Легенды и предания о Невьянской башне
В легендах и исторических преданиях реальность переплетается с ярким вымыслом. Непринужденные и выразительные фольклорные рассказы о происхождении сел и городов, об исконных занятиях уральцев - рудоискательстве, золотом промысле, о сплавной работе – доносят до нас самые разные сведения о жизни наших предков.
Рассказы посвящают нас в детали и подробности их быта, знакомят с привычками и тайными верованиями, замечательными открытиями и фантастическими слухами.
Обыденность и чудо соседствуют в историях о первопроходцах и старателях, богатырях и умельцах, населявших некогда наш край.
В памяти людей в традициях духовной культуры живут фольклорные рассказы о прошлом - легенды и предания. Они возникли в древние времена с развитием человеческого общества и становлением языка речи. Передавались такие рассказы устно: от человека к человеку, от старших в семье к младшим, от поколения к поколению.
Легенды и предания – это устные прозаические рассказы созданные народом, как правило, небольшие по объему. В фольклорных рассказах реальность переплетается с ярким вымыслом. Темы, сюжеты, действующие лица, оценки в них остаются неизменными. В легендах и преданиях идет речь о жизни, ставшей историей. И для большей достоверности события передаются сжато, без красочных подробностей.
Предание – это переходящий из уст в уста, от поколения к поколению, рассказ о былом. Эти рассказы можно отнести к художественному повествовательному жанру фольклора. Их создатели с целью поэтического обобщения, прибегали к вымыслу, хотя вымысел в преданиях и не носит фантастического характера. В них дается образное осмысление действительности и творчески развиваются традиции старинного фольклора.
Мир уральских преданий о происхождении географических названий, о труде, о борьбе за свободу складывался постепенно. В нашем регионе фольклорные рассказы бытовали издавна, но в особенности активизировались с конца XVII – начала XVIII века, когда началась постоянная разработка рудных богатств Урала и горнозаводское дело стало основным содержанием жизни уральцев. Предания удовлетворяли естественный интерес народа к истории родного края, недаром отношение к ним серьезно, как к заветам отцов и дедов, которые помогают разобраться в жизни: одни события и лица положительно оценить и этим утвердить в действительности, другие – заклеймить и тем самым вынести им суровый приговор.
Легенды и предания.
Город Невьянск на Урале – колыбель металлургии в России, родовое гнездо Демидовых, талантливых предпринимателей – промышленников, сподвижников Петра Великого. На рубеже двух эпох, и 1701 году был построен Невьянский завод. Жемчужина Невьянска – знаменитая наклонная башня, уникальный памятник промышленной архитектуры начала XVIII века – дело ума и рук человеческих.
Как много она видела и слышала за свою долгую жизнь, но Невьянская башня молчалива О чем она молчит? Какие тайны скрывает? Разговорить ее, выпытать историю о странных и трагических событиях пытались многие историки и краеведы, писатели и архитекторы. Познакомиться с историей, строительством башни, с особенностями архитектуры, побывать в башне – посчастливилось и мне. Об этом рассказываю в своей работе.
Почему башня наклонная?
Что же на самом деле происходило в ее подвалах?
Об этом повествуют легенды и предания, которые до сих пор сохранились в памяти людей, многие из них включены в работу.
Овеянная легендами, башня Демидовых своеобразный теист их завещания потомкам, написанный в камне.
Находясь в Невьянске, Демидовы печатали фальшивые деньги. Там есть башня, под башней – убежище, которое тоннелем соединялось с рекой. Сообщили Петру 1, что Демидов издевается над людьми, рабочие стали жаловаться. Демидову пришлось спустить шлюзы, башню затопило вместе с людьми, которые строили убежище и которые жаловались. Комиссия от Петра ничего не нашла. Башня и сегодня стоит.
Зап. в п. Бисерть от Ф. М. Широкова, 1903 г. р.
