сквозь туман ясно виднелись купола. Полукруглые очертания напоминали известную фотографию храма. Ведь именно на этом месте, против нынешнего отдела милиции, находился разрушенный храм. Женщины, как зачарованные, смотрели на это чудо. Между тем, на небе стали проступать краски рассвета. Подул ветер и прогнал невесомые клубы тумана. Видение качнулось и исчезло. Женщины молча взяли сумки и пошли дальше. Каждой казалось, что это только померещилось. Лишь через несколько кварталов одна из них сказала: «Мне там такое показалось» - «Так не одной тебе». В страхе и волнении женщины перекрестились.

Возрождение, омытое кровью.

Мы молились в разрушенных храмах, мы

По истертым книгам учили «Верую»,

Можно о нас затупить мечи,

Но нельзя убить нашу веру.

Инок Всеволод

Разрушение Благодатного Покрова над Россией позволило проникнуть на ее территорию вражеской силе. Началась Великая Отечественная война.

Вспомнили о казачестве, которого уже не должно было существовать. В 1941 году в предгорьях Кавказа был сформирован 17-й казачий кавалерийский корпус. Это он вступает в битву с танковыми колоннами под Кущевской. Наших земляков там было более двухсот. Военный совет Северо-Кавказского фронта 5 августа 1942 года направил корпусу телеграмму с поздравлением «со славной победой, одержанной в бою с фашистскими гадами в станицах Кущевской, Шкуринской, Канеловской». 27 августа 1942 года приказом народного комиссара обороны СССР корпусу было присвоено звание Гвардейского, а сам он преобразован в 4-й кавалерийский корпус. Под этим именем он прошел с боями до Праги.

КРЕСТ – ХРАНИТЕЛЬ.

Не было на войне неверующих. В шинели солдат матери зашивали крестики, иконки, молитвы, день и ночь просили Бога сохранить родных. И это спасало. У казаков часто находили крестики и даже ладанки.

Потомственный Уманский казак Белоколода Иван Петрович ушел на войну связистом. Как известно, это работа, в основном, на передовой. И вот случилось на фронте интересное событие. Пришлось ему пойти на поле рыть картошку для себя и товарищей. Только он набрал в мешок клубней, как вдруг что-то его потянуло, как будто голос какой сказал: «Иди прямо». - Он пошел. - «Садись!» - Иван присел на картофельном поле и увидел перед собой маленький нательный крестик, лежащий на земле. Он поднял крестик и побежал, потому что по грядам уже начали стрелять немцы. Крестик положил в нагрудный карман и бережно его хранил.

И вот стал замечать Иван Петрович странную вещь: приходилось ему ходить по следу поврежденного телефонного кабеля на глазах у немцев, часто на чужой территории. Было ощущение, что его никто не видит. Он ходил во весь рост. Однажды даже крикнул «Ура!» в лесу, где находились немцы. Его могли легко заметить, но фашисты только заметались в панике и не поняли, откуда шел голос. Зная, что он умеет остаться незамеченным, начальство посылало Белоколоду на самые опасные участки. Без единого ранения прошел он войну. Только перед самой победой его легко зацепила случайная пуля. Считал, что хранил его тот самый крестик, который он нашел на поле. Его он хранил до самой смерти. Моя бабушка видела этот крестик: он выполнен из непонятного материала, вроде бы черного дерева, с металлической окантовкой. Распятие Иисуса Христа прикреплено маленькими заклепками. Кому он принадлежал, из чего сделан?

ОБНОВЛЕНИЕ ПРИХОДА.

Омыв кровью свои грехи, православный народ России снова поднял свои глаза к Небу. И. В. Сталин разрешает открывать храмы. Люди снова смогли открыто молиться. В нашем храме сохранились документы, благодаря которым можно восстановить историю ныне действующего здания церкви по ул. Жлобы, 51. В станице Ленинградской 12 августа 1944 года власти «милосердно» передают верующим бывшую церковную сторожку, оставшуюся после разрушения храма на территории нынешнего парка, в бессрочное, бесплатное пользование. В «Типовом договоре» оговаривается «заботливое отношение» к церковному имуществу. Сейчас на документе буквы расплылись, но среди подписавших договор можно различить фамилии: Андрющенко, Гонтарь, Череп, Сергиенко, Дьячков, Прокопенко, Капуста, Курило, Пономаренко, Евтенко, Сидоренко, Черненко, Косуля, Корсун Фамилии священника нет.

Исполнительный Комитет Краснодарского Краевого Совета Депутатов Трудящихся 4 декабря 1944 года за № к-450р-52 выдает «Справку религиозной общине Трехсвятского мол. дома ст. Ленинградской Ленинградского района Краснодарского края в том, что регистрация данной общины и ее исполнительного органа произведена, и община может приступить к своей деятельности». Далее – неразборчивая подпись уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Крайисполкоме.

Священником Трехсвятительского молитвенного дома с правом совершения богослужения и церковных треб на дому у верующих по их приглашению 16 октября 1945 года зарегистрирован Несветайлов Никанор Макарович.

Церковная сторожка находилась в полуразрушенном состоянии. Община немедленно произвела капитальный ремонт помещения, переоборудовала его пристройкой алтаря, западного притвора, устройством двух главок и пристройкой, а в 1947 году устройством северного притвора и пономарки. Молитвенный дом приобрел вполне приличествующий вид. На эти работы прихожане израсходовали около 100 тысяч рублей.

Но вот 15 апреля 1948 года райисполком вынес решение, основывающееся на Постановлении Совета Министров РСФСР от 2 марта 1948 г. № 143 «Об освобождении школьных зданий, используемых не по назначению», предложить церковному совету освободить занимаемое общиной здание и передать его школе №1.

Пока община отстаивала помещение молитвенного дома, готовилось еще одно решений властей. Священник Леонид Чернецкий, настоятель Трехсвятительской церкви, получил от уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР по Краснодарскому краю Литвинова письмо № 12 от 5 февраля 1949 о том, что «по плану благоустройства станицы Ленинградской площадь, на которой в настоящее время находится молитвенный дом, должна быть использована для закладки парка.

Вам надлежит заменить занимаемое здание под молитвенный дом на другое, любезно предлагаемое местной властью, кирпичное здание по улице Базарной (бывший дом Союзтранса). ». Адрес этот неизвестен.

В мае 1949 года в решениях Исполкома появляется адрес ныне занимаемого здания: ул. Торговая № 33 (позже улицу переименуют в им. Жлобы). Интересно, что в письме на имя Благочинного, священника Леонида Чернецкого, Управляющий Кубанской Епархией Флавиан, епископ Краснодарский и Кубанский, пишет «Благословляю и разрешаю произвести ремонт вновь купленному дому для Св. -Трехсвятительского молитвенного дома ст. Ленинградской». Значит, не совсем бесплатно обошелся церкви переход в новое здание.

14 мая 1949 года общине было предоставлено право разобрать пристройки молитвенного дома в парке, снять купол, находящийся на здании, решетки на окнах и проволочную ограду и все это перенести ко вновь оборудованному молитвенному дому. Бывшую сторожку, которая подлежала сносу, тоже нужно было капитально отремонтировать и только после этого сдать. Требования были выполнены.

НОВОЕ МЕСТО ХРАМА.

Молитвенный дом по ул. Жлобы стал центром духовной жизни станицы. Впрочем, посещение церкви могло иметь неприятные последствия. Детям в школе запрещали носить крестики. Во время пасхального богослужения организовывались шумные бригады из комсомольцев и «передовой» молодежи, которые мешали освящению куличей. В Светлый Понедельник у школьников осматривали пальчики, нет ли на них краски от пасхальных яиц. Строго следили, чтобы в Родительский понедельник никто не опоздал на работу, из-за посещения кладбища. Фамилии родителей, крестивших своих детей, передавались в райисполком и райком партии. С ними проводилась «разъяснительная» работа. Могли вызвать на бюро райкома партии, пригласить на товарищеский суд, пропечатать в стенгазете, лишить премии, снять с работы. Священник не имел права читать проповеди в храме. Невозможно было сделать ремонт в храме без особых разрешений. Это - наша не очень далекая действительность советского времени, о разрушении которой многие так сокрушаются.