Старики рассказывали, что Демидов деньги чеканил. А царица Екатерина мельком об этом узнала и приехала к нему. Велела ему отвечать. Демидов взял свои деньги у Екатерины и говорит ей: « Узнаешь, какие мои, а какие твои, руби голову с плеч. Не узнаешь – хорошо. » Екатерина не могла отличить и разрешила ему чеканить.
Зап. в с. Киргишан от В. Я. Сухих, 1907 г. р.
1 и 2 легенды связаны смыслом о чеканке фальшивых монет. До сих пор нет доказательств, что, действительно, в подвалах башни чеканили фальшивые монеты: в частных и музейных коллекциях нет ни одной монеты. Но во время экспертизы сажи в плавильной печи Невьянской башни ученые обнаружили примеси серебра. Вот такой парадокс!
К этим легендам примыкает и другая: « В 1966 году я был в Невьянске в командировке. И там разговорился с одним из старожилов: « Почему башня у вас покосилась?» - « Много греха приняла, оттого и покосилась. Люди там погибали», - ответил он мне. И он рассказал, что в башне золотые монеты чеканили для Демидова. А из башни никто не выходил. Все там и погибли». А другая сюжетная линия – башня покосилась от грехов Демидова.
Нами собран материал из различных книжных источников и записана историческая песня «Невьянская башня» от жительницы п. Верх-Нейвинского Кузовниковой Нелли Борисовны, 1936 г. р. В основе этой песни лежит предание о необычной постройке башни.
Легенды и предания в художественных произведениях
Много преданий и легенд существует и о Невьянской башне. Ее строил сын Никиты Демидова – Акинфий. Началась постройка башни в первой половине двадцатых годов XVIII века. Пошли толки и предложения о ее назначении, вероятно, и о возможной в ее подвалах чеканке денег. Основанием могло послужить начатое в Невьянске еще до строительства башни отделение серебра от черной меди, добытой в Сибири, а также тайная разработка сибирского золота. Таким образом, вполне возможно, Демидов начал строить башню для скрытого, потаенного производства. Историки и писатели, изучавшие хозяйство Демидовых, рассматривают факт изготовления денег в подвалах башни как достоверный.
Конечно, были связаны с ней и другие намерения: она должна была использоваться как сторожевой наблюдательный пункт. Писатель Евгений Федоров в своем романе «Каменный пояс» так включает старое предание:
По строгому наказу Акинфия приказчики сыскивали каменщиков всюду и гнали в Невьянск. Тесали камень, копали склепы, бутили фундамент. Сотни каменщиков возводили башню. Строил башню крепостной зодчий
По легенде, Демидов вызвал архитектора и спросил: « Сможешь еще такую башню построить?» « Да», - ответил он. И тогда Демидов ослепил мастеру глаза, а по другой версии, сбросил с башни, чтобы не повторить чудо – башни.
Башня по примеру Пизанской в Италии строилась с наклоном на юго-запад, чудилось, что она рухнет, и каменная кладь расколется на части. Внизу у башни укрепили плотину, и ладила ее работная артель, вколачивая в плотине сваи. Двадцатипудовая чугунная баба била с высоты дубовые сваи и глубоко вгоняла их в землю. И тут приключилось неслыханное. Задумал Акинфий Демидов построить из пруда в подземные тайники башни секретный шлюз, и тот шлюз, когда нужно, поднимать,и тогда трудовая вода с буйством шла бы в подвалы.
Легенды и предания существуют не только в устной форме, но их нередко включают в текст своих художественных произведений писатели. Нами обнаружены такие легенды в книге писателя Евгения Федорова и в рассказах Алексея Толстого. Первый создал исторический роман « Каменный пояс». Предание гласит: «Надумал Акинфий Демидов построить высокую каменную башню с тайными подвалами. Писал о том в Санкт-Петербург приказчику: « Намерен я строить в вашей вотчине, Невьянске, башню по образцу, кой в иноземщине, граде Пизе есть. Внизу той башни мыслю сладить каменные амбары под сибирскую медь, а вверху содержать караул для убережения от пожаров и для повестки людишек на работу. Наказываю тебе сыскать в Санкт- Петербурге иноземцев- каменщиков, которые доки в башенной стройке»(5, с. 126)
А. Н. Толстой, будучи студентом горной академии Санкт – Петербурга, в 1904 – 1905г. г. проходил практику на Невьянском заводе. Естественно, его как начинающего писателя интересовало все, что было связано с Невьянской башней. Так появился рассказ «Старая башня». В него включена легенда: «Красный свет тепло играл на граненом хрустале, ласкал подбородки и руки гостей, наклонившихся к столу, и розовел в длинной седой бороде именинника, инженера Бубнова, сидящего в кресле.