Нужно было иметь мужество идти служить священником. И такие мужественные люди, конечно, находились, ибо Православная церковь держится не руками человеческими, а руками Божьими.

НАЧАЛО ОТКРЫТОЙ ПРОПОВЕДИ.

(Рассказ журналиста Павлоградской Л. Д. )

Впервые после семидесятилетнего запрета Православной Церкви разрешили выйти за ворота храма в 1988 году, когда праздновалось 1000-летие Крещения Руси. В Трехсвятительском храме в это время служил о. Николай Гаврильчик. Правда, крестным ходом идти не разрешили. Доехали автобусом. Причту и прихожанам разрешено было только возложить венок на братскую могилу, в которой покоились останки погибших, а также тех станичников, могилы которых были вскрыты во время реконструкции Октябрьской площади. К тому времени я уже два года работала корреспондентом районного радио. Договорилась с о. Николаем о записи интервью. Обратилась в райком партии за разрешением включить выступление священника в радиопередачу. Вся страна тогда праздновала тысячелетний юбилей Крещения Руси. Куда же было деваться? Разрешили.

Отец Николай кратко рассказал о празднике, о роли Православной Церкви в истории России. Текст выступления был очень тщательно проверен в отделе пропаганды РК КПСС, у секретаря райисполкома, прежде чем он пошел в эфир. Голос церкви в районе услышали тогда многие. Некоторые интересовались, «влетело» мне за это от вышестоящих идеологических руководителей или нет.

«Влетело» мне попозже. «Расхрабрившись», я стала включать в передачи морально-нравственного характера выдержки из Священного Писания, святоотеческих преданий, которые удавалось достать через друзей. Конечно, все приходилось прятать под разные «вывески»: «древние мудрецы говорили», «крылатые слова» и т. д. К празднику Рождества Христова в 1990 году я на свой риск решила подготовить специальную передачу. В храме тогда служил священник о. Александр Почтовой. Он радостно откликнулся на мое предложение. Накануне, поздним вечером, когда закончилась служба в храме, я записала на магнитофон выступление батюшки. Включив дополнительно в программу выступление колхозного хора с подходящими кубанскими песнями-колядками (которые уже разрешали называть колядками), я пустила передачу в трансляцию. Кому она адресовалась, те услышали. Начальство, однако, этот случай пропустило мимо.

И вот весной этого же года в станицу приехал первый секретарь краевого комитета КПСС Иван Кузьмич Полозков. Район выдвигал его кандидатом в депутаты Российской Федерации. Полозков И. К. встречался с коллективами предприятий, колхозниками. Я должна была на магнитофон записывать полностью все его выступления и передавать по местному радио. Инструктор крайкома, приехавший с ним, тщательно следил, чтобы вся информация о визите Полозкова и его выступления полностью транслировались. Все свои встречи Иван Кузьмич начинал с вопроса: «Ну, как, Пасху будем праздновать? Готовитесь?». Народ радостно кивал головой. «А вы знаете, что 7 апреля будет Благовещение, когда птичка гнезда не вьет? Праздник этот никогда из числа не выходит. Это нужно помнить!». Конечно, люди более доверительно слушали и вступали в беседы.

Обрадовавшись такому его подходу к религии, я, пользуясь случаем, попросила у инструктора крайкома разрешения на подготовку специальной передачи к Пасхе. Конечно, ответ был положительный.

Я снова записала выступление о. Александра, теперь уже с пасхальным приветствием. К этому времени у меня имелись записи богослужений Православной Церкви за рубежом, которые были записаны по радиоприемнику из-за границы и большой диск красивых колокольных звонов. Смонтировав довольно обширную программу, я решила выдать ее Пасхальным утром населению. Но получилось так, что в эфир пришлось выходить трижды. Утренняя программа оказалась обрезанной, потому что техники радиоузла поздновато включили студию, и запись не уложилась в расписание. Решили полностью повторить программу в полдень, что и сделали. А к вечеру обнаружилось, что нужно срочно поздравить с юбилеем пожилого ветерана войны. Конечно, к поздравлению я добавила и пасхальную тему, использовав московские передачи, которые в течение дня шли по первой программе. Вот тут-то «Христос Воскресе!» все и услышали.

Через несколько дней в райкоме партии на собрании нескольких парторганизаций, собранных вместе, опять же поддержали выдвижение Полозкова И. К. , правда, уже без него. Перед тем как закрыть собрание, первый секретарь райкома партии Василий Петрович Сергейко сделал «разнос» средствам массовой информации, которые дожились до того, что начали «попов крутить» по радио. Я сослалась на устное разрешение инструктора крайкома партии и на тот факт, что Москва уже полностью транслирует праздничные богослужения. Оказалось, что «Москва давно продана врагам». - «А как же Иван Кузьмич? Если он просто заигрывал с народом, то как же считать его «достойным»? А если он искренне говорил о Пасхе и Благовещении, то за что меня ругают?» Ответа я, конечно, не получила. Закончилось бы все для меня плачевно, но за меня горячо заступился редактор районной газеты «Степные зори» Борис Иванович Сальников, заявив, что журналист имеет полное право высказывать свое мнение, тем более что ничего плохого не прозвучало. Конечно, это был духовный подвиг редактора. Так начало свою работу в районе православное радио.

ДУХОВНЫЙ МЕЧ РОССИИ.

Казаки были хранителями Российской Державы и Православия, до конца исполнив свой долг. Зачем нужны были эти жертвы? Раскроем снова книгу митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна:

«Духовный меч, который крепко держала в руках Церковь Русская в течение тысячи лет, был, есть и будет предметом ненависти слуг грядущего антихриста. Долгие столетия Русская Державность была той силой, которая препятствовала осуществлению дьявольских замыслов. Сейчас Россию пытаются сделать страной, где правит закон. Но насколько несовершенны люди, подверженные греховности, нравственному растлению, настолько несовершенны и законы, которые они пытаются утверждать. Единственно праведный, спасительный для всякой души закон был дан человеку Богом, и это – Закон Божий, закон совершенной праведности и абсолютной нравственности. В максимально возможной полноте и определенности он содержится в церковном вероучении. Именно Закон Божий должен быть положен в основу человеческого общежития с тем, чтобы оно приобрело державные черты.

Церковь всегда была источником державного духа. Кто на протяжении тысячи лет ковал и пестовал несгибаемый державный дух русского патриотизма? – Церковь Православная! Кто вдохновлял отважных и укреплял малодушных, освящая дело защиты Отечества, как личный религиозный долг каждого, способного носить оружие? Кто научил русского человека быть верным – без лести, мужественным – без жестокости, щедрым – без расточительства, стойким – без фанатизма, сильным – без гордости, милосердным – без тщеславия, ревностным – без гнева и злобы? – Церковь Православная!

Разве это католические прелаты набатом поднимали новгородское ополчение на брань с псами-рыцарями и подавали последнее духовное напутствие дружинникам святого благоверного князя Александра Невского на залитом кровью льду Чудского озера? Разве это протестантские пасторы вдохновляли святую ревность донского героя, великого князя Димитрия на поле Куликовом, где страшная сеча с татарами решала: быть или не быть Святой Руси?

Разве это мусульманские муллы удержали нашу Отчизну от распада в лютую годину Смуты, подвигнув Козьму Минина и Димитрия Пожарского на их жертвенный подвиг, а ратников русского ополчения на борьбу до победы? Разве это иудейские раввины с крестом в руках, под свист японской «шимозы» поднимали в атаку преданные, смертельно уставшие роты под Мукденом и Порт-Артуром, спасая русскую честь от позора?