-Завод наш, милые мои гости, - рассказывал Бубнов,- самый старый на Урале, еще при Петре Первом построен главный корпус механического отделения, домна, которую зовут Матреной, и старая башня посредине озера. Раньше завод был богаче и больше, владельцы жили не по Парижам, а в крыле главного корпуса, богато и широко, и каждый год во время заводского праздника устраивали пир и зажигали разноцветные огни наверху башни. Но настала страшная година, пришла черная смерть в Россию, много народу погибло, перемерли один за другим и владельцы. Странная вещь, часы на башне звонили не переставая тяжело и гулко перед приходом черной смерти в темную, ветреную ночь, когда озеро ревело и хлестало через плотину. Их бросили заводить, боялись даже днем взойти на башню. Но перед каждым несчастием они выбивают медленно три раза. Вы, конечно, заметили, как белеет циферблат над озером: стрелки показывают ровно три
Молодая учительница вздрогнула и взглянула большими глазами в темное окно.
Недавно приехавший из Петербурга инженер Труба наклонился к ее лицу и тихо засмеялся:
- Вы боитесь?
- Я не знаю, - сказала она и покраснела.
Заводской техник и золотопромышленник из Екатеринбурга стали пугать ее, подражая звону, а Труба встал на стул и гробовым голосом произнес:
-Дон,дон,дон,- звонит привидение. Я отправляюсь на башню и говорю ему: - « Милостивый государь, какое вы имеете право пугать добрых людей?. » Затем беру его за шиворот, привожу сюда и угощаю стаканчиком доброй облепихи.
-Побоитесь,- мрачно сказал техник.
Труба улыбнулся, подошел к пианино и заиграл кэк-уок.
-Спойте что-нибудь грустное,- попросила учительница.
Он спел несколько романсов Чайковского, а когда она села рядом и ее розовый локоть отразился в черном дереве, продекламировал: «Я боюсь рассказать, как тебя люблю».
Цеховой мастер и золотопромышленник в поддевке думали, как приятно быть образованным.
А техник решил, что жизнь его кончена.
Учительница больше не будет играть с ним в крокет в школьном садике, на закате солнца, и не вздохнет, когда он запоет баритоном под гитару: « Накинув плащ, с гитарой под полою», и никогда-никогда не попросить подарить ей ручного ежика.
Потом инженер Труба рассказывал, что в Петербурге дожди и туманы, и целый день горит электричество, и все представляли Петербург вроде грязного от воды и угля заводского двора, где посредине горит одинокий керосиновый фонарь и стоит сторож в тулупе и с колотушкой.
Наконец именинник задремал, и все разошлись.
Труба пошел провожать учительницу, а в темноте за ними крался техник.
- Вы верите в башню? – спросил Труба, крепко прижимая, маленький, горячий локоть.
- Я не знаю, право, но, когда хожу ночью одна, мне страшно, а сегодня не страшно.
- Я рад, что попал в этот забытый уголок; я всегда верил, что в глуши расцветают прекрасные девушки, как душистые полевые цветы.
Маленький локоть задрожал, и, так как они шли по косогору, учительница склонилась к нему, а он поцеловал ее не ожидавшие, теплые губы.
Учительница вырвала руки, и они, молча, шагая через лужи, дошли до школы
Отворяя калитку, она сказала: «Вывы» - и, должно быть, заплакала.