Разве это кришнаиты и буддисты на протяжении тысячи лет ежедневно, сосредоточено, неспешно и благоговейно возносили к Господу молитвы о «богохранимой» земле Русской, «властех и воинстве ея», отдельным молитвенным чинопоследованием поминая «вождей и воинов, за Веру и Отечество живот свой положивших»? Многие ли из вас смогут вспомнить сегодня хоть один случай, когда иноверцы и инославные – будь то католики или иудеи – в трудный для России час делом доказали ей свою верность, до конца разделив ее неласковую судьбу? Зато противоположных примеров в русской истории – сколько угодно!».

МИСТИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ.

В доме по ул. Жлобы, 51, где размещается сейчас церковь, до революции жила семья лавочника Горбачева. Что происходило там до 1949 года - неизвестно. Но после размещения в нем церкви стали распространяться среди прихожан слухи о «привидении». В церковной сторожке ночные сторожа иногда бывали сильно напуганы видением призрака. Просыпаясь, они видели перед собой высокого «белого» человека. Крестились, закрывали глаза, снова открывали – всё исчезало. Это подтверждали многие, кому приходилось ночевать в сторожке. Причем, вид человека не изменялся. Иногда он заглядывал в окно сторожки. Одна из работниц видела его однажды даже в церкви, среди стоящих на панихиде людей. Когда старую сторожку при отце Иоанне снесли и построили новые удобные помещения для просфорной, трапезной и ночлега сторожей, ночное видение не прекратилось. По секрету, чтобы не признали сумасшедшим, передавали друг другу, что «он» продолжает появляться. И вот, несколько лет назад, нужно было вырыть глубокую яму на церковном огородике. Когда все работы были закончены, паренек, копавший землю, признался, что видел какие-то кости, но боялся сказать. Стали раскидывать выкопанную землю. Действительно, нашлось несколько старых, полусгнивших костей. Собрав все в пакет, мы пошли в школьный кабинет биологии и сравнили найденные кости с человеческим скелетом. Это были, безусловно, останки человека, похороненного на чьем-то бывшем подворье. Священник совершил отпевание неизвестного, а косточки мы закопали на кладбище. С тех пор слухи о призрачном человеке прекратились.

И еще один случай. В церковь обратилась жительница одного из домов, расположенных вблизи гимназии. Однажды летним вечером, когда уже почти стемнело, выйдя на крыльцо, она увидела светящуюся прозрачную фигуру девушки с закрытыми глазами, в развевающейся розовой одежде. Фигура медленно беззвучно проплыла в воздухе, и у забора исчезла. Женщина, конечно сильно испугалась. Поговорила с людьми. Было высказано предположение, что где-то здесь когда-то было совершено убийство, и девушку, возможно, похоронили без церковного предания земле. Может быть, о ней никто не помолился Женщине посоветовали подать милостыню об упокоении неизвестной девушки. Больше ничего не случалось.

Но вот недавно Л. Д. Павлоградская услышала историю, которая, возможно, касается этого события. Рассказала историю Вера Яковлевна Кулагина, дочь Якова Григорьевича Ячушко, первого председателя колхоза им. Гриднева. Семья ее деда жила на месте нынешних многоэтажных домов по ул. Красноармейской. С их двора было хорошо видно все, происходящее у здания военного штаба. (Ныне здесь находится гимназия). В 1918 году, при отступлении белой армии, в доме, располагавшемся против штаба, остался военный со своей семьей – женой, сыном и дочерью. В станицу вошел отряд красных, это были матросы. Строем они прошли по улице, позже названой Красноармейской, до здания штаба. И вдруг с чердака дома застрочил пулемет. Матросы кинулись к дому, окружили его и подожгли. Из дома успел выскочить подросток. Остальные погибли в огне, в том числе и девятнадцатилетняя дочь генерала. Кто знает, помолился ли кто-нибудь об упокоении их душ или нет? Может быть, это ее душа до сих пор не знает покоя, и так напоминает о себе, окруженная пламенем. И сколько их, таких душ, погибших в братоубийственной войне, ждут своей молитвы?

ДЕТИ БЛИЖЕ К БОГУ.

(Рассказ священника Игоря Тихновецкого)

Во время Великого Поста перед Пасхой 2006 года Господь явил чудо. На церковный двор Трехсвятительского храма пришла молодая женщина с маленькой, лет трех-четырех, девочкой. Они прошли в храм. Через некоторое время вышли и подошли ко мне. Женщина, волнуясь, рассказала о случившемся.

Ее дочь тяжело заболела и была направлена в краевую больницу. Три дня она находилась в коме и пролежала в реанимационном отделении, где врачи малышку спасли.

Придя в сознание, девочка стала говорить удивительные вещи. Она утверждала, что в это время побывала на небе. Рядом с ней постоянно находилась, по ее рассказам, очень красивая тетя и ухаживала за ней. А еще приходил добрый батюшка, с которым было очень хорошо.

Эти рассказы были необычны, потому что семья была невоцерковленная, и никто в доме на тему религии и потусторонней жизни не говорил. Кроме того, девочка стала рисовать то, чего не могла видеть раньше: кресты, могилы

Мать девочки читала о том, что бывали случаи, когда святые помогали в тяжелых случаях, и люди их потом узнавали на иконах. Когда девочка выздоровела и окрепла, ее решили повести в церковь. Едва зайдя в храм, малышка воскликнула: «Вот Он!» Она показывала на стоящее посреди храма Святое Распятие, где был изображен Иисус Христос: «Вот Он, этот добрый Батюшка!». Девочка кинулась к Нему, прикоснулась руками. Всмотревшись, девочка спросила: «А кто его повесил туда?». Мама, как могла, рассказала, что это Господь, Иисус Христос. Плохие люди Его взяли и распяли на Кресте. Но Он живой, и всегда помогает, если мы просим. «Конечно живой, Он же там ходит!»- убеждённо заявила девочка.

Потом ее повели по храму. «А вот и Она, тетя, которая за мной ухаживала!» - малышка указывала на икону Божьей Матери «Умиление». Мать была потрясена. Ничего подобного раньше дочка знать не могла. Каким образом все это вошло в сознание девочки?

Мы договорились с матерью о том, что необходимо проследить за дальнейшим духовным развитием девочки и всеми силами способствовать тому, чтобы это развитие шло по светлому пути.

Я же был потрясен тем, как близок к нам, грешным, Господь. И если до сих пор происходят такие чудеса, то у нас еще есть время на покаяние и надежда на прощение, а наши чистые сердцем дети являются проводниками в Царство Небесное.

НА МЕСТЕ СВЯТЫХ АЛТАРЕЙ.

Где мы Бога славили истово,

Ярым воском светились ночи,

Там парадом прошли неистовым

Пионеры, дети рабочих.

Инок Всеволод

Что же теперь находится на том месте, где были святые престолы храмов, горели лампады, и воскуривался ладан? На месте церковной площади Трехсвятительского храма – станичный парк. Там, где стояло здание храма, - концертная площадка. По сохранившимся фотографиям можно определить, что ступени храма выходили к тому месту, где соорудили новый фонтан. Вблизи построена «шайба» - Центр досуга молодежи, т. е. дискотека. Там еще в 60-е годы можно было видеть следы могил и склепы.

Интересно, что в дискотеке был предусмотрен туалет, расположенный в подвале. Все было построено, облицовано плиткой. Несколько смущал тот факт, что где-то рядом возможны захоронения, а осквернение могил не самое лучшее дело. Накануне открытия дискотеки прошел сильный ливень. Наутро оказалось, что все подземные помещения залиты водой. Все усилия откачать воду, осушить туалетные комнаты оказались безуспешными. Туалетами долго никто не пользовался.

По некоторым свидетельствам фундамент Духосошественской церкви частично находится под Районным Дворцом культуры. Как известно, РДК строили пятнадцать лет. Стены шли трещинами, приходилось разбирать, снова строить На Полковой площади, которая теперь называется Октябрьская, проходят митинги, демонстрации, праздники. Останки, которые были обнаружены на церковном кладбище при реконструкции площади, перенесены в братскую могилу у мемориала Вечной Славы. Остальные находятся под нашими ногами.