Когда заблестел свет сквозь ставни, Труба пошел к себе, ему хотелось петь и прыгать через канавы.
Техник все видел и слышал.
С утра налезли тучи, родившиеся в сырых ущельях Уральских гор, кольцом охватили истомное небо, и только над заводом еще жмурилось белое солнце, и в душной тишине стучала кровь в одурманенные головы.
Труба бродил по мастерским. Угарно пахло железом и маслом, и скрежет резцов рвал воздух на узкие, пестрые полосы.
Слесаря и токаря, черные и потные, угрюмо стояли у станков. В кузнице бил молот мерно и резко, летели прямые и сильные искры.
Трубе казалось, так бьется его сердце. Рыжий мастер повернулся к нему.
- Не ждать добра, господин инженер.
- Не ждать добра, говорю: сегодня ночью часы на башне били. – Это было так неожиданно и зловеще, что Труба остановился и уронил папироску.
- Что вы, Матвей Никитич, охота вам верить в глупости, послышалось кому-нибудь.
Мастер насупился.
- Вспомните мое слово, либо пожар будет, либо еще что нехорошее; народ с утра не хотел за станки становиться, да цеховой мастер уговорил.
Труба пожал плечами: как глупо! Вспомнился вчерашний вечер, поцелуй и тихий свет сквозь ставни.
«Прелесть моя,- подумал он, - нежная, робкая, как полевая птичка».
После свистка он пошел в школу. Учительница, в розовой блузке, встретила его, опустив глаза, посреди узкой, полутемной комнаты; сквозь щели ставней лился белый свет плоскими полосами, пахло сухими травами и свежестью недавно проснувшейся девушки.
Все было так невинно и чисто, что Труба не вспомнил о вчерашнем, весело пожал ей руку и сказал:
-Знаете что, сегодня ночью часы звонили!
Девушка побледнела.
-Что вы говорите? Вы слышали?
-Нет, Матвей Никитич рассказал. Мне смешно, как все здесь боятся обыкновенных часов; какой-нибудь озорник
- Нет, не говорите так, я очень боюсь несчастья, мой дедушка умер в ночь, когда звонили часы Пойдемте к Бубнову, расскажем емуИ потом- она покраснела, - неловко, что мы одни в школе, будут говорить
Она так красиво опустила голову, перевитую светлой косой, ее тонкие уши так порозовели, что Труба прошептал: «Милая!» - и нежно взял ее руку.
Но в это время вошел техник, мрачный и похудевший.
- Меня за вами директор прислал, - обратился он к Трубе, - рабочие хотят домну потушить, говорят, ночью часы звонили, так все равно быть беде.
- Чудеса! – выходя, сказал Труба.
Тучи надвигались к самому заводу. Бабы запирали ставни, ребятишки хворостинами загоняли поросят в ворота, где-то завыла собака. Контора освещалась свечой, воткнутой в чернильницу.
У клеенчатого стола сидел важный и строгий Бубнов; управляющий ходил взад и вперед, заложив руки за китель, жирные щеки прыгали от гнева.
- Черт знает, - кричал он, - потушили домну, требуют прибавки, и все из-за дурацких часов; тут пахнет или чертовщиной или пропагандой.
Но, очевидно, управляющий трусил.
- Господа, - сказал Труба, - неужели вы верите?
- Поверите, - буркнул управляющий, - вас в Питере не учили страху.
- Да ведь никто же не слышал звона.
- Я слышал, - важно произнес Бубнов, - медленно ударили три раза.
- Очевидно, кто-нибудь озорничал.
- К башне можно подъехать только на лодке. На заводе их всего три и все стоят под замком в заводской купальне.
- Знаете что, я пойду уговорить народ, - сказал Труба и, выходя, слышал голос управляющего:
- Молокосос, а смелости ковшом отбавляйОботрется
Вечером Труба и учительница сидели в столовой у Бубнова.
Дождь не пошел в этот день, было томительно и душно. Бубнов рассказывал, качая, как ведун, длинной, седой бородой.