На старом кладбище (квартал, где сейчас располагается новый рынок) во время гражданской войны были расстреляны и похоронены наши станичники. Потом там во время голодомора хоронили умирающих людей. Выжившие жители станицы рассказывают, что ров, в котором лежат сотни людей, тянется до нынешнего здания стоматологии, там, где сейчас проходит улица Крестьянская. Теперь на месте кладбища расположились Торговый Центр, магазины, рестораны, казино, стоянка автомобилей Вопрос об увековечении памяти жертв революции остается открытым. Неоднократно в храм приносили пакеты костей, черепа, вырытые при строительстве объектов.

ВОЗРОЖДЕНИЕ ПРИХОДСКОЙ ЖИЗНИ.

Церковная жизнь начинает возрождаться после ухода коммунистов из власти.

На месте старого кладбища, где похоронено несколько поколений станичников, кладбища, принявшего в свои могилы и расстрелянных в революцию, и умерших от голодомора в 1933 году людей, в 1991 году потомки Уманских казаков стали строить новый храм.

Священник Петр Коваль получил на это разрешение от Райисполкома. Так как, по словам строителей, под почвой обнаружился «плывун», для надежности нужно было строить храм на сваях. Их было забито более 100. За четыре года был возведен цокольный этаж.

Продолжил деятельность направленный в Свято-Трехсвятительский приход в феврале 1995 года священник Иоанн Гармаш.

Отец Иоанн вначале привел в порядок здание и двор существующей церкви. К этому времени крыша храма протекала, а дыры латались полотенцами, смоченными масляной краской. За 40 дней Великого поста батюшка с прихожанами смогли капитально отремонтировать церковное помещение. Подвели газ. Было устроено водяное отопление. Покосившийся забор заменен художественно выполненным металлическим. Силами ДРСУ (начальник Войтенко Николай Федорович) асфальтировали церковный двор. Возведена колокольня с девятью колоколами, изготовленными на уральском заводе. Ее благотворительно построила бригада СПМК-1387 по инициативе руководителя Геннадия Павловича Попова.

При храме создана хорошая библиотека духовной литературы по инициативе и большой поддержке Геннадия Алексеевича Щербины, директора Православной книжной лавки «Троицкая книга» г. Ростова-на-Дону.

На районном радио регулярно выходят программы «Час Православия», «Воскресная школа», «Возрождение Православия». С 1997 года начинается активное сотрудничество с районной газетой «Степные зори». Ответственный секретарь Татьяна Алексеевна Сыкалова – бессменный участник пресс-группы храма. При ее непосредственном участии выходит тематическая страница «Звонница». Много материалов по истории православной жизни печатает Виктор Васильевич Тёр. Православная страница «Верую» выходила в каждом номере еженедельной рекламной газеты «Ярмарка Кубани».

Начинается общественно-социальное служение церкви. Марфо-Мариинское общество милосердия занимается трудными детьми. По согласованию с отделом социальной защиты населения в летнее время, когда школьные столовые не работали, при храме были организованы обеды для ребят, которые не могли получать питание дома, и нищих. Сестры милосердия посещают дом-интернат для ветеранов войны и труда. Священник постоянно участвует в работе среди призывной молодежи. В Чечню с представителями комитета солдатских матерей для воинов отправлялись продукты, нательные крестики, пояса с молитвами, иконы. Большие районные праздники начинаются с благословения священника. К молебнам в храме прибегают земледельцы во время длительной засухи. С 1997 года начинает работать Паломнический центр, позволяющий верующим посетить многие святые места.

Рядом с действующим кладбищем воздвигнут храм-часовня во имя Новомучеников российских, где сейчас отпевают всех православных усопших. С духовым оркестром уже никто никого не хоронит. В часовне прекрасное пятиярусное паникадило, которое приобрел предприниматель Дубатов Владимир Николаевич. Он же вложил значительные средства в возведение нового храма Трех Святителей.

Пришедший в июне 2004 года новый глава района Сергей Валентинович Гаркуша среди приоритетных направлений своей деятельности выделил завершение строительства храма. На Волгодонском заводе были заказаны купола. Четыре из них зазолотились над станицей уже осенью 2004 года.

Очередной виток возрождения церковной жизни начался следующим летом. 1 июня 2005 года в Свято-Трехсвятительский храм был направлен священник Георгий Меденцев. Он расширяет поле деятельности духовно-просветительской работы. Кроме радиопрограмм «Возрождение православия» еженедельно по местному телевидению можно посмотреть передачи «Православное слово» и кинофильмы по истории Православной Руси. В районе большим тиражом бесплатно распространяются православные издания: дважды в месяц газета «Колокол православия», ежемесячно «Голос Истины» и по-прежнему - тематическая страница «Звонница». Размещаются православные материалы и в рекламной газете. В связи с большим притоком верующих, по воскресным дням и двунадесятым праздникам в храме служится две литургии: в 6 часов и 8-30 утра. Сестры общества милосердия посещают больных и престарелых прихожан церкви. Вместе с ними в дом-интернат для ветеранов труда и инвалидов регулярно приходит священник. Люди могут исповедаться и причаститься Святых Христовых Тайн. Начинается строительство часовни на территории районной больницы. Больные просят выделить комнату для молитв и бесед со священником.

А главное – новый храм обретает долгожданный, только ему присущий облик. Первый водосвятный молебен под крышей храма был отслужен во время престольного праздника 12 февраля 2006 года, ровно через сто лет после освящения знаменитого собора Трех Святителей.

Предприниматель Николай Иванович Коротя выступает с инициативой о создании нового благотворительного фонда. 11 марта 2006 года состоялось учредительное собрание Благотворительного фонда «Вера», который должен способствовать скорейшему завершению строительства храма. Первый взнос внес член совета старейшин Уманского казачьего общества Иван Иванович Белый – одну тысячу рублей. Всего на счет фонда поступил 1 миллион 790 тысяч рублей.

Весь район участвует в сборе средств для скорейшего окончания строительства храма. Наличными деньгами и почтовыми переводами, личным участием и стройматериалами помогают жители района храму. Будут навечно занесены в книгу на вечное поминание те, кто вносил свою лепту в доброе дело.

Однако немалая поддержка приходит также из других мест. К примеру, Фонд святителя Николая Чудотворца, его учредители Быков Андрей Юрьевич и Чепель Михаил Иванович, помогает не только материально, но и духовно. С их помощью в станице состоялось несколько благотворительных концертов, на которых выступили знаменитые артисты Московских театров.

При изучении архивных материалов начала ХХ века нередко встречались сообщения об обновлении икон в храмах, домах православных жителей Кубани. Сейчас на Руси наблюдается огромное количество мироточивых икон. И у нас в храме в 2003 году в начале Великого Поста наблюдалось мироточение образа «Спасителя в терновом венце» и иконы «Трех Святителей» (сохранившейся от разрушенного собора) в иконостасе. В ноябре 2005 года в храм из домашнего иконостаса священника Игоря Тихновецкого была принесена мироточивая икона Спасителя, которую возложили на аналой в центре храма. Все восприняли это, как милость Божью к нам. Перед иконой теперь каждую среду читают Акафист Иисусу Сладчайшему.

В ноябре 2004 года крестным ходом в станице побывала чудотворная икона Божьей Матери «Призри на смирение». Ее постоянное местонахождение - в киевском монастыре. Прославилась она тем, что на стекле чудесным образом проявилась точная копия самой иконы. Верующие сообщили о нескольких случаях исцелений от болезней после того, как над ними пронесли чудотворный образ.

Особенно запомнится прихожанам 2006 год. В августе крестным ходом в храм были принесены мощи святого апостола Андрея Первозванного. А в декабре – мощи святого великомученика и целителя Пантелеимона. В 2007 году жители станицы встречали мощи святого Николая Чудотворца.