- Много непонятного на свете, господа; мы перекидываем мосты через пропасти, и говорим, друг с другом за тысячу верст, а не знаем, что в душах наших растут дикие леса и бродят неведомые звери. Бывают минуты, когда человеку открываются глаза на чудесное, и тогда он, потерянный для жизни, бродит, как отшельник, и призывает Бога.
Тогда он глядит сквозь стены и слышит невидимые голоса. Я старик и не смею, не верить во многое, губы мои перестали улыбаться. Вчера, проснувшись, я стал слушать: с озера донеслись три глухие удара Будет что-то нехорошее.
Труба подошел к окну.
- Видите, как темно, тучи наползли отовсюду, воздух насыщен грозой, в такие минуты нетрудно поверить в чудесное Мне хотелось бы посмотреть башню и этого звонаря. Я боюсь только пауков за их магические глаза и быстрые лапы.
Он отворил окно, потянул чуть заметный теплый ветерок.
Вдруг в темноте повис удар колокола, как будто сорвалась тяжелая, угрюмая тень.
За ним второй, долго спустя третий, и сразу надвинулась тишина. Труба почувствовал, как что-то подкатилось к горлу, закружилась голова и слегка затошнило.
Когда он оглянулся, Бубнов и учительница сидели бледные, он – опустив голову, она – раскрыв круглые невидящие глаза.
- Что это? – и губы ее по-детски дрогнули.
- Я знаю эти штуки, - закричал Труба, и в нем засмеялась бесшабашная смелость, - сейчас вам приведу привидение, и посмотрим, как оно зазвонит у меня в руках
« Не нужно, не ходите», - умоляли темные глаза. Но он выпрыгнул в раскрытое окно и скрылся во тьме.
У лодки пришлось оторвать замок и грести доской, так как весел нигде не было.
Труба сдвинул фуражку и расстегнул китель, веселая мелкая дрожь щекотала тело, носа лодки не было видно, только шелестели струи, да булькала черная вода.
Он решил взять с собой колокол часов и заранее улыбался славе, увенчающей его на завтра. Башня стояла где-то посредине озера на каменном островке, но прошел час, а ее не было видно.
- А, черт, должно быть, я свернул в сторону, - тихо сказал Труба и обернулся
Сзади него, от самой кормы, вырезалась синяя башня, в три тонкие этажа с черными окнами, белые часы под конусной крышей показывали три.
Лодка стукнулась о камни, башня исчезла, и с одного края до другого прокатились чугунные шары, лопаясь, сшибаясь и потрясая небо. Труба лежал на дне лодки, оглушенный и слепой
Когда все стихло, он поднялся, вытер мокрый лоб и выпрыгнул на камни.
Чудеса творятся, поневоле испугаешься, когда вам преподносят такой концерт!
Сшибая до крови колени, он взобрался на площадку и дрожащими руками зажег свечу.
Осветилась черная трава и облупленная серая стена с низким входом.
Труба вошел.
Четырехугольная пыльная комната, на полу кучи давно вынутой глины, щепки и сбоку гнилая деревянная лестница на первую площадку, а выше – винтовая, теряющаяся в круглой каменной дыре.
Доски скрипели и гнулись.
Труба осторожно ступал, высоко подняв свечу. Кое-где половиц не хватало, и приходилось карабкаться по отверстиям в стенах.
Первые две площадки были пусты.
«На третьей часы», - подумал Труба и остановился.
В первый раз в него вполз страх и лохматой и сухой рукой стукнул в сердце.
Ярко вспомнилась столовая, под красной лампой учительница, склоненная на нежные руки. И бородатый Бубнов.
«Убежать разве Но еще одна площадка – и я увижу дурацкие часы».
В это время раздались отчетливые, мерные удары маятника. Труба быстро взбежал и остановился, тяжело дыша и прикрывая рукой свечу.
Из окна в окно протянулся деревянный вал, под ним массивный стол и между – пыльные колеса, цепи, качающийся маятник и сверху, как шапка, тяжелый колокол.
Труба потрогал колеса, радостно засмеялся и начал отвинчивать колокол.
Внезапный ветер задул свечу.
« Опять гром ударит», - подумал он и ощупью стал искать стену; его руки нащупали пролет и перекладину загородки.
«Там пропастьскверно, что нет больше спичек»
В это время кто-то охватил его спину и грудь. Сильно прижал к решетке и стал клонить.
Труба закричал, ощупал холодные руки и впился в них пальцами.
Одна из рук высвободилась и резко ударила по его темени. Еще и еще раз
Труба рванулся, старая загородка хрястнула, и тьма приняла его тело, жирно и глухо упавшее на камни.
Учительница плакала, а Бубнов гладил ее по волосам.
- Он сейчас придет, не бойтесь
- Его, наверное, убило громом.
- Мы бы видели, как падала молния, а гром не страшен. Вон шаги, слышите
Часто, один за другим, неслись удары колокола, насмешливые, торжествующие. Как лохматые, дикие птицы.
- Такова воля Провидения, - сказал Бубнов, важно и медленно крестясь. »(2, с. 16)
Сравнительная таблица
Е. Федоров А. Н. Толстой
Содержание Башня строилась по примеру Пизанской, как одно из Перед каким – либо плохим событием(пожаром или чудес. смертью)бил колокол. Колокол – предвестник беды.
Различия Рассказывается о жестокой эксплуатации рабочих в Нет упоминания о Демидове, рассказывается о башне, о Демидове. людях, работающих на заводе.
Общее В башне погибли люди от непосильной работы. В башне погибли люди от непосильной работы.
Вывод Это предание, потому что в основе- реальные факты Это легенда, потому что в основе- вымысел, но далекого прошлого, которые за давностью лет преподносится как правда.
допускают различные толкования.
Тема этих жанров – Невьянская башня. В основе лежит разное содержание и сюжетные линии. Но писатели по – разному переосмыслили легенды и предания и органично ввели их в свои произведения.
3. Заключение.
В работе нами собраны и систематизированы известные на сегодняшний день легенды и предания о Невьянской башне. Они отличаются друг от друга, хотя имеют общий сюжет. Почему до сих пор в памяти жителей они сохранились? Первая – загадка, почему она наклонная? Вторая загадка – таинственные подземелья, третья – какого же назначение башни? Существует много версий: сторожевая вышка; часовня; для тайной плавки благородных металлов и мастерская по изготовлению фальшивых монет.
Крепостнические порядки заводчиков Демидовых и их приспешников осуждены во многих повествованиях. Но значительно больше рассказов о протесте и борьбе за свободу, о мастерстве. Именно в этих жизненных сферах – мастерского труда и борьбы за человеческие условия жизни – проявились достоинство, энергия и сила уральского рабочего.
В преданиях и легендах прочная традиция. Сюжеты, действующие лица и даже основные оценки веками остаются неизменными, выдерживая длительную проверку временем.
Город Невьянск на Урале – колыбель металлургии в России, родовое гнездо Демидовых, талантливых предпринимателей – промышленников, сподвижников Петра Великого. На рубеже двух эпох, и 1701 году был построен Невьянский завод. Жемчужина Невьянска – знаменитая наклонная башня, уникальный памятник промышленной архитектуры начала XVIII века – дело ума и рук человеческих.
Как много она видела и слышала за свою долгую жизнь, но Невьянская башня молчалива О чем она молчит? Какие тайны скрывает? Разговорить ее, выпытать историю о странных и трагических событиях пытались многие историки и краеведы, писатели и архитекторы. Познакомиться с историей, строительством башни, с особенностями архитектуры, побывать в башне – посчастливилось и мне. Об этом рассказываю в своей работе.
Почему башня наклонная?
Что же на самом деле происходило в ее подвалах?
Об этом повествуют легенды и предания, которые до сих пор сохранились в памяти людей, многие из них включены в работу.
Овеянная легендами, башня Демидовых своеобразный теист их завещания потомкам, написанный в камне.
Комментарии